Коммитим в продакшн

Путевые заметки из Элисты

Сегодня день неспешных прогулок по городу. Начинаем, конечно, с нового Хурула. Родина - мать, Хурул - отец. Внушает спокойствие. Несмотря на новодел, смотрится благостно. Тая с удовольствием крутит барабаны, по ошибке называя их самоварами, с иртересом читает имена бодхисатв.

Внутри хурула на стене изображены древние ламы. Их лица нарисованы в исключительно древней полу мультяшкой стилистике, за исключением далай ламы - его просто перерисовали с фотографии. В центре Хурула огромная статуя Будды, самая большая (практически единственная) в Европе. Женщина смотритель строго запрещает мне фотографировать, делает мне внушение. Не очень то это по буддистски, отвечаю я убирая телефон. Зато местный дядечка я наливает мне в руку чай, говорит выпиваем, прикладываемся, думаем о благодатном. Насыпает полные руки конфет.

Направляемся в краеведческий музей. Пока дети смотрят на чучела сайгаков, оглядываю экспозицию. Необычные регионы России всегда впечатляют. Дагестан, Ямал, теперь Калмыкия. Свои народности, своя история, самобытность, религия - не устаешь поражаться что все это происходит в одной стране.

Сарматские и скифские курганы до сих пор хранят здесь древние сокровища. Верещагинский Туркестан начинается с Калмыкии, а в стихах так и переплетаются Пушкин, Лермонтов и Блок:

Прощай немытая калмычка
Кибитки серые твои
Твои мне степи вековые
Как слезы первые любви

Второй этаж музея не столь вдохновляет но и там находится чудесный зал про депортацию. Но сначала мы посещаем зал посвященный победе. Там женщина экскурсовод бодро докладывает группе о славе которую н-я калмыцкая дивизия красной армии завоевала под Доном. Я направляюсь к Антону шепнуть ему про калмыцкую дивизию СС. В это время ко мне подходит Влад и говорит: кстати у калмыков была ещё и дивизия сс.

Тем временем экскурсовод заводит туристов в зал про депортацию со словами «ну вот случилась такая трагедия в истории калмыцкого народа». Трагедия признана геноцидом. Сталин депортировал после войны 100 тысяч калмыков (за коллабрцианизм, но зала с калмыцкой дивизией сс в музее нет), упразднил калмыцкую АССР. Ведь так мало досталось живущим здесь людям в 1942-м году при наступлении немцев на Сталинград (Эрнст Юнгер писал о поедавших конину вдоль дорог).

На этой светлой ноте с музеем заканчиваем. Обед, прогулки в парке, аллея героев, дедушка и бабушка в национальных костюмах, памятник героям недавно расширили, чтобы сделали место для новых. Золотые ворота, пагода с фонтаном на месте Ленина, отнесенного в сторону, город весь наряжен к фестивалю. Рядом со старым советским зданием национального архива парни в белой ладе уже отмечают слушая цепь яникса.

Едем за город кататься на лошадях в десятый раз проезжая красивую мозаичную Стеллу «цветы Калмыкии». В степи встречаем первые дикие тюльпаны. Они уже почти бордового цвета, в этом году ранняя весна и тюльпаны почти отцвели, но даже в небольшом количестве они поражают. Желтые и фиолетовые уже раскрылись и распались. А мы едем на конях по степи, вдвоем в одном седле с Таей на коне по кличке цыган, который так и норовит остановиться поесть травы. Потом Тая катается одна. Главная цель поездки можно сказать выполнена.

Отдыхаем, ужинаем в городе. Элиста великолепна, завтра продолжим осматривать природу и окрестности.

Путевые заметки из пути

Сегодня день длинного переезда. Собираемся, завтракаем, пакуемся в огромный Ниссан павфайндер и отправляемся в долгий путь. Минуем центр Волгограда, вчерашний ТЮЗ и элеватор, сквозь промышленные окраины пытаемся вырваться из города, раскинувшегося необъятной линией вдоль Волги. Путь сквозь город занимает час. Окраины Волгограда унылы: Промзона, магазины покупалочка и покупалко, реклама «вылюби свою кожу». Надпись «Кировский район с праздником» венчает огромная георгиевская z.

Останавливаемся ненадолго посмотреть на шлюз волго-донского канала, одной из величайший, уже послевоенных строек коммунизма, откуп пленных немцев. И наконец выезжаем на трассу до Элисты.

Деревьев за окном резко становится меньше. Первое время в них многочисленны гнезда и черные птицы, сдуваемые резкими порывами ветра отчаянно пытаются лететь от них а поисках пищи. А после Стеллы с сайгаками и надписи «Калмыкия» заканчиваются и они.

Начинается нескончаемая азиатская степь. Она полна сочной зелени, редкость а этих краях. Вдоль дороги пасутся стада коров и баранов, изредка попадаются лошади. Сильный ветер гонит волны по проезжаемым небольшим озерам.

Делаем несколько небольших остановок. Туалет возле кафе - дыра в полу, женщина советует: Вот так вокруг дома обходишь и туда туда в степь. Отъезжаем и тут же натыкаемся на неожиданную старую советскую автобусную остановку всю в мозаике: калмык в форме со стрелами, тюльпан, лошади, Алина утверждает, что еще будет куча таких, забиваемся, едем дальше.

