Репост из: Вершки и корешки
К вопросу о влиянии Константина Кинчева на историю российской антропологии
То, что нормальный антрополог обязан быть рокером, сомнений не вызывает — чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать четыре тома «Мифологик» Леви-Стросса, и все сразу встанет на свои места. Поэтому то, что Андрей Юрчак был в свое время менеджером рок-группы АВИА, возникшей на обломках «Странных игр» (ансамбля, в репертуаре которого был песня с безупречным названием «Трубопровод Уренгой-Помары-Ужгород»), вряд ли кого-то удивит, зато другой факт впечатлил меня куда больше. Оказывается, Илья Утехин, профессор факультета антропологии Европейского университета в Санкт-Петербурге, в восьмидесятых числился официальным поэтом-песенником группы «Алиса» и написал большую часть песен для великолепного докинчевского «Кривозеркалья» (1984). Если вы никогда не включали на полную громкость кассету с этим шедевром, прогуливая физику или алгебру (или и то, и другое), то вы можно сказать и не жили.
Надо думать, когда записывался этот альбом, Утехин с Задерием не могли и предположить, какую бомбу под их рокерские судьбы подложил доктор Кинчев: с помощью импровизированной группы «Стиль» он записал к тому времени не менее эпохальную «Нервную ночь» и, конечно, не собирался останавливаться на достигнутом. Кто бы мог подумать, что вскоре Задерию, основателю и лидеру группы с таким будущим, придется ее покинуть: он проигрывает Кинчеву и в харизме, и в вокале, и в мелодизме, и — главное — в пластике; приходится передать штурвал более талантливому москвичу, а самому отправиться мотать срок в ансамбле с бесславным каламбурным названием «НАТЕ» (из него так и не выйдет никогда ничего путного).
Грустную историю о том, как однажды я ненароком познакомился с Задерием (которому, увы, на тот момент не так много оставалось жить на белом свете), я в этот раз рассказывать не буду, поэтому вернемся к Утехину: он-то и подавно не мог вступить с Кинчевым в поэтическое противоборство — исход этого незавидного агона был предрешен. Утехин сложил с себя полномочия поэта-песенника, ушел из «Алисы» и поступил на филологический факультет Ленинградского университета. Там на старших курсах он увлечется семиотикой, антропологией и решит окончательно связать свою жизнь с наукой.
Какой отсюда следует вывод? Благодаря многочисленным талантам Константина Кинчев «Арзамас» спустя много лет выпустит курс лекций Ильи Утехина «Антропология коммуналки» — а русский рок потеряет одного из бойцов, чей талант еще только начал раскрываться. Продолжения у «Кривозеркалья» не будет, и не стоит искать следы этой записи на гениальной «Энергии», взмывающей в эмпиреи по волнам сыгранных на скорую курехинскую руку синтезаторных партий. Крот истории снова слегка отклонился от намеченного маршрута, и тут же принялся с привычным упорством рыть, рыть и рыть. Нам же остается только послушать «Кривозеркалье», а также надеяться, что в глубине души профессор антропологии все еще остается тем, кто сочинил эту песню:
Мужчина — машина,
Женщина — лед.
Железо и воздух,
Жизнь, как самолет.
Она любит солнце, он делает дым,
Она любит море, он любит бензин.
Мужчина — машина
Женщина — лед
Мужчина — машина
Женщина — лед
Машина взорвется,
Расколется лед,
Поток керосина
В природу уйдет.
Мертвые рыбы, сухая трава.
Она его терпит и в этом права
Мужчина — машина
Женщина — лед
Мужчина — машина
Женщина — лед
Мужчина — машина,
Женщина — лед.
Железо и воздух,
Жизнь, как самолет.
Она любит солнце, он делает дым,
Она любит море, он любит бензин.
