Оzzа!

#wӕrӕse

На днях как гром среди ясного неба интернет-сообщество потрясла цитата вице-спикера Государственной Думы Петра Толстого о диаспорах в России:

«Чем эти «землячества» лучше таких же, но корсиканских или сицилийских? Так же подкупают местную власть, «отмазывают» собственных боевиков, «крышуют» полулегальный бизнес и запугивают всех остальных".

Поскольку многонациональная повесточка сейчас актуальна, то эти слова молнией разнеслись по каналам, каждый из которых подчеркнул там что-то своё.

С одной стороны, Толстой конечно не прав. Хотя бы потому, что даже в отсутствие официального статуса не получится ограничить соплеменников в праве на самоорганизацию друг с другом. И если в условном Узбекистане узбек узбеку волк, то на чужбине [коей для них является Россия] тяга к прекрасному человеку общей с тобой культуры усиливается кратно.

Но если смотреть с другой стороны, то слова вице-спикера оказываются попаданием в 10 из 10. В отдельно взятых случаях, диаспора/землячество в самом деле является формой национально культурной автономии, когда осевшие инородцы таким образом получают возможность сплотиться, сообща приобщать к своей культуре подрастающее поколение, оказывать регулирующее воздействие на представителей своей молодёжи и реализовывать прочие инициативы. При этом, врядли кто-то в здравом уме может представить, что таджикские или узбекские землячества хоть как-то соотносятся с десятками тысяч шныряющих по подворотням Москвы соплеменников. Является ли, к примеру, азербайджанское землячество «АзеРос» общим для азербайджанцев, живущих в России поколениями и тысячами их заезжих соплеменников, занятых в сфере торговли?

Отдельные случаи подобной казуистики наблюдаются и в Осетии. Если с греческим и еврейским культурными обществами всё прозрачно и понятно, то очень интересно на их фоне выглядит т.н. «Кабардино-Балкарский национально-культурный центр «Адыгский Совет» - «Адыгэ-Хасэ» РСО-Алания: и каким образом это Адыгэ-Хасэ может быть центром притяжения для оказавшихся в Осетии балкарцев не ясно вовсе. Схожая ситуация с Дагестанским национально-культурным центром «Дагестан» РСО-Алания: агрегирует он в себе культуры всех дагестанских народностей или только некоторых? Кто такой этот условный дагестанец?

Исходя из общей картины, напрашивается вывод о том, что Толстой скорее прав. При том, что ограничивать земляков и соплеменников в праве на самоорганизацию нельзя и бессмысленно, столь же бессмысленным стало придание этим землячествам официального статуса, зачастую превращающегося в легальное прикрытие частных корыстных интересов.

@xOSSAx

#kavkaznet #palestinæ #din #pysylmon

Более 10 лет прошло с момента, когда на руинах Ирака возникло т.н. «Исламское государство Ирака и Леванта»* [далее - ИГИЛ, ИГ] - государственное образование исламских фундаменталистов. Уже к 2014 году вооружённые формирования ИГИЛ начали экспансию по разным направлениям, были захвачены обширные территории Ирака и Сирии, множество сочувствующих не военных специалистов привлекались к созданию систем здравоохранения, образования, нефтедобычи, кредитно-денежной системы и прочего. Пропагандисты ИГ качали как могли: социальные сети и СМИ изобиловали кадрами жёстких расправ над врагами, писали про стремительные военные успехи и начало процветания в тылу.

Тогда же этот откровенно античеловеческий террористический режим приобрёл массу сторонников. В ряды джихадистов вливались тысячи выходцев с Северного Кавказа и Средней Азии, формировались подразделения из европейских и американских мусульман [как этнических, так и неофитов]. Многочисленные подставные фонды перечисляли в пользу ИГ финансовую поддержку от доброжелателей. Доходило даже до того, что пределом мечтаний малолетних ухтишек могло быть общение с удачливым вербовщиком, который бы затем переправил их на подконтрольную территорию, и они смогли бы стать там полевой женой какого-нибудь «прославленного» джихадиста [зачастую, переходящей].

Это - а также штрих в виде того, что ИГИЛ воевало с исламским Ираком, исламской Сирией и [преимущественно] исламским Курдистаном, но не воевало с «давним врагом мусульман» Израилем [интересно, почему?] - резко контрастирует с тем, что происходит в регионе сейчас.