На заправке перед нами одна машина. К ней прикреплен деревянный прицеп. Пока Тая играет с щенком и собакой встаем в очередь. Чуть присматриваюсь и понимаю что в прицепе у женщины перед нами три поросенка, пока они отъезжают, собаки бегут из весело облаять, а затем Алина выясняет что это была мать девушки, работающей на заправке. Калмыцкий колорит.

Вдоль дороги все чаще и чаще азиатские крыши, растяжки с цитатами из Будды, заряжает проливной ливень, который заканчивается лишь у Элисты. Останавливаемся в кармане у памятника танку, там нас должны встретить Александр и Влад, отец с сыном, они региональные партнеры консультантплюс. Следом за нами едут Антон с семьей - на вечер собирается застолье.

Пока стою у памятника ко мне подходит местный калмык. О, а откуда из Москвы? Останкино, южное Бутово, Балашиха, химки - перечисляет он мне знакомые названия. У нас вот тут не как в Москве, развеивает он мои последние сомнения. Тут интернационал, нет понаехавших. Уточняю: Коммунизм? Да, Советский Союз. Дождь - хорошо для тюльпанов - продолжает философ. Тем временем нас встречают и мы едем заселяться.

Живем с умиротворяющим видом на новый Хурул. Пока я решаю вопросы с хозяином, Влад рассказывает Алине историю. Тут вот на первом этаже окна фанерой забиты. Был здесь значит центр медиации и психологическая помощь. И ходил сюда парень, хотел справку получить на СВО чтобы отправиться, а женщина психолог её не выдала. Ну он и пошел и взорвал себя прямо здесь, а когда полиция к нему домой приехала, оказалось что он и там все заминировал. Женщина в больнице, муж её тоже с глазным ранением, полицейскому одному ногу оторвало. Очень буддистский акт самоподрыва, ничего не скажешь.

Вечер проводим за ужином в кабинете в ресторане Тамерлан. Встреча, еда, рассказы, дети играют, взрослые пытаются отдохнуть. Узнаю что джавы из звездных войн говорят на калмыцком. Моя жизнь не будет прежней.

Впереди насыщенная программа, будет степь

День в Волгограде

Сегодня спокойный день на осмотр города. Едем с глухонемым таксистом завтракать в центр города мимо здания областного суда с красивым барельефом из трёх коммунистических богатырей: Маркса, Энгельса и Ленина.

Заведение созвучное питерскому angel cakes. Тая читает книгу и хочет спать, но мы идем на прогулку, наслаждаться архитектурой победы.

Заходим в магазин меломания. Здесь, как в музее, собрана коллекция старых dvd и винила. На входе вырезанная на бумаге реклама нового хита сериала слово пацана. Внутри оставшиеся будто с советских времен детские обои, пластинки арии и Михаила Круга, довольный млеющий на стуле кот и похожий на него одинокий продавец как всегда в подобных местах, напоминающий продавца комиксов из симпсонов.

Двигаемся дальше. Пересекаем проспект мира, заходим в парк. Пока Тая резвится на детской площадке изучаем здание с башней, и уродски отреставрированную пожарную каланчу - редкий след дореволюционного Царицына.

Заряжает дождь, бежим к новому экспериментальному театру прятаться под крышу украшенную монументальными скульптурами. Пока идет дождь показываю девушкам ансамбль площади: Неоклассический вокзал, гостиница интурист на месте блиндажа Паулюса, универсам с сохранившейся вывеской советских времен, отель Волгоград.
-А это что? - указывает в центр площади Тая
-Это храм, скорее всего Александру Невскому, потому что вот памятник - он думаю Невскому (бил немцев, логично донельзя)
-Только я надеюсь ты меня туда не потащишь, умоляюще произносит наученный горьким опытом ребенок.

Дождь не спешит заканчиваться и берем такси до библиотеки. Там красивое фойе с зеленью и головой Горького. Люди учатся актерскому мастерству и изображают копателей с металлодетектором. Входит и разбившись по парам исчезает в неизвестном направлении толпа пенсионеров. После короткого обхода Тая вновь листает книжки, пока я пью кофе. Бежим с ней до кафе под проливным дождем от которого не спасает ни один зонт. Стоит нам сесть, как выглядывает теплое южное солнце, освещая находящуюся напротив кондитерскую сладкоёжка.

Куда дальше? Вопрошает Тая. Поедем смотреть мамину родь? Родина мать будет на закате, пока идем на метротрам, отвечая на прочие прелестные вопросы типо «а бывает ли тут зима?»

Катимся до остановки ТЮЗ, там красивые мозаики на здании: пионеры, гимнастка, бегун, музыканты, пьеро, цветы… на самокате катим до элеватора. Я осматриваю его со всех сторон, в который раз обещая что вот здесь остановимся в последний раз. Элеватор высится над городом олицетворяя идеальную точку для осмотра. Говорят, что Паулюс успел отдать в производство значки за взятие Сталинграда - на них был изображен элеватор.

Ну а мы едем на вечерний Мамаев курган, по пути заезжаем в сквер чекистов, где на высоком постаменте с острым мечом, холодным умом и горячим сердцем стоит чекист:
Я повстречал чекиста. Про него
Мне нечего сказать: он был чекистом

Обратный метротрам полон фанатов футбольного ротора. День матча. Выпив чая и захватив отдохнувшую Алину лезем на Мамаев курган. На небе сияет радуга.

