Дебаты об анархии

Коммунизм: серия стыков.

Склонность к плану возникла в коммунизме, как "очевидное" для определенной эпохи техническое решение, не более того. План никогда не был целью или существенной частью идеи.

Однако, это решение было принято сторонниками идеи. И когда альтернативные представления наконец появились, они нашли выражение в форме критики коммунизма - что, конечно, укрепило стык коммунизма и плана.

На самом деле, за потребностью в плане - или, действительно, централизации, которую открыто поддерживают сталинисты - стоит совершенно другая форма чувственности, другая эмоциональная политика, другой род идеи.

План не противостоит "капитализму" в смысле накопления асимметрий власти, это часть другого противопоставления: все под контролем vs поиски в неопределенности. Подход часовщика ("Архитектора вселенной") vs эволюционный подход. Требование абсолютной безопасности или свобода ценой рисков.

План выступает как бы спасителем от спонтанного развития асимметрий власти. Однако, это только ошибка в рассуждениях. Божественный Часовщик мог бы вмешаться в исторический процесс извне; экономическое планирование возникает только как результат накопления асимметрий власти, и подразумевает обычные для них злоупотребления. Решение проблемы самопроизвольного возникновения принуждения и неравенства просто не найдено, а значит, неясно, почему его нужно искать среди централизованных архитектур.

Раз представление о "плане" не связано с идеей коммунизма по какой-то внутренней причине, эту часть можно отделить от "коммунизма", и поиграть получившимся набором блоков. План+консервативный либерализм. План+консерватизм старого режима. Коммунизм+неопределенность, спонтанность, эволюция.

Если читать историю понятия "равенства" в политической философии разных веков, можно придти к выводу, что общая собственность - это такой довольно изящный способ описать равенство, просто сделав значения параметров, о равенстве которых мы говорим, неисчислимыми (нельзя приписать конкретному человеку) или бесконечными (изобилие коммунистического будущего). Это решение проблемы неравенства можно найти ещё у Мора, Кампанеллы, а ранее - у еретических христианских движений. Впрочем, сама идея восходит к греческим философам и мифу о "Золотом Веке".

Так можно решить трудности чисто теоретических конструкций, но на практике возникают другие проблемы.

"Дайте математику социальную теорию, но отберите острые предметы".

Что, если бы рабочее движение пользовалось рыночными моделями и социалистическими целями?

Социальная борьба может состоять в том, чтобы различными манипуляциями (организованных сил снизу) изменить точку баланса спроса и предложения на рынке труда, а не пытаться создать диктат центрального правительства. Аргумент против морализаторства социалистов - "неверно, что рабочему принадлежит произведенный продукт, потому что действующей силой здесь являются не моральные категории, а баланс спроса и предложения" - можно вывернуть наизнанку. Неверно, что предприниматели "заслуживают" больше - они просто получают больше. Понятие заслуги субъективно, долю же получаемых ресурсов в общем предприятии определяет баланс рыночной власти. Если кому-то удастся изменить баланс, "норму" будет устанавливать победитель. Моральный аргумент тогда будет весьма простым. "Мы можем это сделать". Проблема только в том, что низы часто хуже организованы и имеют короткий горизонт планирования. Собственно, расцвет и часто - провал профсоюзной борьбы - это реализация описанной идеи. Но кажется, никто не описывал ее таким образом - как использование мейнстримовой экономической теории ради радикальных целей.

Концепции «частного» и «общего» в существующем виде, совершенно не описывают реальные структуры обладания.

Например, понятие «общей» или «общественной» собственности часто скрывает за собой государственное владение и государственное регулирование, которое, конечно же, всегда конкретно и подразумевает контроль определенных институтов или даже определенных людей. «Общее» обладание можно критиковать и за размытую ответственность и за практический частный контроль немногих над теми благами, от которых зависят многие.

Понятие «частного» используется, чтобы обозначить несколько разных архитектур контроля: личный контроль небольшой личной собственности и личной территории, но также и личный контроль инфраструктуры в масштабах целого общества, от которой зависят миллионы других людей.

В каком-то смысле, «общественная» и «частная» собственность это одно и то-же, но с разным идеологическим сопровождением – ни «частной», ни «общей» собственности нет; а также, любая собственность является и «частной» и «общей».

Возможно, удобнее было бы говорить о собственности, используя термины сетевой архитектуры. Картографируйте линии зависимости и влияния, фактические и юридические. Оцените свойства получившейся сети. Выделите несколько типичных паттернов.

К примеру, анархисту следовало бы критиковать не «частную» и не «общую» собственность, а собственность с паттерном владения «один-ко-многим».