МАШКА
Сегодня моей старшей дочери исполнилось 27 лет.
Долгую песню я петь на этот предмет не стану — моя семья и мои близкие и моя работа и мои дела — тема, закрытая для всех.
Про дочь скажу так.
Она сложно-составной человек. Она человек противоречивый и наверное гениальный.
Я растил её один, без матери, учил всему, что знал сам и чему учился сам.
Одна её часть — великий гуманист, эколог, чистый HUMAN BEING.
Другая часть — утонченно-поэтическая, музыкальная, эстетская, даже с налётом такого московского снобизма, что меня иногда раздражает, но не злит.
Третья часть — почти мужская: жёсткая, холодная, практичная, злопамятная, мелочная, иногда циничная и лживая. Но,к счастью, в главном доминирует не она.
Ещё одна её часть — милосердие к дальним. Ближним не всегда достаётся.
Ещё одна её часть — арелигиозность. Порой на грани такого… ну… волхвования. Если бы не её безумная любовь к мужу и джазу — она стала бы мощной ведьмой, ведуньей или колдуньей. Точно.
Она красивая, глубокая, сильная, слабая, мягкая, жёсткая. Всякая.
Каждого из пяти своих детей я люблю по-своему и очень. Она — мой первенец. Вместе с ней я взрослел, набирался ума-разуму, учился, падал, восставал, уверовал, разуверился. Она была моей единственной причиной выжить тогда в проклятой Сербии.
Она офигительная поэтесса. Просто офигительная. Её стихи я здесь не привожу по единственной причине — она носит мою фамилию, а значит аспект конфиданса будет разрушен, а я этого не хочу. Свою дипломную работу — книгу стихов — она посвятила мне.
Джуна, которую мы похоронили сегодня, была её духовным и литературным наставником.
У нас непростые отношения с ней. А как они вообще могут быть простыми с таким человеком, как она?
Пожелаю ей держаться того луча той высокой звезды, на которую она равнялась все эти годы.
Пожелаю ей не сломаться под тяжестью сраной нашей жизни.
Пожелаю ей помнить своих близких и чувствовать их тепло и любовь и нужду в ней.
Пожелаю ей крепкой кожуры вокруг чуткого сердца.
Я люблю тебя, Машка.
Сегодня моей старшей дочери исполнилось 27 лет.
Долгую песню я петь на этот предмет не стану — моя семья и мои близкие и моя работа и мои дела — тема, закрытая для всех.
Про дочь скажу так.
Она сложно-составной человек. Она человек противоречивый и наверное гениальный.
Я растил её один, без матери, учил всему, что знал сам и чему учился сам.
Одна её часть — великий гуманист, эколог, чистый HUMAN BEING.
Другая часть — утонченно-поэтическая, музыкальная, эстетская, даже с налётом такого московского снобизма, что меня иногда раздражает, но не злит.
Третья часть — почти мужская: жёсткая, холодная, практичная, злопамятная, мелочная, иногда циничная и лживая. Но,к счастью, в главном доминирует не она.
Ещё одна её часть — милосердие к дальним. Ближним не всегда достаётся.
Ещё одна её часть — арелигиозность. Порой на грани такого… ну… волхвования. Если бы не её безумная любовь к мужу и джазу — она стала бы мощной ведьмой, ведуньей или колдуньей. Точно.
Она красивая, глубокая, сильная, слабая, мягкая, жёсткая. Всякая.
Каждого из пяти своих детей я люблю по-своему и очень. Она — мой первенец. Вместе с ней я взрослел, набирался ума-разуму, учился, падал, восставал, уверовал, разуверился. Она была моей единственной причиной выжить тогда в проклятой Сербии.
Она офигительная поэтесса. Просто офигительная. Её стихи я здесь не привожу по единственной причине — она носит мою фамилию, а значит аспект конфиданса будет разрушен, а я этого не хочу. Свою дипломную работу — книгу стихов — она посвятила мне.
Джуна, которую мы похоронили сегодня, была её духовным и литературным наставником.
У нас непростые отношения с ней. А как они вообще могут быть простыми с таким человеком, как она?
Пожелаю ей держаться того луча той высокой звезды, на которую она равнялась все эти годы.
Пожелаю ей не сломаться под тяжестью сраной нашей жизни.
Пожелаю ей помнить своих близких и чувствовать их тепло и любовь и нужду в ней.
Пожелаю ей крепкой кожуры вокруг чуткого сердца.
Я люблю тебя, Машка.