Вверх по лестнице, мимо бесчисленных памятников, красивого закатного неба и вновь удачно пойманного поезда, проезжающего и сигналящего прямо под мостом.

Монументально. Наконец то в самую точку.

Ни одно фото и видео не передадут живого присутствия. Родина мать вселяет ужас. Огромный могильник с кричащей женщиной с мечом и замершим развивающимся платком за спиной. Внизу перед последним подъемом впечатляющая гигантская торчащая из под земли рука с вечным огнем. И футболки со Сталиным в магазине сувениров…

Чудесный завершающий аккорд для Волгограда.

Вечером после ужина дома первым делом Тая просит позвонить в ресторан и выяснить судьбу забытого ей кота.
-Тая мы только зашли. Дай отдохнуть, почему сразу только твоими делами надо заниматься?
-Прости. Ну мы же твоими занимались. Лазали на этот, как его, Мамаев Курган…

Беру телефон. Звоню узнавать про кота. Что еще остается. Завтра заберем перед отправлением в Калмыкию.

Путевые заметки из Сталинграда

Теплое апрельское утро, люди на каширском шоссе вышли на субботник, бесчисленные озерные чайку на пруду недалеко от мкада, сразу за совхозом имени Ленина, неожиданно быстро поднявшаяся в этом году зелень и вот оно новое путешествие: Из Домодедово в Волгоград, здесь нам предстоит полтора дня, перед переездом в Калмыкию.

По дороге читаю путевые заметки немецких журналистов из их поездок на теплоходах по Волге во времена СССР. Перелет быстрый, и вот уже пыльный солнечный и теплый Волгоград встречает бесконечно тянущейся вдоль старой военной части растяжкой: «Сталинград - Родина победы».

Указатели на дороге дублируют надписи на малоуместном английском языке, пейзаж за окном блестит промзоной мотозавода, в город въезжаем по проспекту маршала Жукова, минуя огромные плакаты на домах. Первый - Сталин. Слоган - тот же. За ним Жуков, Рокоссовский, Василевский. На подъезде к нашему дому нелепо по местным меркам названные Москва Плаза и Европа сити холл.

Заселяемся. Подкрепляемся. Гуляем. Электросамокаты в наличии, но крайне раздолбанном, после первой поездки сразу понимаешь причину, она в состоянии дорог. Слабые духом даже могут начать сомневаться, а получится ли найти в этом городе достойный эспрессо-тоник?

Волгоград впечатляет. Оставленная, пострадавшая в боях мельница, музей панорама Сталинградской битвы, дети ползающие по военной технике как в любом парке победы, они смеются, спрашивают друг друга настоящий ли это танк, танцуют. Праздник жизни. Дико смотреть на панораму Волги и представлять как по ней переправлялись подкрепления и питание, под артиллерийскими обстрелами, людям, державшим рубежи на этом берегу. В окопах Сталинграда.
Дух ужасной битвы повсюду.

На набережной купаются подростки. Вода ледяная, но солнце так сильно греет, что она так и манит. Вдоль дороги красная надпись Сталинград. Меня всю жизнь мучало, почему городу не вернули дореволюционное название «царицын». Ответ прост. Царицына здесь нет. И судя по стремлениям местных властей (вряд ли ведь инициативная группа местных жителей повесила во весь торец 9ти этажного дома плакат со Сталиным) здесь скоро не будет и Волгограда.

От этих мыслей лучше всего отдохнуть на реке. Красивое здание речного вокзала - шедевр модернизма. Часовой речной круиз по Волге с лучами закатного солнца. монументальная родина мать выше ближестоящих домов видна отовсюду. Новая футбольная Волгоград арена вместе с указателями на дорогах отчаянно ждет, приедет ли сюда когда нибудь еще манчестер юнайтед. Родина мать. Бесчисленные трубы металлургического завода. Родина мать. Она как будто продолжает кричать среди этого всего поднимая одной рукой свой меч и второй призывая идти на бой. Смотреть на неё лицом со стороны лица, даже издалека, с реки - ужасающее зрелище.

На обратном пути сходимся с Алиной на том, что общая атмосфера такова, что даже красивые следы пролетевших самолетов, в закатном небе, сходящиеся в одну точку, наводят на мысль о следах от снарядов летевших в одну цель.

Ужин. Прогулка. Дом труда профсоюзов. Метро трамвай. Ещё одно волгоградское чудо. Никогда на таком не каталось удивлена тая. И я. Из окон нашей квартиры с 12 этажа виден подсвеченная родина мать. В небе полумесяц. Тая замечает поезд, проезжающий мимо Мамаева кургана. Когда она спит я продолжаю слушать приятные сигналы и стук колес в ночной тишине.

Путешествие снова началось.

Теплые апрельские короткие рецензии

1. Мультфильм. Студия Гилби. Могила светлячков.
Очень грустная история про детей Японии во второй мировой войне. Второй раз такое заставить себя смотреть будет очень тяжело. При всём пафосе высказывания (а в Японии, как и в Германии долгое время не было принято говорить о том, что вообще говоря бомбить гражданское население - это не самое хорошее дело несмотря ни на что) в чем то остаётся ощущение не полноты. Следы прошлой жизни, характеры второстепенных героев - показаны немного сумбурно и от того и трагедия главных героев будто бы немного теряет. Мультик тем не менее прекрасный, смотрел без Таи.

