Forward from: Сибиряк
Наркотик власти.
Главная проблема политических партий России – они являются чем угодно, только не политической партией. В них нет сложившегося института мнений конкретной группы. Их состав постоянно меняются, лозунги зависят от настроения лидеров. Интересы же столь непостоянны, что задаешься вопросом, а зачем все это нужно господину президенту? Поиграть в некое подобие демократии?
Можно возразить, что «Единая Россия», как и ее предшественница КПСС, ставит целью узурпацию власти и конкретного политического режима. Людям несведущим это может оказаться действительно так, но есть одно ключевое «одно». В сравнении с Великобританией и США, эта самая жажда власти рождается не в жесткой конкуренции, когда политикам приходится не только давать обещания, что наши доморощенные «блэры» и «обамы» освоили на сто процентов, а еще и претворять их в жизнь. Иначе следующий раз такого политика даже до праймериз не допустят – ну зачем электорату некто, кто готов обманом войти в национальные лидеры?
Российская ЕР рождена не в конкуренции. Она представляет клуб по интересам. Клуб первых лиц государства, которые хотят обеспечить несменяемость своей власти абсолютно на всех уровнях. Оттого и присутствуют методы, которые скорее бы подошли профессиональному спортивному клубу – это селекция и гибкая трансферная политика.
В плане селекции отдадим «единоросам» должное: они умеют выискивать «молодых и перспективных», обещая им, за 4-5 лет помощи на выборах и волонтерства, «плюшки» движения как по партийной лестнице на федеральный уровень, так и в местные органы законодательной и исполнительной ветвей власти. Здесь с ЕР активно соперничают КПРФ и ЛДПР, но на секунду наденем шапочку конспиролога и представим, что эта конкуренция, на самом деле, расписана выше.
Трансферная политика же выглядит как сцена из романа «Крестный отец», где дон Корлеоне делал предложения, «от которого невозможно отказаться». Вот и не отказываются от предложения войти в Высший совет партии Травников, а два его визави из Алтайского края и Кузбасса Томенко и Цивилев с радостью готовы взять партбилеты и оплачивать ежемесячно партийные взносы.
Здесь можно было бы рассуждать о тех преференциях, которые получат регионы от наличия у них губернатора-единороса, но мы этого делать не будем. Потому что бессмысленно искать в жопе мозг, как выражался полковник Гуров в произведениях Николая Леонова, – его там нет. А есть личная заинтересованность губернаторов в нахождении в партии, потому что она – власть. И ее цель власть. Ничего иного и другого ЕР предложить не может. Все ее действия подчинены только сохранению власти. Ни о чем другом ЕР и не думает.
В чудесной книге «1984» был персонаж О’Брайен, чуть ли не олицетворявший коллективного Старшего Брата и ведавший тайной полицией. Этот человек, стоявший за всеми пытками, повторял несчастному Уинстону Смиту, что цель власти – это власть. Вот бы удивился книжный персонаж, узнав, что в стране, чьей пародией была книга Оруэлла, сменился политический режим, да все равно бестолку – последователей прибыло еще больше. Они, правда, больше не мучают и не истязают, но все также сидят на властном наркотике и стараются никому его не отдать. Только себе же подобным, взрастив новую смену.
Главная проблема политических партий России – они являются чем угодно, только не политической партией. В них нет сложившегося института мнений конкретной группы. Их состав постоянно меняются, лозунги зависят от настроения лидеров. Интересы же столь непостоянны, что задаешься вопросом, а зачем все это нужно господину президенту? Поиграть в некое подобие демократии?
Можно возразить, что «Единая Россия», как и ее предшественница КПСС, ставит целью узурпацию власти и конкретного политического режима. Людям несведущим это может оказаться действительно так, но есть одно ключевое «одно». В сравнении с Великобританией и США, эта самая жажда власти рождается не в жесткой конкуренции, когда политикам приходится не только давать обещания, что наши доморощенные «блэры» и «обамы» освоили на сто процентов, а еще и претворять их в жизнь. Иначе следующий раз такого политика даже до праймериз не допустят – ну зачем электорату некто, кто готов обманом войти в национальные лидеры?
Российская ЕР рождена не в конкуренции. Она представляет клуб по интересам. Клуб первых лиц государства, которые хотят обеспечить несменяемость своей власти абсолютно на всех уровнях. Оттого и присутствуют методы, которые скорее бы подошли профессиональному спортивному клубу – это селекция и гибкая трансферная политика.
В плане селекции отдадим «единоросам» должное: они умеют выискивать «молодых и перспективных», обещая им, за 4-5 лет помощи на выборах и волонтерства, «плюшки» движения как по партийной лестнице на федеральный уровень, так и в местные органы законодательной и исполнительной ветвей власти. Здесь с ЕР активно соперничают КПРФ и ЛДПР, но на секунду наденем шапочку конспиролога и представим, что эта конкуренция, на самом деле, расписана выше.
Трансферная политика же выглядит как сцена из романа «Крестный отец», где дон Корлеоне делал предложения, «от которого невозможно отказаться». Вот и не отказываются от предложения войти в Высший совет партии Травников, а два его визави из Алтайского края и Кузбасса Томенко и Цивилев с радостью готовы взять партбилеты и оплачивать ежемесячно партийные взносы.
Здесь можно было бы рассуждать о тех преференциях, которые получат регионы от наличия у них губернатора-единороса, но мы этого делать не будем. Потому что бессмысленно искать в жопе мозг, как выражался полковник Гуров в произведениях Николая Леонова, – его там нет. А есть личная заинтересованность губернаторов в нахождении в партии, потому что она – власть. И ее цель власть. Ничего иного и другого ЕР предложить не может. Все ее действия подчинены только сохранению власти. Ни о чем другом ЕР и не думает.
В чудесной книге «1984» был персонаж О’Брайен, чуть ли не олицетворявший коллективного Старшего Брата и ведавший тайной полицией. Этот человек, стоявший за всеми пытками, повторял несчастному Уинстону Смиту, что цель власти – это власть. Вот бы удивился книжный персонаж, узнав, что в стране, чьей пародией была книга Оруэлла, сменился политический режим, да все равно бестолку – последователей прибыло еще больше. Они, правда, больше не мучают и не истязают, но все также сидят на властном наркотике и стараются никому его не отдать. Только себе же подобным, взрастив новую смену.