«Острая долгая судорога счастья» — и нет, это не про оргазм… это из бездарного романа Марины Степновой «Сад».
Ох, читайте классику лучше, чем всех этих бунь и лябзей (милые словечки эти утащила отсюда) типа биПолярных и Зулеек.
В наше время писатель должен не только писать, но и понимать, как это подать аудитории. Писатель должен сомневаться в себе, если он, конечно, действительно писатель, поскольку это качество присуще всякому нормальному творческому человеку, часто недовольному тем, что он создаёт.
А линеечками и поисками глубинных смыслов во всяческих штампованных определениях пускай задрочиваются те, кто хочет, но не может писать. Причины, по которым пишут такое же множество, как и средств продвижения этой писанины.
Если уж откровенно, то нет никаких универсальных джойстиков рекламных схем, везде действуют пиар-асы)
Вопрос средств и механизмов продвижения, как в целом и писательства вообще, каждый автор примеряет под себя сам.
Процесс этот сугубо личный, даже интимный.
И если раньше казалось престижно наряду с книгами, быть изданным на страницах журналов, то сейчас массово литература уходит в интернет. Или вы так не думаете? Ммм….
Нет ни «боллитры», ни «пол-литры», есть книги, которые интересно читать и которые читать не интересно, кмк. Всё!
И есть писатели, которых читают и которых не читают (а есть писатели, которых насильно заталкивают, как пирожки в рот, и такое есть в истории). Понятное дело, вкусовщина, куда без неё.
Вот Белинский называл Дюма «посредственным французским писателем».
А «талантом» Бродского, который чудовищно бессвязно ляпает словами, восторгаются многие современники.
Но отойдём от лирики и вернёмся к практике — к слову, про «толстые» журналы.
Вот если бы там Пелевина печатали — их тиражи поднялись бы до небес...
В советское время разнообразные журналы выписывались и продавались в каждом киоске, а сейчас некоторые из них даже гуглом днём с огнём... Я уже не говорю, про скоропостижно исчезающие (как в случае с журналом «Если» и лишившимся жилплощади наистарейшим научпопом «Знание-Сила»).
А ещё среди журналов и газет, много больше новых, а из них всё активнее местячковых. Которые-то и в силу своих возможностей громким словом «журнал» язык не поворачивается назвать, так — пустобрёхные ЛИТО. И вот на фундаменте таких клубов заседающих штанов организовываются курсы для начписов, конкурсы для начписов и премии для начписов, которые можно купить за деньги (как это было в истории с «Аэлитой»).
Но ведь если они зажигаются, значит, это кому-нибудь нужно...
Значит, кто-то ведь их читает?
И если в издательствах хоть в некоторых и хоть как-то вычитывают, то в отдельных журналах печатают всё подряд и подчас такую мутню, что блевать тянет:
Товарищи, друзья,
Любимые подруги.
Без шалости нельзя
В своей округе.
Немножко, по чуть-чуть,
Без перебора.
Так хочется, аж жуть,
Пописать у забора.
Явно руководствуясь девизом «пишите что угодно, лишь бы было угарно и весело». Недурная идея, и мы ей по-прежнему верны. Издавать можно всё что угодно, лишь бы было интересно, и никакого хаоса не будет — со временем всё выстроится в одну линию… «всё станет понятно – зачем всё было нужно, потому что всё будет правильно».
В этом смысле всплывают в памяти слова Николая Васильевича: «Я не могу сказать утвердительно, точно ли поприще писателя есть моё поприще». Это сказал гений. Слышите, графоманы! Возьмите себе на заметку, зарубите вместо ушлёпных советов «как стать писателем».
И таки можно перечитать Гоголя «Петербургские записки 1836 года», там отыщется годное и про журналы.
Ох, читайте классику лучше, чем всех этих бунь и лябзей (милые словечки эти утащила отсюда) типа биПолярных и Зулеек.
В наше время писатель должен не только писать, но и понимать, как это подать аудитории. Писатель должен сомневаться в себе, если он, конечно, действительно писатель, поскольку это качество присуще всякому нормальному творческому человеку, часто недовольному тем, что он создаёт.
А линеечками и поисками глубинных смыслов во всяческих штампованных определениях пускай задрочиваются те, кто хочет, но не может писать. Причины, по которым пишут такое же множество, как и средств продвижения этой писанины.
Если уж откровенно, то нет никаких универсальных джойстиков рекламных схем, везде действуют пиар-асы)
Вопрос средств и механизмов продвижения, как в целом и писательства вообще, каждый автор примеряет под себя сам.
Процесс этот сугубо личный, даже интимный.
И если раньше казалось престижно наряду с книгами, быть изданным на страницах журналов, то сейчас массово литература уходит в интернет. Или вы так не думаете? Ммм….
Нет ни «боллитры», ни «пол-литры», есть книги, которые интересно читать и которые читать не интересно, кмк. Всё!
И есть писатели, которых читают и которых не читают (а есть писатели, которых насильно заталкивают, как пирожки в рот, и такое есть в истории). Понятное дело, вкусовщина, куда без неё.
Вот Белинский называл Дюма «посредственным французским писателем».
А «талантом» Бродского, который чудовищно бессвязно ляпает словами, восторгаются многие современники.
Но отойдём от лирики и вернёмся к практике — к слову, про «толстые» журналы.
Вот если бы там Пелевина печатали — их тиражи поднялись бы до небес...
В советское время разнообразные журналы выписывались и продавались в каждом киоске, а сейчас некоторые из них даже гуглом днём с огнём... Я уже не говорю, про скоропостижно исчезающие (как в случае с журналом «Если» и лишившимся жилплощади наистарейшим научпопом «Знание-Сила»).
А ещё среди журналов и газет, много больше новых, а из них всё активнее местячковых. Которые-то и в силу своих возможностей громким словом «журнал» язык не поворачивается назвать, так — пустобрёхные ЛИТО. И вот на фундаменте таких клубов заседающих штанов организовываются курсы для начписов, конкурсы для начписов и премии для начписов, которые можно купить за деньги (как это было в истории с «Аэлитой»).
Но ведь если они зажигаются, значит, это кому-нибудь нужно...
Значит, кто-то ведь их читает?
И если в издательствах хоть в некоторых и хоть как-то вычитывают, то в отдельных журналах печатают всё подряд и подчас такую мутню, что блевать тянет:
Товарищи, друзья,
Любимые подруги.
Без шалости нельзя
В своей округе.
Немножко, по чуть-чуть,
Без перебора.
Так хочется, аж жуть,
Пописать у забора.
Явно руководствуясь девизом «пишите что угодно, лишь бы было угарно и весело». Недурная идея, и мы ей по-прежнему верны. Издавать можно всё что угодно, лишь бы было интересно, и никакого хаоса не будет — со временем всё выстроится в одну линию… «всё станет понятно – зачем всё было нужно, потому что всё будет правильно».
В этом смысле всплывают в памяти слова Николая Васильевича: «Я не могу сказать утвердительно, точно ли поприще писателя есть моё поприще». Это сказал гений. Слышите, графоманы! Возьмите себе на заметку, зарубите вместо ушлёпных советов «как стать писателем».
И таки можно перечитать Гоголя «Петербургские записки 1836 года», там отыщется годное и про журналы.