Израильская военщина стирает в пыль мирные арабские кварталы, под бомбёжками гибнут тысячи мирных жителей, которые и без того десятилетиями живут в израильской изоляции или оккупации. Причём в отличие от ИГИЛ, Палестина - международно признанное образование со своим суверенитетом, границами и прочим статусом. И при этом поддержка мусульман мира хоть и имеет место [декларации, заявления, ограниченный приём беженцев], но меркнет на фоне того воодушевления, которое было заметно среди последователей уммы много лет назад. Никто никуда не едет, никто за уничтожаемых палестинцев не воюет и не умирает, а солидарность малолетних ухтишек ограничивается сочувствующими аватарками и наклейками на автомобили**.

Однозначно сформулировать причины такой разницы врядли получится. Но сам факт бросается в глаза и достаточно занимателен.

* ИГИЛ / ИГ / ДАИШ - международная террористическая организация
** - текст не является призывом к поддержке какой-либо из сторон, это ретроспективное сравнение ситуации в регионе

@xOSSAx

#istori #romania #ceaușescu

Перечитывая поминутную хронологию «Румынской революции» 1989 года, в очередной раз понимаешь, что страшнее хаоса и/или гражданской войны не может быть ничего в принципе. Конкретно румынский кейс примечателен тем, что при общем воодушевлении и радости от свержения Чаушеску на улицах румынских городов за 4 дня было убито почти полторы тысячи человек. Почти каждая гибель была следствием кровавой расправы противников «тирана» над другими его противниками [sic!]: иногда убивали по незнанию, иногда из страха, а иногда потому, что считали, что кто-то всё равно должен погибнуть:

Двое генералов, ответственных за расстрел в Тимишоаре, Константин Нуцэ и Велику Михаль сидят связанные на заднем сидении вертолета. Он вылетает в Бухарест, где их должны судить как врагов народа. Однако после взлета пилот неожиданно меняет курс на противоположный.

Вертолет с виновниками расстрела в Тимишоаре сбивают в районе города Алба-Юлия. Солдаты получили приказ генерала Милитару стрелять по любому летающему аппарату, приближающемуся к городу, потому что на нем могут лететь «террористы».
Оба арестованных генерала, когда-то разоблачившие революционного генерала Милитару как советского шпиона, погибают при крушении вертолета. Их тела сильно обгорают. Однако в живых остается еще один важный участник разоблачения — глава штаба Антитеррористического спецназа Георге Троска.

В кабинете генерала Милитару находятся министр обороны Виктор Стэнкулеску, лидер новых властей Ион Илиеску и руководитель Антитеррористического спецназа Георге Арделяну. Неожиданно Милитару вызывает к себе главу штаба спецназа Георге Троску вместе с его подчиненными:
— Пусть придет сюда и докажет, что он на нашей стороне.

Бойцы антитеррора выезжают в минобороны на двух броневиках. По дороге их попросили заехать за революционером Константином Исаком. Он садится в броневик к командиру Георге Троске. Волею случая Исаку суждено стать свидетелем бойни, которая разразится под окнами министерства.
Броневики со спецназовцами подъезжают к министерству обороны. Выполняя приказ генерала Милитару, Георге Троска начинает обследовать близлежащую территорию, из которой велась стрельба по зданию министерства.

Георге Троска обнаруживает неподалеку от министерства обороны подозрительное устройство и просит прислать солдат, чтобы они забрали его. Бойцы рассаживаются по броневикам и ждут, но солдаты всё не приходят…
Внезапно ночную тишину нарушает пулеметная очередь, прошивающая корпус броневика, в котором сидят командир спецназа Георге Троска и революционер Константин Исак. Ранены двое бойцов: один в подбородок, другой в плечо.

«Я был залит их кровью. Я до сих пор чувствую теплую кровь на своей руке», — вспоминает Исак спустя три десятка лет.

Командир спецназа Георге Троска сразу же понимает, что его подставили. В гневе он хватает рацию и покрывает диспетчера из минобороны отборным румынским матом. Диспетчер говорит Троске, что танк, находящийся рядом, сейчас выведет колонну броневиков «антитеррора» в безопасное место. Чтобы тот опознал своих, надо дважды мигнуть ему фарами. Передний броневик мигает, как и было сказано. В ответ танк подает такой же сигнал, но тут же начинает стрелять по спецназовцам из своего пулемета. Командир спецназа Георге Троска выпрыгивает из броневика, который уже насквозь прошивают пули. Он спешит ко второй машине, чтобы предупредить экипаж. С танка министерства обороны спрыгивают несколько солдат и расстреливают в упор Троску и еще семерых бойцов. Выживает только случайный свидетель Константин Исак, который успел спрятаться под чьей-то «Шкодой».

