В эти дни на жителей Архангельска и Северодвинска с рекламных щитов смотрит мой прадед. Скажи ему кто при жизни, что такое приключится, он бы точно рассмеялся. Мне и самому это видеть довольно необычно. Если бы я жил в Северодвинске и, например, возвращаясь ночью домой, увидел этот баннер, я почувствовал бы себя героем поэмы "Медный всадник".
Нас, конечно, спросили: "А можно ли?" Мы ответили "Разумеется", на что услышали "Я и не сомневалась". Слова эти принадлежат председателю северодвинского отделения общества "Совесть" Галине Шавериной. Она-то и опубликовала однажды списки погибших в Ягринлаге, благодаря которым мы и нашли место гибели прадеда. В общем, Галина Шаверина — есть совесть Северодвинска. Важная это работа — напоминать горожанам, кто и какими силами строил их город. В том числе и такими баннерами в День памяти жертв политических репрессий. Мне до сих пор от этого немного странно, но не в этом ли урок того, что личная трагедия — это лишь часть нашей общей травмы?
Нас, конечно, спросили: "А можно ли?" Мы ответили "Разумеется", на что услышали "Я и не сомневалась". Слова эти принадлежат председателю северодвинского отделения общества "Совесть" Галине Шавериной. Она-то и опубликовала однажды списки погибших в Ягринлаге, благодаря которым мы и нашли место гибели прадеда. В общем, Галина Шаверина — есть совесть Северодвинска. Важная это работа — напоминать горожанам, кто и какими силами строил их город. В том числе и такими баннерами в День памяти жертв политических репрессий. Мне до сих пор от этого немного странно, но не в этом ли урок того, что личная трагедия — это лишь часть нашей общей травмы?