Про книги и клиповое мышление.
В этом году я прочитала три книги, в которых для меня обнаружилось нечто общее. Это «Школа для дураков» Соколова, «Лолита» Набокова и «Тишина» Питера Хёга.
Признанная гениальность первых двух вроде как нечто общеизвестное, поэтому последнюю я ставлю с ними в один ряд с большим опасением — она считается очень переусложнённой, тяжеловесной и попросту неудачной для автора.
Тем не менее они все для меня в итоге про одно и то же — про попытки вжиться в чужую зыбкую реальность, когда кажущееся перемешивается с настоящим, когда ты не знаешь, где герой сходит с ума, а где с ним происходит нечто достоверное. Книги, в которых так и было задумано автором, чтобы ты запутался, потерялся и растворился во всём этом. Где важнее описание ощущений в каждый конкретный момент времени, а после того, как ты переворачиваешь страницу, ты уже не помнишь, что было ранее — невозможно сохранять столько насыщенных смыслами и эмоциями фрагментов в голове, выстраивая их в какую-то линейную структуру.
Примерно так же я живу в последнее время. Я не помню, что было вчера, и вчера ли, я абсолютно согласна с мыслью, что каждое утро я просыпаюсь другим человеком — по-новому сложенной мозаикой из переживаний и воспоминаний, часть из которых теряется, часть из которых заменяется ложной памятью. Я просто реагирую на внешние стимулы, я давно не знаю, чего хочу на самом деле, я как-то подаю признаки жизни и проживаю разные ситуации с ощущением некоторой дереализации, Во всём этом мне стали близки книги, которые не требуют прилежно следить за своим сюжетом, а предлагают просто поверить и прочувствовать написанное, прожить ощущение, а потом забыть, откуда оно пришло и когда, потому что всё это может оказаться двойным вымыслом. Попытки схватить мимолётность, законсервировать запахи и ностальгию, шуршание листьев, запомнить расстановку предметов в знакомой комнате, из которой ты уходишь в последний раз.
Структура историй устроена так, что они воспринимаются целиком, и их части не должны подвергаться сомнению, иначе эта структура разрушится. Но если ты сомневаешься во всём, если цельной картины нет, остаётся только один живой момент, где тебя накрывает восторгом или разрывающей сердце печалью. Очень раздроблено, очень клипово, и очень подходяще для меня сейчас.
В этом году я прочитала три книги, в которых для меня обнаружилось нечто общее. Это «Школа для дураков» Соколова, «Лолита» Набокова и «Тишина» Питера Хёга.
Признанная гениальность первых двух вроде как нечто общеизвестное, поэтому последнюю я ставлю с ними в один ряд с большим опасением — она считается очень переусложнённой, тяжеловесной и попросту неудачной для автора.
Тем не менее они все для меня в итоге про одно и то же — про попытки вжиться в чужую зыбкую реальность, когда кажущееся перемешивается с настоящим, когда ты не знаешь, где герой сходит с ума, а где с ним происходит нечто достоверное. Книги, в которых так и было задумано автором, чтобы ты запутался, потерялся и растворился во всём этом. Где важнее описание ощущений в каждый конкретный момент времени, а после того, как ты переворачиваешь страницу, ты уже не помнишь, что было ранее — невозможно сохранять столько насыщенных смыслами и эмоциями фрагментов в голове, выстраивая их в какую-то линейную структуру.
Примерно так же я живу в последнее время. Я не помню, что было вчера, и вчера ли, я абсолютно согласна с мыслью, что каждое утро я просыпаюсь другим человеком — по-новому сложенной мозаикой из переживаний и воспоминаний, часть из которых теряется, часть из которых заменяется ложной памятью. Я просто реагирую на внешние стимулы, я давно не знаю, чего хочу на самом деле, я как-то подаю признаки жизни и проживаю разные ситуации с ощущением некоторой дереализации, Во всём этом мне стали близки книги, которые не требуют прилежно следить за своим сюжетом, а предлагают просто поверить и прочувствовать написанное, прожить ощущение, а потом забыть, откуда оно пришло и когда, потому что всё это может оказаться двойным вымыслом. Попытки схватить мимолётность, законсервировать запахи и ностальгию, шуршание листьев, запомнить расстановку предметов в знакомой комнате, из которой ты уходишь в последний раз.
Структура историй устроена так, что они воспринимаются целиком, и их части не должны подвергаться сомнению, иначе эта структура разрушится. Но если ты сомневаешься во всём, если цельной картины нет, остаётся только один живой момент, где тебя накрывает восторгом или разрывающей сердце печалью. Очень раздроблено, очень клипово, и очень подходяще для меня сейчас.