Если пытаться нагуглить значение постистины, то, скорее всего, попадется вот такое определение:
«Постистина — обстоятельства, при которых объективные факты являются менее значимыми при формировании общественного мнения, чем обращения к эмоциям и личным убеждениям»
Оно взято из Оксфордского словаря и растиражировано огромным количеством СМИ, потому и падает в верхние строки поиска.
Мне это определение не нравится. Не то, чтобы я собираюсь спорить с Оксфордским словарем, но оно настолько академически тяжеловесное, что сходу представить эти самые «обстоятельства» довольно трудно.
Впрочем, есть наглядный пример, который отлично этот сложный текст иллюстрирует и хорошо понятен любому человеку на постсоветском пространстве.
Пример простой: спор про фигуру товарища Сталина в истории. Упаси боже в такой спор вступать, особенно где-нибудь в социальных сетях. Итак, представьте, что где-нибудь столкнулись лбами рьяный сталинофил и не менее рьяный сталинофоб.
Первый уверен, что Иосиф Виссарионович несомненно величайший человек, победитель Великой Отечественной и подниматель родины с колен. Второй идет противоположной дорогой: Сталин тиран, у него руки по самые усы в крови.
Этот спор не из тех, что рождают истину. Тут изначально исход тупиковый – оба персонажа в любом случае останутся при своих. Единственный смысл этого спора, который я вижу – поорать и выпустить пар.
Дело в том, что такой спор лежит вне плоскости объективной истины. Обоим участникам совершенно неважно кто такой И. В. Сталин на самом деле – личность гораздо более сложная, чем тот «тотем», что у них в голове.
Им важен только массово воображаемый образ Сталина – символ, миф. В этом плане их рассуждения мало отличаются от диспута, кто лучше – Старки или Ланнистеры. Это и есть та самая мини-катастрофа – интерсубъективные реальности соприкоснулись и породили «обстоятельства», что называются постистиной.
«Постистина — обстоятельства, при которых объективные факты являются менее значимыми при формировании общественного мнения, чем обращения к эмоциям и личным убеждениям»
Оно взято из Оксфордского словаря и растиражировано огромным количеством СМИ, потому и падает в верхние строки поиска.
Мне это определение не нравится. Не то, чтобы я собираюсь спорить с Оксфордским словарем, но оно настолько академически тяжеловесное, что сходу представить эти самые «обстоятельства» довольно трудно.
Впрочем, есть наглядный пример, который отлично этот сложный текст иллюстрирует и хорошо понятен любому человеку на постсоветском пространстве.
Пример простой: спор про фигуру товарища Сталина в истории. Упаси боже в такой спор вступать, особенно где-нибудь в социальных сетях. Итак, представьте, что где-нибудь столкнулись лбами рьяный сталинофил и не менее рьяный сталинофоб.
Первый уверен, что Иосиф Виссарионович несомненно величайший человек, победитель Великой Отечественной и подниматель родины с колен. Второй идет противоположной дорогой: Сталин тиран, у него руки по самые усы в крови.
Этот спор не из тех, что рождают истину. Тут изначально исход тупиковый – оба персонажа в любом случае останутся при своих. Единственный смысл этого спора, который я вижу – поорать и выпустить пар.
Дело в том, что такой спор лежит вне плоскости объективной истины. Обоим участникам совершенно неважно кто такой И. В. Сталин на самом деле – личность гораздо более сложная, чем тот «тотем», что у них в голове.
Им важен только массово воображаемый образ Сталина – символ, миф. В этом плане их рассуждения мало отличаются от диспута, кто лучше – Старки или Ланнистеры. Это и есть та самая мини-катастрофа – интерсубъективные реальности соприкоснулись и породили «обстоятельства», что называются постистиной.