Forward from: Дневник Алкоголика. В ожидании комплементации.
Понемногу легчает. Вчера весь день были качели от «всё бесполезно, выйду и сопьюсь» до «в принципе, можно и не спиваться, если так подумать». Тяга ебошит. Ночью была побочка, которой даже мой лечащий не понял: когда я открывал глаза, окружающий мир рябил как при недостаточной частоте смены кадров. Это проходило, но как только я закрывал глаза, а потом вновь открывал — всё повторялось вновь. Чё к чему вообще...
Православный, кстати, оказался дьяконом. Напоминает мне одного друга моего, Царствие ему Небесное. Тот тоже допился до того, что ноги отказывали и память работала крайне избирательно. Помер он, впрочем, не от этого. А дьякон время от времени мечтательно заявляет, что неплохо бы пивка. Похеру человеку, что его сюда из реанимации привезли. Уже два утра подряд аккуратненько складывает постельное бельё, собирает свой рюкзачок и спрашивает нас: «Ну что, ребята, сегодня-то нас отпустят?» На мой резонный вопрос, с каких хуёв он вообще решил, что его должны куда-то отпустить, он ответствовал, что «ну а вдруг». По вечерам аккуратно застилает кровать. Чтобы с утра, очевидно, опять «выписываться». Так-то это смешно, но вообще — грустно. Он ведь, скорее всего, уже никогда не восстановится. Сегодня был уверен, что находится в Южно-Сахалинске... Ай, ну нахуй, грустно это. Бухло даже не убивает, оно избирательно мучает.
Сегодня остаётся ощущение бессмысленности всего происходящего, но ближе к вечеру я начал вспоминать какие-то подзабытые свои паттерны поведения, даже откуда-то из глубин начал доставать свою индивидуальность. Стало возможным общение с людьми, шуточки всякие, анекдотики-хуётики. Играл в бильярд, даже испытывал от этого процесса какое-то небольшое удовольствие; вспомнил, как можно себя вести, чтобы чувствовать себя же относительно комфортно. Но спиться и подохнуть всё ещё видится единственным вариантом светлого будущего. Пока так.
Православный, кстати, оказался дьяконом. Напоминает мне одного друга моего, Царствие ему Небесное. Тот тоже допился до того, что ноги отказывали и память работала крайне избирательно. Помер он, впрочем, не от этого. А дьякон время от времени мечтательно заявляет, что неплохо бы пивка. Похеру человеку, что его сюда из реанимации привезли. Уже два утра подряд аккуратненько складывает постельное бельё, собирает свой рюкзачок и спрашивает нас: «Ну что, ребята, сегодня-то нас отпустят?» На мой резонный вопрос, с каких хуёв он вообще решил, что его должны куда-то отпустить, он ответствовал, что «ну а вдруг». По вечерам аккуратно застилает кровать. Чтобы с утра, очевидно, опять «выписываться». Так-то это смешно, но вообще — грустно. Он ведь, скорее всего, уже никогда не восстановится. Сегодня был уверен, что находится в Южно-Сахалинске... Ай, ну нахуй, грустно это. Бухло даже не убивает, оно избирательно мучает.
Сегодня остаётся ощущение бессмысленности всего происходящего, но ближе к вечеру я начал вспоминать какие-то подзабытые свои паттерны поведения, даже откуда-то из глубин начал доставать свою индивидуальность. Стало возможным общение с людьми, шуточки всякие, анекдотики-хуётики. Играл в бильярд, даже испытывал от этого процесса какое-то небольшое удовольствие; вспомнил, как можно себя вести, чтобы чувствовать себя же относительно комфортно. Но спиться и подохнуть всё ещё видится единственным вариантом светлого будущего. Пока так.