Коллеги @KLurye и @kniginya вчера снова подняли тему статуса блогеров в современной литературе, но, как мне показалось, копают недостаточно глубоко.
Тезис таков: издатели и литературные медиа зависят от блогов и размещаемого там контента: блогеры информируют читателей о книгах, пишут заметки, книжные подборки и рецензии. Однако взамен критики их как бы в шутку называют «варварами и дикарями», а издатели указывают, как и кому фотографировать книги, после чего организуют как бы извинительные дискуссии об этике разговора с блогерами.
И дело вовсе не в том, кого называть блогером, а кого нет. Какая вообще разница? Это вопрос незначительный и малоинтересный.
Дело в том, что блогер – пока не очень понятная с точки зрения экономики и права категория.
До широкого распространения книжных блогов расклад был понятный. Издатель получает от авторов и переводчиков контент, а взамен продвигает книги. Условия договоров с генераторами контента могут быть разными: от откровенно кабальных до более-менее справедливых – но основную прибыль, вполне в согласии с экономическими законами, все равно получает издатель как субъект, перерабатывающий контент в продукт – книгу.
Либо автор сам загружает книгу на электронную площадку, заключая с ней договор, и получает какие-то деньги – на более выгодных условиях, но с вынужденной необходимостью самостоятельно продвигать книги.
Одновременно у издательства существует штат сотрудников, от выпускающих редакторов до корректоров, которые занимаются переоборудованием «сырья» – рукописи – в книгу. Условия трудовых договоров с этими сотрудниками тоже могут быть разными.
Критики брали на себя функцию информирования о выходе книг и навигации читателя в мире книг. Навигация может быть простой (обзор или подборка) или сложной (рецензия или литературоведческая статья). Расклады тоже понятны: критик (по идее) получает гонорары от своего издания и книги от издательства.
Но тут появляется блогер, с которым не очень понятно, что делать. Блог – сам себе издание, зарабатывает на рекламе или подписках или донациях, при этом так же непосредственно влияет на читательское поведение, как и критик, и зачастую выступает и автором, и переводчиком, но юридически не привязан ни к чему, кроме своей цифровой площадки (с которой издатель взаимодействовать не умеет).
Из этого непонятного статуса блогеров рождается непонимание, как с ними себя вести. Получаются казусы: один главред издательства говорит, что «книга должна жить», влияние блогов во многом случайно, а его коллега буквально пять минут спустя говорит: «Мы относимся к блогерам как к первым читателям (читай – покупателям) и внимательно следим за отзывами и стараемся их поддержать». Так что же, нужно с блогерами договариваться или нет?
Появление на литературном рынке субъекта, который избегает закрепления своего правового и экономического статуса и при этом непосредственно взаимодействует с аудиторией издательств, порождает определенный невроз и непонимание. Но эта свобода от правовых ограничений играет с блогерами и дурную шутку: некоторые издатели считают вполне приемлемым не спрашивать разрешения и копировать цитату-блерб блогера с одной книги на другую, например, или отказывать в информационной поддержке из-за того, что издателю не понравилось мнение блогера.
Все это тесно связано с системной проблемой в креативных индустриях, в которых работники младшего звена вынуждены перерабатывать и получать мизерные зарплаты, в то время как владельцы компаний и топ-менеджмент получает сверхприбыли и приобретает дорогостоящую недвижимость. Все это тесно завязано на сверхмонополизации литературного рынка, 97 процентами которого владеют две монополии, каждую из которых раздирает внутренняя конкуренция (одна поглощенная компания переманивает авторов у другой, переработки порождают текучку кадров и пр).
Тезис таков: издатели и литературные медиа зависят от блогов и размещаемого там контента: блогеры информируют читателей о книгах, пишут заметки, книжные подборки и рецензии. Однако взамен критики их как бы в шутку называют «варварами и дикарями», а издатели указывают, как и кому фотографировать книги, после чего организуют как бы извинительные дискуссии об этике разговора с блогерами.
И дело вовсе не в том, кого называть блогером, а кого нет. Какая вообще разница? Это вопрос незначительный и малоинтересный.
Дело в том, что блогер – пока не очень понятная с точки зрения экономики и права категория.
До широкого распространения книжных блогов расклад был понятный. Издатель получает от авторов и переводчиков контент, а взамен продвигает книги. Условия договоров с генераторами контента могут быть разными: от откровенно кабальных до более-менее справедливых – но основную прибыль, вполне в согласии с экономическими законами, все равно получает издатель как субъект, перерабатывающий контент в продукт – книгу.
Либо автор сам загружает книгу на электронную площадку, заключая с ней договор, и получает какие-то деньги – на более выгодных условиях, но с вынужденной необходимостью самостоятельно продвигать книги.
Одновременно у издательства существует штат сотрудников, от выпускающих редакторов до корректоров, которые занимаются переоборудованием «сырья» – рукописи – в книгу. Условия трудовых договоров с этими сотрудниками тоже могут быть разными.
Критики брали на себя функцию информирования о выходе книг и навигации читателя в мире книг. Навигация может быть простой (обзор или подборка) или сложной (рецензия или литературоведческая статья). Расклады тоже понятны: критик (по идее) получает гонорары от своего издания и книги от издательства.
Но тут появляется блогер, с которым не очень понятно, что делать. Блог – сам себе издание, зарабатывает на рекламе или подписках или донациях, при этом так же непосредственно влияет на читательское поведение, как и критик, и зачастую выступает и автором, и переводчиком, но юридически не привязан ни к чему, кроме своей цифровой площадки (с которой издатель взаимодействовать не умеет).
Из этого непонятного статуса блогеров рождается непонимание, как с ними себя вести. Получаются казусы: один главред издательства говорит, что «книга должна жить», влияние блогов во многом случайно, а его коллега буквально пять минут спустя говорит: «Мы относимся к блогерам как к первым читателям (читай – покупателям) и внимательно следим за отзывами и стараемся их поддержать». Так что же, нужно с блогерами договариваться или нет?
Появление на литературном рынке субъекта, который избегает закрепления своего правового и экономического статуса и при этом непосредственно взаимодействует с аудиторией издательств, порождает определенный невроз и непонимание. Но эта свобода от правовых ограничений играет с блогерами и дурную шутку: некоторые издатели считают вполне приемлемым не спрашивать разрешения и копировать цитату-блерб блогера с одной книги на другую, например, или отказывать в информационной поддержке из-за того, что издателю не понравилось мнение блогера.
Все это тесно связано с системной проблемой в креативных индустриях, в которых работники младшего звена вынуждены перерабатывать и получать мизерные зарплаты, в то время как владельцы компаний и топ-менеджмент получает сверхприбыли и приобретает дорогостоящую недвижимость. Все это тесно завязано на сверхмонополизации литературного рынка, 97 процентами которого владеют две монополии, каждую из которых раздирает внутренняя конкуренция (одна поглощенная компания переманивает авторов у другой, переработки порождают текучку кадров и пр).