2. Театр. Шершевский. Друг мой. МХТ им. Чехова.
Отличный пример того как из скучнейшей драматургии можно попробовать сделать что то интересное за счет происходящего на сцене: Рисунки, видеофон, аудио сопровождение - за всем этим наблюдать очень интересно, и крайне странно видеть, что такой талантливый режиссёр выбрал для постановки абсолютно никакую, скучнейшую историю про инфантильных пожилых людей. Как будто слушаешь худшие традиции рассказов из ЖЖ нулевых, которые писались в попытках подражать, я даже не знаю как сформулировать точно кому: Зощенко? Аверченко? Лучшим в подобном жанре был покойный Дима Горчев - но он то писал шедевры. Во второй пьесе "Мороз" вообще пропадает всякое режиссёрское слово , обнажая всю скука и унылость драматургии. Еле досидел до конца.

3. Книга. Кирилл Кожурин. Протопоп Аввакум: Жизнь за веру. ЖЗЛ.
Наконец то внимание людей ко мне подутихло и я смог сполна насладиться чтением истории жизни протопопа Аввакума, написанного старообрядцем для серии "жизнь замечательных людей". Признаюсь, это было не самоё лёгкое чтиво с обилием цитат из жития и прочих сочинений 17-века написанных старым, тяжёлым языком. Несмотря на это история Аввакума не может не быть интересной, тем более в такой трактовке. Идеалист, сожжённый на костре в заполярном остроге за свои убеждения. Тут и политический акционизм с разбрасыванием карикатурных листовок в день богоявления с колокольни Ивана Великого. И соловецкие репрессии над старообрядцами, которым позавидовали бы чекисты 20-го века. Сам церковный раскол, начало европеизации Руси, русская инквизиция, бессмысленная и беспощадная. Вся история России смотрится сквозь призму истории Аввакума. Это надо знать. А, ну и, конечно, обилие слова выблядок и римская блядь в житие Аввакума при описании патриарха Никона, как вишенка на торте.

4. Фильм. Вим Вендерс. Лиссабонская история.
Посмотрел роуд муви Вендреса. Решил что вслед за идеальными днями надо освоить и прочие его фильмы (К своему стыду я лишь когда-то давно видел небо над Берлином, да и его неплохо бы пересмотреть). Великая эстетика кадра, так и захотелось снова съездить в Лиссабон, который я застал один раз в жизни грязным, посленовогодним, но тем не менее местами прекрасным и чудесным - в таком состоянии я в первый раз видел Амстердам. И оба эти города, несмотря на отдалённость ассоциируются у меня с Питером (Лиссабон после землетрясения и отстраивался почти вровень по времени с ним). А сам фильм - это такой светлый Кафка. Главный герой приезжает в гости к другу, которого нет, общается с непонятными детьми, группой фадо, и записывает звуки города. И ко всему происходящему абсурду добавляются религиозные мотивы, будто бы отвечая на безысходность мира Кафки простым: "Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто". Сложное, но хорошее кино.

Апрель

Отвечает пылкой дочке
Добродетельный Фердуси:
На деревьях взбухли почки.
В облаках курлычут гуси.

В вашем сердце полной чашей
Ходит паводок весенний,
Но, увы: к несчастью, ваши
Справедливы опасенья.

"Папа. Интересно, а когда уже на деревьях появятся почки?" - спрашивает меня детский голос, окуная в прошлые слои памяти. Мне 5 или 6 лет, и я уверенно шагаю вдоль черного высокого металлического забора, таящих сугробов, сквозь струящиеся серые струи воды подмосковного города Пушкино. Светит солнце и бабушка показывает мне почки. Я с удивлением их разглядываю. Они светло-зелёные, набухшие, апрельские, скоро из них появятся листья, это удивительное открытие.

Пробуждение природы. Весной оно во всём. Тверская улица, угол пушкинской площади, выходной, завтрак. У официантки в цели сбора чаевых написано "на психолога", как не оставить. Направляюсь с подругой в книжный магазин фаланстер, по пути заходим в банкомат. Он расположен в помещение чисто московского формата с десятью субарендаторами, над лестницей на второй этаж вывеска с надписью "Pink rabbit укрепляет семью". Следом за нами заходит проститутка. За ней мужичок. Он говорит по телефону, она идёт впереди, читает и бросает нам "Мы пошли укреплять семью, ребят". Весна струится в воздухе. Набухает.

Улицы города патрулирует полиция облепихового американо. Люди, словно в фильме Федерико Феллини начинают попивать кофейный мартини. Вечерами становится теплее. Среда. Ужин. Ресторан на новокузнецкой. За соседним столом мужчина и женщина. Он читает ей с телефона. Весь вечер. На маленькой подставке рядом лежит его рюкзак, сверху две книги. Они пожилые. Она в вязаной кофте, тонких, меньше чем глаза, овальных очках, кудрявые черные волосы, слушает его. Он с немного сальными седыми волосами, тоже в очках, но уже больших, с толстыми стеклами и пластиковой оправой советского вида, шарф, кепка, рядом пальто, круглое, чуть обрюзгшее лицо, он иногда смотрит на неё, словно прочитав удачный момент. Затем они собираются уходить. Он даёт ей книги. Обе. Одну за другой. Она открывает, думает, достаёт ручку и подписывает. Сидящий рядом с ними за столом молодой человек с бородой из компании айтишников неопределённого возраста как будто глядит в их сторону внимательно изучая надпись на пустой бутылке из под пива. Весенний воздух даже за окнами ресторанов.

