Спасибо, что продолжаете писать Ване письма, и будет очень круто, если будете присылать их через электронную форму до вечера субботы — так, чтобы мы могли успеть их отправить в конце недели. Мы публикуем те, на которые вы даете разрешение, присылая их через ту самую специальную форму https://forms.gle/Sx3kb4LDVhkZzaKe6
💌
Дорогой Ваня! Не знаю, дошло ли мое предыдущее, второе, письмо, но пишу третье, так как не могу и не хочу больше ждать. Очень была рада, что ты ответил на самое первое мое письмо в июле. К сожалению, прочесть я его смогла только несколько недель назад, но сразу же написала ответ. Хочется вести с тобой переписку не обезличенно, а так, чтобы ты понимал, что переписываешься с конкретными людьми, которые переживают каждый день, которым не все равно. Я работала в информационном центре "Коммерсанта". Понимаю, что легче, лучше и приятнее получать рукописные строчки, но пользуюсь возможностью отправить и такое, электронное письмо. Обнимаю и жму руку.
Ольга из "Коммерсанта"
💌
Привет, Иван!
Я тихо охреневаю от происходящего с тобой. Хочу тебя поддержать и пожелать, чтобы происходящее быстрее закончилось!
Иван, за твоим делом следят десятки тысяч людей. Помни, ты не один. Есть много людей, кто борется за твою свободу. Держись! Я одним из первых начал бить тревогу, когда с тобой это всё случилось.
Жму руку заочно, но очень надеюсь сделать это как можно скорее лично.
Сил и выдержки!
С уважением, Юрий Н.
💌
Ваня, привет!
Твое письмо, дорогой, дошло до меня через две недели. Отвыкаем от журналистских скоростей, привыкаем к темпам XIX века.
Видела твои фото с очередного сентябрьского заседания. Жаль, что не могла зайти лично и поздороваться со всей группой поддержки – спасибо, что поделился впечатлениями!
Ты молодец и крут, что… Где-то видела, что тебе не нравится слово «держаться». Чем бы его заменить? «Не сдаешься», наверное, лучше? Или «не поддаешься стенам»?
Оценила иронию твоего сообщения, что «мог бы обойтись и без сакрального знания» о местной библиотеке. Это прекрасно, правда. Повеяло курилкой одной неплохой редакции.
Кстати, не знала, что ты из магистратуры ушел в «Ъ». Но да, я тоже бросила одну магистратуру, начав работать в СМИ. Реальная жизнь часто интересней теорий.
Расскажи, что ты читаешь, что нравится? Откликнулось ли что-то?
Тем не менее, сейчас будет про теорию. Как ты просил, продолжу тред из прошлого письма, про Фуко и теорию тюрем из книги «Надзирать и наказывать». Мне нравится твой интерес – будем считать, что у тебя есть уникальная возможность внутреннего наблюдения. Уже начал собирать заметки для будущей книги?)
Текст интересен сочетанием глобальных категорий, типа «власти» и «дисциплины», и характерных мелочей. Всё это затем, чтобы поразмышлять, как проявляется власть государства над телом человека -- позже это назовут биополитикой.
Книга начинается рассказом о жестокой публичной казни в дореволюционной Франции (прости, обойдусь без деталей). Всё это для того, чтобы противопоставить такие наказания тюремному заключению. «Искупление, которое некогда терзало тело, должно быть заменено наказанием, действующим в глубине -- на сердце, мысли, волю, наклонности».
По Фуко, тюрьмы, школы, больницы и фабрики Нового времени объединяет то, как их управляющие организуют пространство и время тех, кто находится внутри. Пространство надо оградить, время рассечь на отрезки и организовать режим работы, а саму работу зарегулировать как можно больше. Человек становится винтиком. Думаю, ты сам сможешь привести примеры, как это работает в твоем случае (насколько рано у вас подъем?)
Паноптикон, круглая наблюдательная башня, служит этим отношениям власти. Рабочего, заключенного, умалишенного или студента видят, но он сам не видит, как за ним наблюдают.
(Читаю и думаю – если бы эксперт по телерассуждал так же, как быстро его бы покусали журналисты?)