Мужчина — машина
Женщина — лед
Мужчина — машина
Женщина — лед
https://www.youtube.com/watch?v=_R_0TJ4chbU&t=3274s
То, что нормальный антрополог обязан быть рокером, сомнений не вызывает — чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать четыре тома «Мифологик» Леви-Стросса, и все сразу встанет на свои места. Поэтому то, что Андрей Юрчак был в свое время менеджером рок-группы АВИА, возникшей на обломках «Странных игр» (ансамбля, в репертуаре которого был песня с безупречным названием «Трубопровод Уренгой-Помары-Ужгород»), вряд ли кого-то удивит, зато другой факт впечатлил меня куда больше. Оказывается, Илья Утехин, профессор факультета антропологии Европейского университета в Санкт-Петербурге, в восьмидесятых числился официальным поэтом-песенником группы «Алиса» и написал большую часть песен для великолепного докинчевского «Кривозеркалья» (1984). Если вы никогда не включали на полную громкость кассету с этим шедевром, прогуливая физику или алгебру (или и то, и другое), то вы можно сказать и не жили.
Надо думать, когда записывался этот альбом, Утехин с Задерием не могли и предположить, какую бомбу под их рокерские судьбы подложил доктор Кинчев: с помощью импровизированной группы «Стиль» он записал к тому времени не менее эпохальную «Нервную ночь» и, конечно, не собирался останавливаться на достигнутом. Кто бы мог подумать, что вскоре Задерию, основателю и лидеру группы с таким будущим, придется ее покинуть: он проигрывает Кинчеву и в харизме, и в вокале, и в мелодизме, и — главное — в пластике; приходится передать штурвал более талантливому москвичу, а самому отправиться мотать срок в ансамбле с бесславным каламбурным названием «НАТЕ» (из него так и не выйдет никогда ничего путного).
Грустную историю о том, как однажды я ненароком познакомился с Задерием (которому, увы, на тот момент не так много оставалось жить на белом свете), я в этот раз рассказывать не буду, поэтому вернемся к Утехину: он-то и подавно не мог вступить с Кинчевым в поэтическое противоборство — исход этого незавидного агона был предрешен. Утехин сложил с себя полномочия поэта-песенника, ушел из «Алисы» и поступил на филологический факультет Ленинградского университета. Там на старших курсах он увлечется семиотикой, антропологией и решит окончательно связать свою жизнь с наукой.
Какой отсюда следует вывод? Благодаря многочисленным талантам Константина Кинчев «Арзамас» спустя много лет выпустит курс лекций Ильи Утехина «Антропология коммуналки» — а русский рок потеряет одного из бойцов, чей талант еще только начал раскрываться. Продолжения у «Кривозеркалья» не будет, и не стоит искать следы этой записи на гениальной «Энергии», взмывающей в эмпиреи по волнам сыгранных на скорую курехинскую руку синтезаторных партий. Крот истории снова слегка отклонился от намеченного маршрута, и тут же принялся с привычным упорством рыть, рыть и рыть. Нам же остается только послушать «Кривозеркалье», а также надеяться, что в глубине души профессор антропологии все еще остается тем, кто сочинил эту песню:
Мужчина — машина,
Женщина — лед.
Железо и воздух,
Жизнь, как самолет.
Она любит солнце, он делает дым,
Она любит море, он любит бензин.
Мужчина — машина
Женщина — лед
Мужчина — машина
Женщина — лед
Машина взорвется,
Расколется лед,
Поток керосина
В природу уйдет.
Мертвые рыбы, сухая трава.
Она его терпит и в этом права
Мужчина — машина
Женщина — лед
Мужчина — машина
Женщина — лед
Мужчина — машина,
Женщина — лед.
Железо и воздух,
Жизнь, как самолет.
Она любит солнце, он делает дым,
Она любит море, он любит бензин.
Мужчина — машина
Женщина — лед
Мужчина — машина
Женщина — лед
https://www.youtube.com/watch?v=_R_0TJ4chbU&t=3274s