Тая рассказала мне миф о Вавилонской башне. Только говорит, я не поняла, а зачем Бог заставил людей говорить на разных языках? Библейские притчи, история тайницкой башни Кремля, строение черепа зауролофов. Чему детей только не учат. Впитывает как губка.

-Папа, а ты в школе изучал таблицу Менделеева?
-Да
-Ну и скажи? Это скучно?
-Кому как. Некоторым интересно. Химические элементы есть разные.
-Это химики изучают?
-Химики.
-Ну а крутым пацанам скучно, да?

Крутым пацанам и скучно и грустно и некому руку подать. Но не в апреле. Я люблю апрель. Апрель это уже точно весна. Это день рождения. Люди рядом. Приятное общение по душам, которым невозможно насытиться. За окном светло. Зимние куртки в шкафу. Пешие прогулки. Тёплый весенний ветер. Зима позади. Только небо, только ветер, только радость впереди.

Короткие рецензии выходного дня

Сегодня три очень короткие (правда) книжки

1. Книга. Михаил Булгаков. Батум.
Закрываю долги перед Булгаковым. Финальный аккорд мастера, пьеса о молодом Сталине - попытка снова «ставиться» в театрах. Несмотря на всё, к показу она не была допущена, что, возможно привело к очередному нервному срыву и болезни, ставшей для Булгакова последней. Смешные дореволюционные герои: губернатор, царь и на их фоне, весь в белом, Сталин. Слабая вещь, но не без юмора. В ужасах царской охранки даже замаскированно читалась современность, гораздо более ужасная чем в пьесе.

2. Книга. Красная книга антифа. Станислав Маркелов.
Слабоватый короткий политический памфлет убитого адвоката Станислава Маркелова. Тот случай, когда предисловие сильнее произведения. Зато какое название, обложка и сама история...

3. Книга. Зеленая книга ИРА.
Не под стать предыдущему очень сильный с первых строк короткий программный манифест ирландской республиканской армии о принципах организации подполья. Из него к пример можно узнать, что африканизация Ирландии продолжается уже 800 лет, а уровень борьбы таков, что там до сих пор 16-ти летний подросток может случайно найти на кладбище тайник с оружием и быть за это застреленным спецлужбами. Ну и, конечно, правила жизни настоящего добровольца ИРА не хуже самруайских. На допрашивающих полицейских, которые тебя избили, раздели и пригрозили кастрировать (и так 7 дней подряд) нужно смотреть как на «пидорасов, получивших иммунитет от истеблишмента, индульгенцию на то, чтобы проявлять свою сдержанную гомосексуальность в садистских наклонностях». Трезвость, йога и молчание - три кита, на которых стоит ИРА.

4. Фильм. Обнажённая муза Пьера Боннара.
На входе в галерею пушкинского музея есть закуток, который несложно пройти мимо, поскольку прямо перед ним проверяют билеты и сразу же направляют по лестнице вверх. А между прочим в этом закутке висят два монументальных (по другому и не скажешь) полотна Пьера Боннара, которые открыла для меня в наш недавний поход моя тётя. И вот оказывается, в Москве в понедельник вечером можно, просто купив билеты на фильм про Боннара практически снять зал кинотеатра и смотреть его вздыхая в которой раз об ужасе эпохи ушедших голливудских фильмов. В центре сюжета Байопик про жену Боннара и про его самого. Эстетику Франции начала и середины двадцатого века. Чуть перетянутая, местами странно снятая, но тем не менее чудесная, добрая и в то же время противоречивая история, в отдельных частях которой даже можно прослезиться. Так что вот ходите в Пушкинский, смотрите картины и кино про Боннара. Там ещё есть Клод Монэ и Эдуар Вюйар, если одного Боннара покажется недостаточно.

Вторые короткие апрельские рецензии

1. Вальтер Беньямин. Кафка.
На этом эссе я официально делаю паузу со всем, что касается Кафки. Размышления Беньямина, переписка с друзьями, заметки на полях - всё это даёт не больше объяснения, чем сами произведения Кафки. Думаю, что его проза в объяснениях в принципе не нуждается. Ужас маленького человека зажатого в городской жизни посреди века безбожия торжества бюрократии, закона и его же, маленького человека истребления. То что у Кафки не абсурдно, то ужасно. Прекраснее самого эссе - переписка Беньямина, который читает процесс Кафки лежа на одре болезни, ведь депрессивная литература так способствует выздоровлению. А за неделю до немецкой оккупации Чехословакии Беньямин негодующе направляет другу короткую записку с удивлением об отсутствии отзыва на его значительные размышления о Кафке в предыдущем письме. "Ваше эссе я перечитал трижды" - пишет ему в начале вежливого, но гневного отзыва один из издателей - удивительная терпеливость, я бы так поступил только если бы мне тоже надо было написать ответ Беньямину.

