Тоска по прекрасному прошлому
Как быть, если нестерпимо хочется вернуть утерянную любовь?
Однажды испытав невероятно сильные чувства, мы будем по ним тосковать. Терпеливо переносить разных видов несчастья и украдкой оглядываться назад. Там и тогда была настоящая жизнь со всем спектром эмоций и пиком чистого химического удовольствия. От одних только воспоминаний хочется сползти по стене и навсегда замереть в пришедшей дневной грёзе. Есть вещи прекраснее любого наркотического сна, сильнее любого удара наотмашь.
Ностальгия по острой эйфории накрывает гулкой волной, и ничто из настоящего обрадовать уже не может.
Все щемящие сказки обрываются на полуслове. Провалы черны и ужасны. Хочется кидаться на рельсы, дырявить руки ключом, а воду пить лишь из собственных глаз. Личность слезает рваными лоскутами, будто ошпаренная кипятком. Со временем острое горе проходит и все последующие дни сливаются в один бессмысленный поток без света и счастья.
Лишь изредка бьют током обрывки тревожных снов, после которых невыносимо хочется назад.
Только это всё сладкая иллюзия. Никогда не будет как раньше. Это стоит признать в первую очередь, чтобы избавиться от липкого морока. Как бы красиво и горько не было там и тогда, это не вернуть. Раствориться в космосе другого человека можно лишь однажды. Да, потом тебе станет интересно и местами приятно, но это будет спокойное, ровное горение, а не костры инквизиции.
Ведь пожары, выжигающие внутренности, невозможно встречать каждую весну.
Поспешно и очень зря связывать свою эйфорию с реальным человеком. Мы проваливаемся в других людей не от их внутренней глубины. Наоборот, прыгаем в блестящую пропасть только из-за того, что умеем это делать. На подобный личный подвиг и смертельное приключение нужны внутренние силы, смелость и отчаяние.
Не так прекрасен человек, как мы готовы его любить.
Тем временем внутренняя дыра нетерпелива к пустоте. В ход идет все, до чего дотягиваются дрожащие руки: сверхнагрузки, удобные люди и чужие книжные смыслы. Суррогаты падают во внутренний колодец, не наполняя его. Как бы нам ни хотелось вернуть чужую любовь, придется ее дать себе самому. Относиться так же, как ждали от кого-то, запредельно дорогого. С такой же силой ценить и уважать. Жертвовать последним и говорить приятные слова.
Только увы, себя обнять так же нельзя. Но с этим придется смириться.
Как быть, если нестерпимо хочется вернуть утерянную любовь?
Однажды испытав невероятно сильные чувства, мы будем по ним тосковать. Терпеливо переносить разных видов несчастья и украдкой оглядываться назад. Там и тогда была настоящая жизнь со всем спектром эмоций и пиком чистого химического удовольствия. От одних только воспоминаний хочется сползти по стене и навсегда замереть в пришедшей дневной грёзе. Есть вещи прекраснее любого наркотического сна, сильнее любого удара наотмашь.
Ностальгия по острой эйфории накрывает гулкой волной, и ничто из настоящего обрадовать уже не может.
Все щемящие сказки обрываются на полуслове. Провалы черны и ужасны. Хочется кидаться на рельсы, дырявить руки ключом, а воду пить лишь из собственных глаз. Личность слезает рваными лоскутами, будто ошпаренная кипятком. Со временем острое горе проходит и все последующие дни сливаются в один бессмысленный поток без света и счастья.
Лишь изредка бьют током обрывки тревожных снов, после которых невыносимо хочется назад.
Только это всё сладкая иллюзия. Никогда не будет как раньше. Это стоит признать в первую очередь, чтобы избавиться от липкого морока. Как бы красиво и горько не было там и тогда, это не вернуть. Раствориться в космосе другого человека можно лишь однажды. Да, потом тебе станет интересно и местами приятно, но это будет спокойное, ровное горение, а не костры инквизиции.
Ведь пожары, выжигающие внутренности, невозможно встречать каждую весну.
Поспешно и очень зря связывать свою эйфорию с реальным человеком. Мы проваливаемся в других людей не от их внутренней глубины. Наоборот, прыгаем в блестящую пропасть только из-за того, что умеем это делать. На подобный личный подвиг и смертельное приключение нужны внутренние силы, смелость и отчаяние.
Не так прекрасен человек, как мы готовы его любить.
Тем временем внутренняя дыра нетерпелива к пустоте. В ход идет все, до чего дотягиваются дрожащие руки: сверхнагрузки, удобные люди и чужие книжные смыслы. Суррогаты падают во внутренний колодец, не наполняя его. Как бы нам ни хотелось вернуть чужую любовь, придется ее дать себе самому. Относиться так же, как ждали от кого-то, запредельно дорогого. С такой же силой ценить и уважать. Жертвовать последним и говорить приятные слова.
Только увы, себя обнять так же нельзя. Но с этим придется смириться.