⬆️⬆️⬆️Здесь должен был быть текст о Котельничском краеведческом музее – о его археологической коллекции и о том, как хорошо было бы посетить данный музей, дабы ее осмотреть. Но в ходе знакомства с археологической выставкой музея возникли некоторые вопросы. В частности, вопросы происхождения ряда предметов, представленных в экспозиции. Так, поражает количество «случайных» находок нательных крестиков (многие, на наш взгляд, со следами пребывания в земле), представленных в экспозиции без указания места-времени находки и/или археологических раскопок, в ходе которых они были получены. Монета Боспорского царства, также имеющаяся в экспозиции, подается как находка, сделанная «недалеко от Котельничского городища». Вместе с тем, как сообщал в далеком 2009 г. сам же директор музея А. Шустов на сайте Котельнич.info (аналогичная информация в его же заметке в «Котельничском вестнике»), монету в музей принес «молодой коллекционер-нумизмат …, учащийся кооперативного техникума» и уточняется, что она была найдена «…им на краю восточной части городища». Хотелось бы поинтересоваться, на основании какого Открытого листа «молодой коллекционер-нумизмат» проводил археологические работы (либо осуществлял поиск подъемного материала в ходе разведки) на данном археологическом памятнике? Где можно ознакомиться с Отчетом данного персонажа? Интересен стенд «Находки с городищ». Часть предметов на нем подписаны как происходящие с Ковровского и Шабалинского городищ и, как может предположить специалист (но не рядовой посетитель музея), они могут происходить из раскопок Л. Д. Макарова. Менее понятно происхождение остальных, неподписанных находок. Так, некое «писало», по сообщению сотрудников музея, выкопано в окрестностях д. Кардаковы. И тут опять возникает вопрос о характере данных работ, т.к. археологические раскопки на Кардаковском селище не проводились вообще.
Мы, конечно, не будем делать никаких далеко идущих выводов относительно данных находок, может быть, они и правда найдены местными жителями на огородах случайно. Но все же напомним, что нужно быть осторожнее с приемом находок, происхождение которых неизвестно – они вполне могут оказаться результатом незаконных, грабительских раскопок на том или ином памятнике (которые в результате ведут к его уничтожению). Так, Европейская Конвенция об охране археологического наследия ETS N 143 (ратифицирована Госдумой РФ Федерацией 17 июня 2011 г.) в ст. 10.3 прямо прописывает необходимость шагов, направленных на то, «чтобы музеи и аналогичные учреждения, политика которых в области приобретения экспонатов контролируется государством, не приобретали элементов археологического наследия, в отношении которых существует подозрение, что они получены в результате неконтролируемых находок, незаконных раскопок или незаконных действий с предметами, обнаруженными в ходе официальных раскопок». Кодекс музейной этики ИКОМ (международный совет музеев), которого придерживается в том числе и ряд крупных Российских музеев, в п. 2.4 прямо сообщает, что «музеи не должны принимать на хранение предметы, если есть основания предполагать, что они были обнаружены в результате незаконной или ненаучной поисковой деятельности или намеренного разрушения памятников, нанесения им ущерба…». Российское законодательство (а если мы почитаем Устав МБУ «Котельничский краеведческий музей», то выясним, что, согласно п. 2.1 «учреждение осуществляет свою деятельность в соответствии с предметом и целями деятельности, определенными законодательством Российской Федерации…») также негативно смотрит на незаконные (грабительские) работы на археологических памятниках, предполагая за это суровое наказание вплоть до уголовного. Возможно, кто-то посчитает, что таким образом сохраняется история, информация о нашем прошлом. Здесь мы тоже не можем согласиться – предметы, добытые в результате незаконных раскопок, по сути депаспортизированы, утратили основную часть своей информации (на каком конкретно памятнике они были найдены? В каком слое? Сооружении? Яме? – ответов на это мы уже не получим).