2. Театр маска. Мадам Бовари. Антон Федеров.
Очень хорошая постановка Флобера на современный лад. Понятным языком, доносящая до массового зрителя все сложности и хитросплетения сюжета без нудного психологического препарирования главных персонажей. В середине спектакль несколько проседает по динамике, но даже несмотря на это, он остаётся одним из лучших, виденных мной за последние месяцы со времён человека из Подольска. И проходит в прекрасном московском дворце молодёжи, где я не был внутри долгие годы.

3. Мультфильм. Параллельный мир. Ральф Бакши.
На этот раз мультики для взрослых, без Таи. Не понравилось, несмотря на Брэд Питта, Ким Бессинджер и красивую анимацию Бакши. Сюжет на удивление скучный, до кролика Роджера не дотягивает даже близко. Еле досмотрел.

4. Новые выставки в Пушкинском. "От цвета к свету" и "Цветы, плоды, музыкальные инструменты в итальянской живописи эпохи барокко".
В Пушкинском новые весенние выставки. Про итальянские натюрморты сказать мне особо нечего, ну это же натюрморты. Ну итальянские да, не фламандские, лёгкие на вкус. Портрет из фруктов вот интересно вживую посмотреть, мертвечину, как всегда поискать, да и всё в общем то. А вот на вторую выставку - Владимира Вейсберга советую сходить, я получил большое удовольствие. Такие депрессивные, местами страшные, местами депрессивные картины (фотки в комментариях). "Малевич в дыму" или "в бане с тёлками" - не знаю какой синопсис лучше, но ведь тем настоящее искусство и прекрасно, что каждый найдёт в нём что-то своё. "1949 год - впал в депрессию. Хотел покончить с собой." - коротко и ёмко написано в биографии Вейсберга в начале выставки, демонстрируя тем самым знак качества. Тем интереснее смотреть, как человек умудряется на протяжении многих лет продолжать вынимать из себя эту тоску, продолжать творить и совершенствовать свой стиль. Очень хорошо.

Первые апрельские короткие рецензии.

1. Книга. Валентин Катаев. Святой колодец. Трава забвения.
Одна из лучших книг, прочитанных за этот год. Катаев для меня всегда был такой детский писатель про "белеет парус одинокий" и "сын полка" по типу Гайдара, а потом когда я вырос, у меня сложился его образ системного советского писателя, ставшего писать несмешные пьесы (они ведь и правда не смешные). Но вот я по совету открыл его позднюю, времён 60-х годов в Переделкино прозу и оказалось, что там то совсем другой Катаев, пишущий чудесные чувственные мемуары красивейшим Бунинским языком. Про поездку в многоэтажную Америку (брат Катаева - Евгений, это тот самый Евгений Петров из Ильфа и Петрова) и про возвращение в Россию "страну моей души". Про Бунина в его окаянные одесские дни (у Бунина там про Катаева лишь одна желчная фраза), а у Катаева такая любовь к Бунину-учителю во всём. Про Маяковского целующего его в вечер перед самоубийством. Очень сильно написано это всё, в след за Ходасевичем, Катаев - это новое открытие.

2. Фильм. Леонид Круглов. В Арктику.
Новая документалка Леонида Круглова на основе семи путешествий в Арктику. По сьёмкам, это что-то, конечно, запредельное. Прошлый фильм "Великий северный путь" смотрелся более цельным и интересным произведением, а тут все экспедиции очень разные, и персонажи их тоже слишком разные. Мало драмы, зато много фантастических пейзажей ледяной планеты из Интерстеллара, белых медведей (пробиваю тур на остров Врангеля), нарвалов, китов, полярного сияния, островов, на которых людей было меньше, чем в Космосе. Всегда когда вижу такие фильмы вспоминаю чудесный "Как я провёл этим летом" вышедший в прокат как раз 1 апреля. Ну и удивительно что несколько раз акцентируется внимание зрителя на фразах персонажей фильма о том что лёд не тает и скоро наступит похолодание, на фоне чего люди уверенно приезжает на остров где обрушился километр ледника, и открывают три новых острова, с которых ледник сошёл. Фантастический русский экологический ответ документалкам от BBC.

3. Книга. Кадзуо Исигуро. Погребенный Великан.
Погребенный великан напрямую ставит вопрос, чем мы готовы заплатить за комфортное коллективное беспамятство - заявляет с обложки книги литературный критик Галина Юзефович, отбивая тем самым у всякого нормального человека желание её открывать. А зря. Ведь перед вами приключенческий роман не хуже лисьих бродов Анны Старобинец, только взамен чекистам и лисам оборотням, здесь рыцари короля Артура, огры и драконы. Очень легко читающаяся и захватывающая притча очередного в моей копилке нобелевского лауреата. Без восторгов, но в качестве легкого чтива - очень даже хорошо.

