Екатерина Хиновкер
Мигрень
Сколько горох воды не держи на листе ладони -
Выльется.
Простучит по ребру каруселей,
Застынет в хоккейной коробке - мыльнице.
Брошенный кем-то мячик всплывает -
Не тонет.
Если из Божьих огромных ладоней падает дождь,
Значит, однажды Господь и небо на нас уронит.
Я бы хотела видеть этот тяжелый крен,
Только отклеюсь от тела быстрее на три циферблата:
Меня доконает предчувствие
Нервное перетяжение перед расплатой -
Мигрень.
Разорвет горошистым громом височную мякоть.
Лопнувший мячик, наткнувшийся на железяку
Меня
Убьет.
Ты
Ты весь для меня состоишь из слова:
От голени и пупка до яблока-кадыка.
От кадыка-яблока
До кивка.
Вот так
Мы соревнуемся в витиеватости звука,
Неприкасаемой форме,
Выверте языка.
Если бы целовать как слова выворачивать,
Если б лизнуть соленую шкурку запястья,
Как-нибудь обозначить,
Оклеить каркас,
Отчеканить имя твое, не выплюнув букв...
Не хочешь и рассыпаешься.
Что я могу?
Сахаром имя твое закладывать за губу.
Мигрень
Сколько горох воды не держи на листе ладони -
Выльется.
Простучит по ребру каруселей,
Застынет в хоккейной коробке - мыльнице.
Брошенный кем-то мячик всплывает -
Не тонет.
Если из Божьих огромных ладоней падает дождь,
Значит, однажды Господь и небо на нас уронит.
Я бы хотела видеть этот тяжелый крен,
Только отклеюсь от тела быстрее на три циферблата:
Меня доконает предчувствие
Нервное перетяжение перед расплатой -
Мигрень.
Разорвет горошистым громом височную мякоть.
Лопнувший мячик, наткнувшийся на железяку
Меня
Убьет.
Ты
Ты весь для меня состоишь из слова:
От голени и пупка до яблока-кадыка.
От кадыка-яблока
До кивка.
Вот так
Мы соревнуемся в витиеватости звука,
Неприкасаемой форме,
Выверте языка.
Если бы целовать как слова выворачивать,
Если б лизнуть соленую шкурку запястья,
Как-нибудь обозначить,
Оклеить каркас,
Отчеканить имя твое, не выплюнув букв...
Не хочешь и рассыпаешься.
Что я могу?
Сахаром имя твое закладывать за губу.