Какую архитектуру можно считать деколониальной? Если коротко, деколониальная архитектура легитимирует и укрепляет самостоятельность (бывшей) колонии по отношению к (бывшей) метрополии. Если чуть менее коротко:
+ Во-первых, деколониальная архитектурная деятельность поддерживает институциональное формирование региона, то есть его субъектность. Это значит, что она существует в региональном институциональном поле, является выражением воли региона как коллективного субъекта.
+ Во-вторых, деколониальная архитектурная деятельность поддерживает символическое формирование региона, то есть его участвует в производстве его идентичности, укрепляя внутренние символические сходства и внешние отличия, таким образом заставляя как жителей региона, так и внешних наблюдателей поверить и признать его существование как отдельной, автономной территориальной и коллективной сущности.
Какую архитектуру в России можно считать деколониальной? Конечно, наш любимый капром. Я написал про это целую статью!
У термина “капиталистический романтизм”, при всей моей любви к нему, есть недостаток: на уровне семантики он выделяет рыночные трансформации как центральный процесс, определявший культуру первых постсоветских десятилетий. Между тем, в тени приватизации и экономических изменений остаются трансформации в региональной политике, которые были не менее радикальными. А то и более — капитализм Россия знавала, а вот настолько горизонтальной не становилась никогда. Процессы реальной (пусть и порой анархической) децентрализации страны, становления регионов как субъектов — были по своей сути деколониальными (если верить Эткинду).
В этих уникальных для нашей истории (но непродолжительных) событиях архитектура играла значительную роль. Об этом моя статья: я описываю феномен деколониальной архитектуры в регионах постсоветской России, на кейсах показываю её работу по укреплению региональной автономии. Почитайте, или хотя-бы посмотрите презентацию, буду очень рад рецензиям и критике.
Вот 5 хот-тейков:
+ Деколониальная архитектура ≠ регионализм. Использование архитекторами локальных элементов в дизайне фасада и формообразовани — не новость, можно вспомнить и "коренизацию" 1920-ых, и позднесоветский регионалистский модернизм, и современную “региональную идентичность” в проектах Стрелки. Появление же автономных региональных архитектурных рынков, внутри которых местные акторы могли сами решать, что им и как строить, без оглядки на Москву, и использование ими архитектурных средств для самостоятельного производства образа своего региона — вот уникальность деколониальных практик.
+ Отсюда видно, что ориентализм и экзотизация, характерные колониальные практики, могут быть присвоены субалтернами и обращены на пользу деколонизации.
+ Деколонизация ≠ демократизация. Соответственно архитектурные практики, направленные на борьбу с “колониальной” унификацией и поддержку автономии региона, могут быть также использованы местной элитой для укрепления регионального авторитаризма (чаще всего это и происходило в национальных республиках постсоветской России, и это то, о чем стоит помнить сегодняшним любителям помечтать о деколонизации).
+ Архитектор не независимый наблюдатель региональной идентичности, который может ее “считать”, понять и воспроизвести, а агент её производства и оспаривания. Это накладывает ответственность: я поддерживаю унификацию или плюрализм? я поддерживаю децентрализацию, или наоборот? — важно рефлексировать об этом в своей работе.
+ Региональных архитектурных стилей/школ не существует в чистом виде. Я предлагаю использовать понятие региональных “символических режимов”, которое описывает соотношение сил в регионе, обладающих символической властью, и их символическую “ориентацию”.
“Хайпожор”, наверняка скажет кто-то, но использование рамки постколониальной теории крайне полезно с точки зрения валоризации регионального капромантического наследия. И еще более перспективно для критического осмысления процессов централизации, начавшихся в нулевые и достигших своего апогея сегодня.