4. Мультфильм. Ясухиро Ёсиура. Патэма наоборот.
Продолжаем с Таей расширять познания в японском аниме. Постепенно Тая перестаёт все японские мультики называть "Миядзаки" и начинает делать различия. Макото Синкай произвёл на неё, конечно, очень большое впечатление - отсылки и обсуждения ко всем последним просмотренным мультикам теперь в лексиконе встречаются постоянно. Вот теперь новая история про девочку Патэму, похожая на фильм параллельные миры с красивой брутальной архитектурой типовых домов и радиотелескопов антиутопичного авторитарного государства, где запрещено смотреть на облака, а жизнь человека предопределена. Эту часть, конечно, приходилось Тае достаточно подробно объяснять, но в конце концов она устаканила, что там просто очень злой дядя правитель, который это всё придумал. Сам мультик мне лично смотреть было скучновато, потому что, откровенно говоря, живя в нашей современности сложно открыть для себя в подобной философии что-то существенно новое. Зато Тая в восторге.

Я сделал стикеры

Март

Март начинается и заканчивается внезапно. Не успеваю замечать. Каждый год март разный, но проходит каждый год он одинаково стремительно. Вроде вот плюс семнадцать, всё тает, прошлогодняя трава радостно вылезает из под снега, в воздухе появляются насекомые, и всё заново, заново чувствовать, видеть, слышать, заново жить. Нет, это обман, это повезло, только вот в этот год один день так, и снова месяц пронизывающего холода и ветра. А бывает и 60 дней февраля, когда в конце марта смотришь за окно на очередной выпадающий снег и думаешь, закончится ли это когда-то вообще? Закончится.

Вообще в марте, как и в феврале, хорошо бы уехать, минимум недели на две, да ещё и выгадав удачный момент, чтобы не видеть черный грязный снег, утомительную серость неба, струящиеся лужи серо-коричневого цвета, проплешины следов собачьих прогулок, благодаря которым, никогда, так сильно как в марте, я не ощущаю, что не люблю собак. Уехав, есть шанс пропустить наблюдение за этой чудесной сменой природы, ярко иллюстрирующей, что нет в нашей жизни ничего более постоянного, чем перемены, да и те, происходят обычно не мягким ярким счастливым блеском голубого неба, а бурными струящимися потоками говна под ногами.

Раньше я любил смотреть в марте лето. Чтобы оно, будто бы наступало пораньше. В последние годы в марте мне больше нравится наслаждаться остатками зимы. Долгий световой день для этого отлично подходит. В зиме спокойнее. Нет этих шатающихся перепадов под стать весенней погоде. Медленный спокойный размеренный темп провинциальной северной жизни. Не в пример столице.

Тут сразу все спешат воспользоваться моим ранним возвращением. В первую очередь, конечно Тая. Сидим с ней в кафе. Субботний бранч. Она рассказывает как была на Бали, жалуется, что ей перестало нравиться ходить на акробатику с тех пор, как туда пришёл Андрей. Почему? Потому что он душнила... Ей не хватает только бокала просекко для столь чувственных разговоров. На уме одни мальчики. Надо на шоппинг купить гольфы. Хочу переписываться со Стасом. Хочу в гости к Эрику. Накрасилась. Один глаз розовый, другой голубой. Удивлённо смотрит на мою реакцию: Ты что, не знаешь кто такая Харли Квин? Я, конечно, не Хоакин Феникс, но очень даже хорошо знаю, получше многих, поверь.

Холодные мартовские вечера идут к концу. Небо уже постоянно голубое, вечером уже можно успеть посмотреть, как солнце падая на дома, освещает и делает их снова красивыми, пробудившимися после зимы. Сброшены тяжёлые зимние куртки, люди носят пальто и солнечные очки, в городе снова появились электросамокаты. Иногда даже кажется, что никаких людей с огнеметами вовсе и не было, всё это дурной сон, что попивая кофе, можно открыть без vpn твиттер, почитать как Василий Уткин репостит Алексея Навального.

Сердца требовали перемен и перемены наступили вместе с весной.

Мартовские короткие рецензии

1. Книга. Киндзабуро О́э. Объяли меня воды до души моей

Продолжаю изучать японских писателей и вообще писателей на букву К, по методу Сартровского самоучки. На очереди лауреат нобелевской премии, главный антагонист Мисимы, доживший до 88-летнего возраста и скончавшийся в прошлом году Киндзабуро Оэ. Начал я с самого простого: Истории ультралевых активистов устроивших боевой лагерь в горах, прямо как в своё время Хироко Нагата. Помимо столь милого душе ультранасилия книга затрагивает экологические проблемы, и, даже, библейские мотивы, не хуже Моби Дика, с прямыми отсылками к книге Ионы и старцу Зосиме из братьев Карамазовых Достоевского. Всегда при чтении подобной левой литературы, удивляюсь, откуда это желание показывать социализм новой религией? А ультралевых-радикалов праведниками? Всё это не умоляет, конечно, художественного достоинства, и представляет собой достаточно захватывающее чтиво в духе Прилепина (конечно, в Санькя) и Проханова. И короткие рассказы тоже очень вкусные, например, про захваченного в плен негра, вместе с которым война пришла и в японскую деревню - ну прям пионеры ловят британского шпиона.

2. Фильм. Зона интересов
Отличный свежий номинант на Оскар с Сандрой Хюллер из анатомии падения. Кино повествует о повседневной жизни комменданта Освенцима Рудольфа Хёсса, построившего за забором лагеря свой дачный домик, сад и домашний рай. Обыденность зла в эстетике эсесовского быта. Временами даже кажется, что фильм показывает, что быть комендантом лагеря, не так уж и плохо, особенно то, как отсняты интерьеры. Новые мотивы сказки про Ганзель и Гретель, где дети сжигают ведьму, классический сбор золотых коронок (я думал только на какой минуте фильма они появятся?), новая фабрика Сименс, указы о запрете рвать сирень, любовь к собакам и лошадям... И как же жаль бедного Рудольфа Хёсса, когда его переводят на новую должность, ведь ему так нравилось сжигать... На фоне этого короткая книжка "А у нас в Аушвице" точно заиграет новыми красками.

