Репост из: отдел боли
Она вылезла из груды
человеческих тел. Нашла Зарину.
Зарина сказала: «Мама,
у меня спина горит». Жанна
накрыла ее куском фанеры.
Затем нашла Лизу. Руками
нащупала дырку в голове.
Террорист сказал: Оставь
ее, она мертва. Но Жанна
увидела — живая Лиза стоит среди огня.
Жанна бросилась к ней и закричала: «Доченька, как же я оставила тебя?»
Лиза
не ответила ей, и Жанна вспомнила, что
сняла с нее слуховой аппарат.
Жанна увидела, что у Лизы
нет одного глаза: он был выбит и болтался на кусочке ткани.
Они выпрыгнули в окно. Жанна
думала, что спасает Лизу.
На самом деле она спасла
7-летнюю Амину Качмазову.
Сейчас Амине 19 лет.
8-летняя Елизавета Цирихова осталась в спортзале.
Ее тело искали 10 дней.
Жанна опознала свою дочь
по ее пломбе на верхнем зубе,
по цвету и длине волос
и по приваренному к телу лоскутку трусиков.
—————
В сентябре 2016 года шесть матерей, потерявших детей и мужей в Беслане, были задержаны, избиты и судимы, их приговорили — кого-то к штрафам, кого-то — к общественным работам. Они вышли к школе № 1 в день траура в футболках «Путин — палач Беслана». Они требовали расследования и наказания виновных в том, что их мирная жизнь в один день 12 лет назад превратилась в ад.
По мнению государства, ни одна из этих женщин больше не имеет права на горе. Виновные — не найдены, власть не собирается сочувствовать, а тем более оправдываться.
Сегодня годовщина штурма Школы №1 Беслана и суда над матерями, потерявшими в теракте своих детей и близких, который был в 2016 году.
Документальная пьеса Лены Костюченко "Новая Антигона" — это суд, но не над виновниками, а над матерями — один из самых стыдных моментов в истории современной России. Здесь лежит видео спектакля, оно плохого качества, но в нём передаётся этот ужас, который засел даже в паузах между словами. Из описаний того, что произошло с этими матерями их детьми и близкими во время теракта, Костюченко и Гремина сделали белые стихи — музыкальность документальной речи в каком-то невообразимо больном её проявлении.
человеческих тел. Нашла Зарину.
Зарина сказала: «Мама,
у меня спина горит». Жанна
накрыла ее куском фанеры.
Затем нашла Лизу. Руками
нащупала дырку в голове.
Террорист сказал: Оставь
ее, она мертва. Но Жанна
увидела — живая Лиза стоит среди огня.
Жанна бросилась к ней и закричала: «Доченька, как же я оставила тебя?»
Лиза
не ответила ей, и Жанна вспомнила, что
сняла с нее слуховой аппарат.
Жанна увидела, что у Лизы
нет одного глаза: он был выбит и болтался на кусочке ткани.
Они выпрыгнули в окно. Жанна
думала, что спасает Лизу.
На самом деле она спасла
7-летнюю Амину Качмазову.
Сейчас Амине 19 лет.
8-летняя Елизавета Цирихова осталась в спортзале.
Ее тело искали 10 дней.
Жанна опознала свою дочь
по ее пломбе на верхнем зубе,
по цвету и длине волос
и по приваренному к телу лоскутку трусиков.
—————
В сентябре 2016 года шесть матерей, потерявших детей и мужей в Беслане, были задержаны, избиты и судимы, их приговорили — кого-то к штрафам, кого-то — к общественным работам. Они вышли к школе № 1 в день траура в футболках «Путин — палач Беслана». Они требовали расследования и наказания виновных в том, что их мирная жизнь в один день 12 лет назад превратилась в ад.
По мнению государства, ни одна из этих женщин больше не имеет права на горе. Виновные — не найдены, власть не собирается сочувствовать, а тем более оправдываться.
Сегодня годовщина штурма Школы №1 Беслана и суда над матерями, потерявшими в теракте своих детей и близких, который был в 2016 году.
Документальная пьеса Лены Костюченко "Новая Антигона" — это суд, но не над виновниками, а над матерями — один из самых стыдных моментов в истории современной России. Здесь лежит видео спектакля, оно плохого качества, но в нём передаётся этот ужас, который засел даже в паузах между словами. Из описаний того, что произошло с этими матерями их детьми и близкими во время теракта, Костюченко и Гремина сделали белые стихи — музыкальность документальной речи в каком-то невообразимо больном её проявлении.