Репост из: Сергей Минаев
По итогам полуторачасового просмотра разных фрагментов кинофильма ДАУ имею сказать следующее.
Постмодернистская ценность кино несомненна. Вдумайтесь - некие русские олигархи, заработавшие денег на наследии несчастного, угнетенного советского народа, отщипывают малую толику средств, но только не в помощь несчастному народу, а режиссеру. Чтобы тот снял кино об угнетённых. Виктор Олегович Пелевин оценил бы.
Режиссёр выстраивает специальное пространство, в которое помещает несколько артистов, немного селебрити и большое количество простого народа. Народу раздаются игровые полномочия - одна часть становится насильниками, другая - жертвами. Режиссёр берет камеру и, облизнувшись от предвкушения, говорит - «ну, давайте, как будто можно все».
Забегая вперёд отмечу - приглашённых селебрити в кадре не насилуют и не унижают, что режиссера Хржановского характеризует как человека ушлого и продуманного. Действительно, одно дело рассказывать недалеким столичным журналистам об отсутствии творческих рамок, а другое дело защищаться в суде г. Лондона от обвинений Марины Абрамович, которую против ее воли сфотографировали в туалете.
Простые люди сначала робко ходят по территории завода, смотрят на то, как играют настоящие артисты, суют головы в чужие кадры, робеют от неожиданного натурализма, и примеряют сцены на себя.
Пообвыкнув, простые люди не становятся актерами. Они начинают играть « как будто в кино» по местным правилам: курить и бухать в кадре, насиловать бутылкой, ебать друг дружку, дрочить на камеру, и делать прочие мерзости, все больше входя во вкус, чтобы потом деятели культурки и богемные критики , за бесплатный билет в Париж объявили это кино документом об «ужасах советского тоталитаризма.
На самом деле, богема как всегда врет.
Свидетельств ужаса тоталитаризма, увы, достаточно и без «ДАУ». И главным желанием режиссёра было не документ снимать, а собственными глазами смотреть на то, до какого днища способен опуститься человек, если знает, что ему «ничего за это не будет». Смотреть, да ещё направлять: А если бутылкой? А если эту жирную раздеть и заставить пить из параши? Вы и на это готовы? Мяу)
И в этом смысле, ДАУ, конечно же, не кино, а медицинская карта психических отклонений режиссера Хржановского. Ожившая за сколько то там миллионов спонсорских долларов.
Отдельного внимания заслуживает прекраснодушная дискуссия столичной интеллигенцией в «Афише», так же известная как «все орут».
В дискуссии писатель Снегирев утверждает, что режиссёр Хржановский в мерзостях не виноват, «это все люди сами», а отсечение Тесаком свиной головы называет «оммажем Тарковскому». Художник Осмоловский кричит, что фашизм Тесака его и вовсе не волнует, это «ваши личные детские маленькие боли», а Ольга Свиблова сожалеет, что «не смогла быть в Харькове из-за нижнего белья. Я на белье споткнулась».
Как человек, немного знакомый с Тесаком и его акционизмом, я уверен, что Снегирева за слово «оммаж» Тесак бы избил, а Осмоловского, так и просто бы обоссал за один его внешний вид ( Тесак этот творческий метод любил и практиковал).
И это неожиданное появление живого Тесака в финале «все орут», несомненно стало бы вишенкой на торте коллективного безумия. Так что «жаль, что он не с вами».
Ну, и вообще: желаем вам хорошего просмотра.
Постмодернистская ценность кино несомненна. Вдумайтесь - некие русские олигархи, заработавшие денег на наследии несчастного, угнетенного советского народа, отщипывают малую толику средств, но только не в помощь несчастному народу, а режиссеру. Чтобы тот снял кино об угнетённых. Виктор Олегович Пелевин оценил бы.
Режиссёр выстраивает специальное пространство, в которое помещает несколько артистов, немного селебрити и большое количество простого народа. Народу раздаются игровые полномочия - одна часть становится насильниками, другая - жертвами. Режиссёр берет камеру и, облизнувшись от предвкушения, говорит - «ну, давайте, как будто можно все».
Забегая вперёд отмечу - приглашённых селебрити в кадре не насилуют и не унижают, что режиссера Хржановского характеризует как человека ушлого и продуманного. Действительно, одно дело рассказывать недалеким столичным журналистам об отсутствии творческих рамок, а другое дело защищаться в суде г. Лондона от обвинений Марины Абрамович, которую против ее воли сфотографировали в туалете.
Простые люди сначала робко ходят по территории завода, смотрят на то, как играют настоящие артисты, суют головы в чужие кадры, робеют от неожиданного натурализма, и примеряют сцены на себя.
Пообвыкнув, простые люди не становятся актерами. Они начинают играть « как будто в кино» по местным правилам: курить и бухать в кадре, насиловать бутылкой, ебать друг дружку, дрочить на камеру, и делать прочие мерзости, все больше входя во вкус, чтобы потом деятели культурки и богемные критики , за бесплатный билет в Париж объявили это кино документом об «ужасах советского тоталитаризма.
На самом деле, богема как всегда врет.
Свидетельств ужаса тоталитаризма, увы, достаточно и без «ДАУ». И главным желанием режиссёра было не документ снимать, а собственными глазами смотреть на то, до какого днища способен опуститься человек, если знает, что ему «ничего за это не будет». Смотреть, да ещё направлять: А если бутылкой? А если эту жирную раздеть и заставить пить из параши? Вы и на это готовы? Мяу)
И в этом смысле, ДАУ, конечно же, не кино, а медицинская карта психических отклонений режиссера Хржановского. Ожившая за сколько то там миллионов спонсорских долларов.
Отдельного внимания заслуживает прекраснодушная дискуссия столичной интеллигенцией в «Афише», так же известная как «все орут».
В дискуссии писатель Снегирев утверждает, что режиссёр Хржановский в мерзостях не виноват, «это все люди сами», а отсечение Тесаком свиной головы называет «оммажем Тарковскому». Художник Осмоловский кричит, что фашизм Тесака его и вовсе не волнует, это «ваши личные детские маленькие боли», а Ольга Свиблова сожалеет, что «не смогла быть в Харькове из-за нижнего белья. Я на белье споткнулась».
Как человек, немного знакомый с Тесаком и его акционизмом, я уверен, что Снегирева за слово «оммаж» Тесак бы избил, а Осмоловского, так и просто бы обоссал за один его внешний вид ( Тесак этот творческий метод любил и практиковал).
И это неожиданное появление живого Тесака в финале «все орут», несомненно стало бы вишенкой на торте коллективного безумия. Так что «жаль, что он не с вами».
Ну, и вообще: желаем вам хорошего просмотра.