В кабинете Николае Милитару, где собралась вся верхушка новой власти, хорошо слышен расстрел под окнами министерства.
— Что вы сделали, товарищ генерал? Вы убили моих людей! — едва ли не со слезами говорит руководитель спецназа Георге Арделяну.
— Что делать, полковник? Вот как бывает на войне.

#osnet #kriminal

Начало 👆

3.

Героин было не так-то легко достать, тащемта. Вы пишете так, будто он был доступен как хлебушек. Но зичей на квадратный метр хватало, это да.

Может ли описать автор [1992 года рождения] насколько легко или сложно было достать героин в 90-е? С чем идёт сравнение и легче [или тяжелее] ли его достать сейчас? Если достать героин было не так-то легко, то чем забивались зичи [зичи?!], которыми изобиловали квадратные метры [кокаин? метадон? ЛСД? барбитураты?] и откуда тогда они [«зичи»] вообще взялись? Возможно, как хлебушек он доступен и не был, однако всплеск наркопотребления [как и рост преступлений, связанных с оборотом наркотиков] в Осетии пришёлся именно на самый конец 80-х и 90-е.

4.

Предположить, что в Осетии было лучше, чем в Тагиле или Барнауле, можно по одному простому факту. Мы не бухали никогда как Тагил или Барнаул. 🤷🏻‍♀️ Ну как есть. Насильственные преступления в подавляющем большинстве бывают завязаны на синьке. У нас (и во всем СКФО) и сейчас ситуация с насильственными сильно лучше, чем в среднем по больнице, потому что мы не пьем в таких количествах. Это легко чекается данными по преступлениям, которые почти невозможно скрыть: убийствам и тяжкому вреду здоровью. Владикавказ один из самых безопасных городов России.
Можно заморочиться более глубоким фактчекингом и сравнить стату насильственных преступлений в СО и других регионах России в период с 1991 по 2001 год. Я подозреваю, что разница будет ну очень показательной.

Потребление алкоголя действительно влияет на количество насильственных преступлений. Но это именно в контексте «бытовухи», если же речь идёт об элементах организованной преступности и уличных бандах, то сравнивать их по регионам и городам в соотношении с потреблением алкоголя - ошибка, ведущая к неправильным выводам.
В данном случае следует опираться на другие показатели. Один из таковых: количество зарегистрированных преступлений, совершённых группой лиц. К примеру, в 1987 году в Северной Осетии таковых было 313, а в 1991 уже 449 [рост в 1,4 раза]. Для сравнения, в Дагестане рост составил 2, в КБР - 0, в Татарстане - 1,8, в Чечено-Ингушетии - 3,7, в Краснодарском крае - 1,3, в Хабаровском крае - 1,4, в Курганской области - 2, в Белгородской области - 2, в Чувашии - 2,6, на Ставрополье - 1,5, ну и так далее: очевидно, что никакой взаимозависимости между титульным населением, алкоголем, хионизмом и прочими этническими институтами эта статистика не содержит.

5.

90-е пытаются в массовой памяти сделать одним черным пятном, не давая даже возможности разобраться в нюансах той эпохи: «Плохо было и все тут. Нечего вспоминать»

Кто конкретно пытается? Были ли 90-е, напротив, только белым пятном или хотя бы чёрно-белым? «Водяра», «Бригада», «Бумер», «Олигарх», «Ласточки прилетели», «Брат», «Ворошиловский стрелок», «Кавказский пленник», «ДМБ», «Блокпост», «Крестоносец», «Любить по-русски», «День выборов», «Шизофрения» - какой из этих [и ещё десятков других] художественных и вымышленных сюжетов не мог быть взят из осетинской действительности тех лет или был сглажен хионизмом, кавказской идентичностью или горизонтальными связями?

Разве что «Ширли-Мырли», в который тридцатилетие спустя превращается осетинская блогосфера. А в остальном, любые даже самые светлые и радостные воспоминания, семейные фотоальбомы или воображаемые авторами сюжеты неизбежно воспроизводятся на фоне всеобщей хтони и безнадёги, царившей в 1990-е годы в нашей стране одинаково и повсеместно, включая Осетию.

@xOSSAx