3. Книга. Франц Кафка. Превращение
Почитал малую прозу Кафки. Снова очень тяжело, какие-то вещи видимо никогда не поменяются. Из груды прочитанных рассказов, лучшее, это, конечно, "Превращение" - за саму идею рассказа о том как человек утром проснулся и обнаружил, что превратился в таракана я готов простить Кафке его сложный, полный отчаяния, язык. Из остального неплохо "В исправительной колонии" - хлёстко и актуально, и "Холостяк Блюмфельд" - смешно и жалко про традиционного маленького человека. Больше выделить нечего.

4. Фильм. Невыносимая тяжесть огромного таланта.
Давно хотел глянуть и вот всё никак, но наконец добрался и до этой доброй комедии-боевика с Николасом Кейджем и Педро Паскалем. Лёгкое, незатянутое, смешное и доброе кино с прекрасными актёрами и красивыми морскими пейзажами. Кейдж - легенда, Паскаль - теперь уже тоже Думаю один из лучших фильмов подобного жанра за последние годы. Много рассказывать нечего, отличное поп-корновое кино на вечер без лишней глубины.

Еще обещанные короткие рецензии

1. Книга. Смерть в Персии. Аннемари Шварценбах
Одна из лучших случайных книг, которую можно было бы взять в магазине. Бывает так, заходишь, и видишь что книга на тебя смотрит, так вот и в этот раз. Дочь богатого промышленника и внучка графини живёт свою лучшую богемную жизнь в Берлине 20-х. Тусуется с Эрихой и Клаусом Манном - детьми Томаса Манна, всегда злившимися, что оставались в тени своего отца (прямо как в этом посте). Но вот к власти приходит Гитлер, мать Аннемари его поддерживает, а она сама бежит в путешествия: СССР, Персия, вторую мировую они встречают в Кабуле, куда поехали на автомобиле вдвоем с подругой. Сама книжка - воспоминание о путешествии в персию, очень нежная поэтичная и личная. Морфинизм, депрессия, одиночество, разбитое сердце, мысли о смерти на фоне пустынь, гор, караванов верблюдов, мусульманских кладбищ и женщин. В поездке в снежную пустыню читать было одно удовольствие.

2. Книга. Михаил Булгаков. Записки покойника и другие пьесы
Ещё вот в поездке, как уже писал, читал в поезде Булгакова.
Записки покойника. Пасквиль на Станиславского и Немировича-Данченко (чей брат Владимир кстати был очень интересным путешественником и корреспондентом, описавшим к примеру Соловки и балканские войны) и вообще на совесткий театральный и литературный мир, высмеивающий традиционность репертуара, закостенелость режиссеров и актеров, его замкнутость и цензуру.
Дьяволиада. Про маленького человек 1921-го года. Кафка, Гоголь и Достоевский в одном флаконе. Чиновник по фамилии Коротков, которого все путают с Колобковым. "Будь по вашему я отдамся вам, целуй же меня мой змий и соблазнитель пока нет никого из контрольной комиссии"
Роковые яйца. Ещё веселее. Профессор выводит луч жизни для головастиков, но в стране начинается куриный мор и его навыки тут очень пригождаются. Тут чувствуется предвестник любимого собачьего сердца, так что роковые яйца понравились мне больше остальных пьес. Ну как тут не смеяться, когда профессор жил до революции в 5ти комнатах, а когда в 1919 оставили ему 3, то он заявил, что если они (большевики) не прекратят - я уеду во Францию. А с чекистами он общается не иначе как просьбами: Не могли бы вы расстрелять репортеров? Булгаков во всём его великолепии.

3. Мультфильм. Студия Гилби. Шепот сердца
Мультфильм по сценарию Хайо Миядзаки. Тема взросления и тема кота, прямо как в ведьминой служба доставки.
Тая смотрела с большим удовольствием и хохотала весь мультик, хотя, как и традиционно у Миядзаки, тут затрагиваются гораздо более взрослые темы, про оттачивание собственного мастерства и про то что уметь жить - это главный талант, который нужно пестовать. И всё это под японский мотив country road, с традиционно красивыми пейзажи, а в некоторых местах фон явно сделан из рисунков художников-импрессионистов, что достаточно необычно для аниме. Пока идёт в кинотеатрах.

4. Выставка. Центр Зотов. Работать и жить: Архитектура конструктивизма 1917-1937.
Март традиционно радует свежими выставками. После музея русского импрессионизма открытие в центре Зотов - там началась большая выставка посвящённая конструктивизму, в два этажа, с огромным количеством экспонатов, там и не только макеты и чертежи, но и предметы быта, палехская лаковая миниатюра к примеру присутствует. В втором канале - Архитекстуре вот уже рассказал про выставку - теперь и вам тут советую. Потом сможете гулять по чудесным городам России, смотреть тут и там конструктивизм - ну не жизнь, а сказка.