Самый скандальный случай родовой принадлежности иностранного слова в течение многих десятилетий – пресловутый
кофе. Или всё же пресловутое? Слово кофе попало в крайне странную ситуацию. С одной стороны, средний род для него известен филологам давно. С другой стороны, употребление его в среднем роде по-прежнему воспринимается в штыки.
А почему, собственно, кофе должен быть мужского рода? В русском языке слова, оканчивающиеся на
Е, обычно среднего рода. Откуда же взялся мужской род?
Когда в популярных очерках пытаются это объяснить, часто вспоминают о существовании формы
кофий: мол, вначале говорили кофий, а потом слово изменилось, а мужской род остался. Если обратиться к Национальному корпусу русского языка, то оказывается, что в промежутке между 1700 и 1800 г. форма кофий встречается 25 раз, тогда как кофе – 84 раза. В текстах 19 века кофий – 93 раза, кофе – 1593 раза. Получается, вариант кофе был основным с самого начала, а кофий перестал быть литературной нормой ещё к концу позапрошлого века. Так что теория, будто мужским родом нынешнее слово кофе обязано форме кофий, не подтверждается.
Почему общественное мнение так настаивает на мужском роде слова кофе – загадка, учитывая, что большинство несклоняемых заимствованных слов на
–о и
–е благополучно приняло средний род: суфле, пальто, метро и пр. Более того, у кофе имеется двойник –
какао. И никому не приходит в голову упрекать человека, говорящего «мое какао», в безграмотности.
Возможно, дело в ореоле социального престижа и элитарности, которым обладал в России кофе в самом начале. Принадлежность к элите должна была маркироваться особым языком, которым не владеет «плебс», - в частности, «правильным» произношением иностранных слов, обозначающих предметы статусного быта.