Коллеги-журналисты спрашивают о моём отношении к инициативам по изменению законодательства в части проведения митингов в связи с тем, что в массовых акциях якобы участвует много детей. Разумеется, я против любого использования детей в политических целях — это абсолютно недопустимо. По оценках социологов, среди участников вчерашних протестов в Москве несовершеннолетних было 4%, что, конечно, немало. Но всё же большинство протестующих составляла молодежь — люди в возрасте от 18 до 35 лет (62%).
Я каждый месяц общаюсь со студентами и считаю, что любой гражданин России имеет право на личную позицию. Совершенно убеждена, что с молодыми людьми нужно разговаривать, приводить разумные доводы, не боясь при этом острых и неудобных вопросов. Нужно откровенно обсуждать с молодёжью существующие социальные проблемы, а их в нашей стране, к сожалению, немало. И, к примеру, одна из таких тем — это домашнее насилие. Весь опыт моей работы над законопроектом «Об основах профилактики семейно-бытового насилия» говорит о том, что эта проблема особенно остро воспринимается именно молодёжью — новое поколение россиян не приемлет насилие над близкими ни в каких формах.
Но вместо того, чтобы вести с молодёжью содержательный разговор, некоторые политики позволяют себе откровенно провокационные, демонстративно неуважительные к людям высказывания, обвиняя жертв домашнего насилия в том, что они сами провоцируют своих мучителей. Мы часто сталкиваемся с виктимблеймингом, но если к комментарию «Сама виновата» люди могут поставить «дизлайк» и забанить написавшего его тролля, то высказывания депутатов Госдумы из партии большинства неизбежно воспринимаются как позиция государства. Из-за откровенных провокаций, сделанных ради хайпа, власть в глазах людей предстаёт в образе злого клоуна, который сознательно подливает масло в огонь.
Согласно исследованию учёных СПбГУ, сделанного по заказу Госдумы, не менее четверти россиян могут в той или иной мере считаться пострадавшими от бытового насилия – это десятки миллионов человек. Своими издевательскими заявлениями некоторые коллеги сознательно провоцируют их на протесты. Доля женщин среди потерпевших от истязаний, совершаемых на семейно-бытовой почве составляет до 87%, я нисколько не сомневаюсь, что подобные высказывания могут переполнить чашу терпения очень многих девушек.
На вчерашних протестах в Москве мужчин было больше, чем женщин — 55% и 45% соответственно. Можно предположить, что многие девушки обоснованно побоялись принимать участие в незаконных акциях. Сегодня очевиден провал государственной молодёжной политики, на которую все последние годы выделялись значительные средства из бюджета. Если семейная политика в России будет и дальше строиться на морально устаревших патриархальных принципах, на протесты помимо молодёжи будет выходить всё больше женщин, как мы это видим на примере Белоруссии. Нельзя этого допустить!
В политике есть организмы, которые обитают только в пене медийной повестки, но, к счастью, есть и те, кто реально работает. Вице-премьер Татьяна Голикова поручила шести министерствам подготовить предложения по снижению уровня домашнего насилия в России, эта работа пусть медленно, но идёт. Над законопроектом о профилактике домашнего насилия, который уже готов, работала большая группа ответственных политиков во главе со спикером Совета Федерации Валентиной Матвиенко. Те, кто называет этот документ «копией американского законодательства», совершенно точно его не читали.
Запреты и усиление ответственности за нарушения на митингах –—это реакция на следствие, а не на причину происходящего. Если представители власти будут относиться к людям с уважением, у жителей не возникнет желания нарушать закон, участвовать в протестных акциях, тем более, применять там насилие.
Мне знакома позиция «всё пиар кроме некролога», хоть я её принципиально не разделяю. Но ради броских заголовков издеваться над людьми, чьи нервы сейчас натянуты как струна, — это диверсия против государства, частью которого является и мы, депутаты. Не преднамеренная ли это диверсия некоторых
некоторых моих коллег?