«Отсюда — основная цель паноптикона: привести заключенного в состояние сознаваемой и постоянной видимости, которая обеспечивает автоматическое функционирование власти.
💌
Дорогой Ваня! Не знаю, дошло ли мое предыдущее, второе, письмо, но пишу третье, так как не могу и не хочу больше ждать. Очень была рада, что ты ответил на самое первое мое письмо в июле. К сожалению, прочесть я его смогла только несколько недель назад, но сразу же написала ответ. Хочется вести с тобой переписку не обезличенно, а так, чтобы ты понимал, что переписываешься с конкретными людьми, которые переживают каждый день, которым не все равно. Я работала в информационном центре "Коммерсанта". Понимаю, что легче, лучше и приятнее получать рукописные строчки, но пользуюсь возможностью отправить и такое, электронное письмо. Обнимаю и жму руку.
Ольга из "Коммерсанта"
💌
Привет, Иван!
Я тихо охреневаю от происходящего с тобой. Хочу тебя поддержать и пожелать, чтобы происходящее быстрее закончилось!
Иван, за твоим делом следят десятки тысяч людей. Помни, ты не один. Есть много людей, кто борется за твою свободу. Держись! Я одним из первых начал бить тревогу, когда с тобой это всё случилось.
Жму руку заочно, но очень надеюсь сделать это как можно скорее лично.
Сил и выдержки!
С уважением, Юрий Н.
💌
Ваня, привет!
Твое письмо, дорогой, дошло до меня через две недели. Отвыкаем от журналистских скоростей, привыкаем к темпам XIX века.
Видела твои фото с очередного сентябрьского заседания. Жаль, что не могла зайти лично и поздороваться со всей группой поддержки – спасибо, что поделился впечатлениями!
Ты молодец и крут, что… Где-то видела, что тебе не нравится слово «держаться». Чем бы его заменить? «Не сдаешься», наверное, лучше? Или «не поддаешься стенам»?
Оценила иронию твоего сообщения, что «мог бы обойтись и без сакрального знания» о местной библиотеке. Это прекрасно, правда. Повеяло курилкой одной неплохой редакции.
Кстати, не знала, что ты из магистратуры ушел в «Ъ». Но да, я тоже бросила одну магистратуру, начав работать в СМИ. Реальная жизнь часто интересней теорий.
Расскажи, что ты читаешь, что нравится? Откликнулось ли что-то?
Тем не менее, сейчас будет про теорию. Как ты просил, продолжу тред из прошлого письма, про Фуко и теорию тюрем из книги «Надзирать и наказывать». Мне нравится твой интерес – будем считать, что у тебя есть уникальная возможность внутреннего наблюдения. Уже начал собирать заметки для будущей книги?)
Текст интересен сочетанием глобальных категорий, типа «власти» и «дисциплины», и характерных мелочей. Всё это затем, чтобы поразмышлять, как проявляется власть государства над телом человека -- позже это назовут биополитикой.
Книга начинается рассказом о жестокой публичной казни в дореволюционной Франции (прости, обойдусь без деталей). Всё это для того, чтобы противопоставить такие наказания тюремному заключению. «Искупление, которое некогда терзало тело, должно быть заменено наказанием, действующим в глубине -- на сердце, мысли, волю, наклонности».
По Фуко, тюрьмы, школы, больницы и фабрики Нового времени объединяет то, как их управляющие организуют пространство и время тех, кто находится внутри. Пространство надо оградить, время рассечь на отрезки и организовать режим работы, а саму работу зарегулировать как можно больше. Человек становится винтиком. Думаю, ты сам сможешь привести примеры, как это работает в твоем случае (насколько рано у вас подъем?)
Паноптикон, круглая наблюдательная башня, служит этим отношениям власти. Рабочего, заключенного, умалишенного или студента видят, но он сам не видит, как за ним наблюдают.
(Читаю и думаю – если бы эксперт по телерассуждал так же, как быстро его бы покусали журналисты?)
«Отсюда — основная цель паноптикона: привести заключенного в состояние сознаваемой и постоянной видимости, которая обеспечивает автоматическое функционирование власти.