Репост из: Районна бібліотека
Любите ли вы странные борхесовские списки так, как люблю их я?
Писатель Элиот Вайнбергер перечисляет святых и мучеников по имени Гиацинт. Среди сожженных, обезглавленных и порубленных мачете Гиацинтов выделяется Яцек Одровонж - польский святой, который не только прожил насыщенную жизнь, но и не прогибался под обстоятельства: путешествуя по Европе и Азии, везде продолжал говорить по-польски, "но люди чудом его понимали". Выражение "miraculous pierogi" забираю в свою копилку: буду так называть deus ex machina в СНГшном кинематографе.
Писатель Марк Валентайн перечисляет оккультные книги, написанные в 1920 году, но вместо каталога богемных увлечений получается мрачноватый портрет поколения, травмированного Первой мировой. В этом году молодой автор Гилберт Каннан выпускает книгу о том, как в разгар войны он - даже не попавший под призыв - пережил то ли нервный срыв, то ли божественное откровение, и еще не знает, что вскоре загремит в психиатрическую лечебницу на 30 лет, до конца жизни.
Писатель Элиот Вайнбергер перечисляет святых и мучеников по имени Гиацинт. Среди сожженных, обезглавленных и порубленных мачете Гиацинтов выделяется Яцек Одровонж - польский святой, который не только прожил насыщенную жизнь, но и не прогибался под обстоятельства: путешествуя по Европе и Азии, везде продолжал говорить по-польски, "но люди чудом его понимали". Выражение "miraculous pierogi" забираю в свою копилку: буду так называть deus ex machina в СНГшном кинематографе.
Писатель Марк Валентайн перечисляет оккультные книги, написанные в 1920 году, но вместо каталога богемных увлечений получается мрачноватый портрет поколения, травмированного Первой мировой. В этом году молодой автор Гилберт Каннан выпускает книгу о том, как в разгар войны он - даже не попавший под призыв - пережил то ли нервный срыв, то ли божественное откровение, и еще не знает, что вскоре загремит в психиатрическую лечебницу на 30 лет, до конца жизни.