Ситуация в Саратове, где толпа жителей попыталась отбить у полиции преступника с целью устроить самосуд, свидетельствует не только о катастрофическом падении доверия населения к судебно- правоохранительной системе, но и о возросшем потенциале самоорганизации глубинного народа в провинции, а также о том, что триггером массового протеста не обязательно являются политические или экономические причины. Градус социального напряжения столь высок, а претензий к органам как местной, так и федеральной власти накопилось так много, что ситуация грозит выйти из- под контроля в любой момент и по любому значимому поводу, которых становится все больше. Саратовский прецедент, кроме того, показывает, что протест способен организоваться спонтанно, вне всяких сетевых технологий, без лидеров, и моментально вспыхнуть пожаром , дым которого тут же начинает ощущаться и в Москве. Показательно, что острая и массовая форма протеста в Саратове оказалась связана не с коллизиями минувших выборов, а с остро- социальной проблемой, заточенной на компетенции силового блока. Сентябрьские выборы в Саратовской области , как и во многих других регионах, не обошлись без конфликтов, однако внутриполитический блок рано выдохнул в посвежевший осенний воздух, решив, что точки напряжения пройдены и разряжены. В реальности же и летние события в Москве, и все перипетии выборного цикла, и мусор Шиеса с екатеринбургским парком, и всенародное дело Голунова, и повышение пенсионного возраста, и другие ошибки власти способствовали накоплению критической массы недоверия низов к верхам. Старый договор между властью и страной, который гарантировал стабильность в обмен на лояльность, работать перестал. Нового договора , похоже, не предусмотрено, вместо него ситуация консервируется путём силовой страховки. Однако события в Саратове указывают на то, что этого недостаточно, что страна нуждается в откровенном диалоге с властью, который пока что, увы, подменяется, гибридными формами контактов элит с глубинным народом. https://t.me/veraafanasyeva/5350