Шум падающих вещей. Хуан Габриэль Васкес
Прям ждала эту книгу, потому что мне очень понравился
«Нетленный прах» — первый роман писателя, вышедший по-русски. Мне вообще интересно всё испаноязычное, Латинская Америка и Колумбия Эскобара (спасибо Нетфликсу).
Молодой преподаватель Антонио ходит в бильярдную после работы и знакомится там с загадочным немногословным мужиком Рикардо Лаверде. Говорят, он отсидел 20 лет и только вышел, за что — никто не знает. Завязывается что-то вроде приятельства, Лаверде сперва грубовато пресекает попытки расспросов о себе, а потом, поддавшись пьяному порыву, хочет излить душу, но уже Антонио отказывается, потому что слушать бухие откровения едва знакомого типа как-то неловко и не к месту. Вскоре Лаверде внезапно погибает (это не спойлер), а жизнь Антонио, по случайности оказавшегося рядом, разбивается на до и после.
Из-за эффекта завышенных ожиданий хороший роман впечатлил меньше, чем мог бы. Он написан раньше «Праха», и очень заметно, как за несколько лет после автор вырос в мастерстве. Это снова история про одержимость прошлым, главный герой почти такой же, отдельные мысли повторяются почти дословно (как меняется жизнь мужчины, когда он становится папой маленькой девочки). На фоне — убийства и взрывы эпохи Дона Пабло, а еще реальные авиакатастрофы: трагедия на авиашоу в 1938, бомба наркобарона в 1989, разбившийся в горах самолет American Airlines в 1995. Занятно про будни американских волонтеров «Корпуса мира», которые приехали спасать туземцев от их тяжелой судьбы, но не забывают между тем банчить наркотой. Вот эта исторически-антуражная часть очень интересна, основной же сюжет не так удачен — в семейно-любовных отношениях многовато мелодрамы, совпадения в судьбах героев слишком нарочиты, туман, который нам тут пытается напустить автор, не так загадочен (за что, в самом деле, можно сидеть в тюряге в такие времена). Но все же роман не скучен, довольно увлекателен, а детали колумбийского быта окупают слабости.
В автобиографичном «Прахе» Васкес рассказал, почему он решил написать эту книгу, «Шум падающих вещей». Глядя на фотографию бегемота, сбежавшего из частного зоопарка в бывшем поместье Эскобара, он вспомнил, как посещал этот зоопарк вместе с семьей одноклассника, втайне от своих родителей, потому что те не одобрили бы визит в угодья криминального босса и убийцы министров, политиков, судей. Так он почувствовал, что надо записать, как скучная Богота, в которой такие убийства
уже не могли случиться, в 80-е снова превратилась в место, где каждый день боишься, что близкие погибнут, задержавшись в гостях, приходится там и ночевать, потому что комендантский час, а окна в домах надо заклеивать крест-накрест, чтоб никого не убило осколками.
Взрослевшие в такое время узнают друг друга по страху в глазах, увидев бесхозную сумку в метро. Он написал, чтоб рассказать, как меняет людей такое ежедневное насилие — даже если не затронет лично тебя, то обязательно травмирует своей близостью, постоянной и неминуемой возможностью. Я уже писала, что опыт жизни в Колумбии и России кажется похожим — страны, где мира и спокойствия нет и не предвидится. А теперь думаю, что и это у нас общее — их 80-90е это наши 90е-нулевые, те же убийства на улицах и теракты каждый год. Мы, тридцатилетние, взрослели в той же атмосфере смутно ощущаемой угрозы, когда страшно увидеть женщину в хиджабе, например. Сразу захотелось прочитать «Сезон отравленных плодов» Веры Богдановой о том, как эти вот времена повлияли на наши характеры и судьбы.
Роман вышел сразу в двух переводах, в похожих обложках — я читала перевод Маши Малинской, есть еще «Звук падающих вещей» Михаила Кожухова (тот самый ведущий программ о путешествиях). Издательство Livebook позиционирует перевод Маши как более аутентичный колумбийским реалиям, а перевод Михаила как максимально адаптированный для российского читателя. Я послушала презентацию, где Михаил рассказал, что в его версии опущены всего пара малозначимых деталей, кажется, что оба перевода точны и хороши. Но все-таки Маша профессиональный переводчик, а для Михаила это был первый опыт.