Не только стихи Сопрано dan repost
Как оно обычно бывает: помогаешь организаторам организовывать концерт, забываешь написать информацию для анонса, отправить горизонтальную цветную фотографию и поесть, стараешься не забыть о том, кому обещал напомнить, когда приедешь (год назад обещал и где-то было записано, кажется, я же не выкинула этот блокнот?), переживаешь за количество зрителей и мест в зале (а вдруг стульев не хватит? а вдруг вообще никто не придёт?), ломаешь голову, в чём выступать (блин, любимую концертную рубашку стоило постирать позавчера), думаешь, что это вообще никому не нужно.
Потом пятница, всё ещё думаешь, что всё это вообще никому не нужно, но вылетаешь с работы в шесть пятнадцать, поезд без двадцати девять, кидаешь в рюкзак книги, концертное, смену одежды, вызываешь такси, едешь по пробкам, времени мало, выходишь, едешь на метро, бежишь на поезд, едешь в плацкарте, полном дембелей и/или детей, не спишь, пьёшь кофе, едешь к организаторам, приводишь себя в порядок, пытаешься уложить волосы, всё ещё думаешь, что всё это никому не нужно, опаздываешь, несёшься туда, где у тебя сегодня концертный зал, проверяешь площадку, звук, подкрашиваешь глаза, переподкрашиваешь глаза, выходишь на сцену , видишь людей (почти всегда меньше, чем ты рассчитывал и на какое количество ориентировался при составлении программы), в любом случае выкладываешься на полную, видишь глаза, чувствуешь отдачу, сорок минут счастлив, выходишь на антракт, хочется плакать и/или умереть, выходишь во двор подышать и/или покурить…
…Подходит к тебе дядька. Подвыпивший, но аккуратный, интеллигентный. Рассказывает, как в нулевые машины перегоняли из Питера (любит Питер, воспоминания хорошие), вообще, говорит, случайно пришёл, в соседнем доме живёт.
Читай, говорит, молодёжи свои стихи. Я бы детей, говорит, привёл, но жена их со мной не пустит.
Я вот тебя слушаю сижу, говорит, мне мужики звонят, бухло стынет, говорят, а я говорю, что я в библиотеке, а они говорят, ты дебил, что ли, а я говорю это вы дебилы, а тут искусство настоящее.
Доигрываешь концерт, книжки-автографы-фотки, так устал, что и/или умер, пообщаться с местными творческими, лечь спать утром, продрать глаза днём, бегом погулять по городу, бегом на поезд, вагон с дембелями и/или детьми, раннее утро, умыться и переодеться в туалете в Макдональдсе на вокзале, нестись с рюкзаком на работу, пытаться замазать синяки под глазами перед зеркалом в туалете на работе, влить в себя пол-литра кофе и, пытаясь проснуться, писать этот пост.
Хочешь спать и/или умереть. Всё ещё думаешь, что это никому не нужно.
А потом вспоминаешь Ваню Ключа в антракте и думаешь: «Да ладно. Весной ещё раз поеду, надо только купе у организаторов попросить».
И едешь ещё раз, весной.
В плацкарте, конечно.
Потом пятница, всё ещё думаешь, что всё это вообще никому не нужно, но вылетаешь с работы в шесть пятнадцать, поезд без двадцати девять, кидаешь в рюкзак книги, концертное, смену одежды, вызываешь такси, едешь по пробкам, времени мало, выходишь, едешь на метро, бежишь на поезд, едешь в плацкарте, полном дембелей и/или детей, не спишь, пьёшь кофе, едешь к организаторам, приводишь себя в порядок, пытаешься уложить волосы, всё ещё думаешь, что всё это никому не нужно, опаздываешь, несёшься туда, где у тебя сегодня концертный зал, проверяешь площадку, звук, подкрашиваешь глаза, переподкрашиваешь глаза, выходишь на сцену , видишь людей (почти всегда меньше, чем ты рассчитывал и на какое количество ориентировался при составлении программы), в любом случае выкладываешься на полную, видишь глаза, чувствуешь отдачу, сорок минут счастлив, выходишь на антракт, хочется плакать и/или умереть, выходишь во двор подышать и/или покурить…
…Подходит к тебе дядька. Подвыпивший, но аккуратный, интеллигентный. Рассказывает, как в нулевые машины перегоняли из Питера (любит Питер, воспоминания хорошие), вообще, говорит, случайно пришёл, в соседнем доме живёт.
Читай, говорит, молодёжи свои стихи. Я бы детей, говорит, привёл, но жена их со мной не пустит.
Я вот тебя слушаю сижу, говорит, мне мужики звонят, бухло стынет, говорят, а я говорю, что я в библиотеке, а они говорят, ты дебил, что ли, а я говорю это вы дебилы, а тут искусство настоящее.
Доигрываешь концерт, книжки-автографы-фотки, так устал, что и/или умер, пообщаться с местными творческими, лечь спать утром, продрать глаза днём, бегом погулять по городу, бегом на поезд, вагон с дембелями и/или детьми, раннее утро, умыться и переодеться в туалете в Макдональдсе на вокзале, нестись с рюкзаком на работу, пытаться замазать синяки под глазами перед зеркалом в туалете на работе, влить в себя пол-литра кофе и, пытаясь проснуться, писать этот пост.
Хочешь спать и/или умереть. Всё ещё думаешь, что это никому не нужно.
А потом вспоминаешь Ваню Ключа в антракте и думаешь: «Да ладно. Весной ещё раз поеду, надо только купе у организаторов попросить».
И едешь ещё раз, весной.
В плацкарте, конечно.