Я сижу на кресле, а он - ходит от стола к кровати, от кровати к столу, в спальне, что напротив комнаты, в которой сижу я.
Ходит медленно, почти неслышно. Низ брюк волочится по полу. Босиком.
Я сижу поджав ноги. Окно в комнате открыто и я слышу шум города, что кажется всем таким чужим, а мне таким … теплым: звук машин и дождя, в перемешку с голосами детей и звука от колес велосипедов, мокрых шагов и закрытых глаз.
Выдыхаю. Перевожу взгляд снова на него. Наклонился что-то поднять у кровати. Мой взгляд падает на его шею, спину, мышцы, что напряглись на долю секунды.
В этой квартире так тепло и комфортно. Даже не знаю, почему?
Мне нравится в нем абсолютно всё. От пальцев рук, до вен на руках, от ресниц, чернее моих, до морщин на лице, когда он о чем-то упорно размышляет.
Мне нравится когда он беспокоится. Когда перебирает пальцы. Когда смотрит вдаль, будто сквозь всё.
Мне нравится его улыбка, хотя я её могу только представить, потому что он никогда не улыбается.
Знаете это чувство, когда все, чего ты хочешь, это чтобы кто-то улыбнулся? Потому что если он это сделает, то вы станете гораздо ближе. Это будто разрушит ту стену, что между вами.
Между серьезностью и улыбкой на самом деле очень большая дистанция. Увидеть его искреннюю улыбку это почти стать родными.
Он этого потому и не допускает.
Он может показаться вам холодным, черствым, пустым. Сломанным. На самом деле он совсем не такой. В каждом его слове или прикосновении чувствуется тепло. Просто слов и прикосновений мало.
«Дождь не прекращается», якобы между прочим, с нарочитой безразличностью говорю я. Ответ не ожидаю. Слова ведь тоже постепенно разрушают стену. Потому он так их бережет.
«Да».
Я думаю, про себя конечно же, на сколько неистовым более может быть желание раствориться в другом человеке? Мой психотерапевт сказала бы, что это не хорошо. А что если очень хочется?
Что если хочется никогда больше не выходить из этой квартиры? Что если хочется выбросить часы и телефоны, чтобы не знать даже сколько времени, понедельник или пятница? Почему хочется чтобы была постоянно среда? И мы завариваем кофе. И садимся рядом, перебирать книги и журналы. Делать пометки в блокноте. Обсуждать что-то вечное, простое и сложное одновременно. Кивать на реплики друг друга. Курить одну сигарету на двоих. И принимать доставки еды.
Кушать на полу, из пластиковых тарелок, прикасаясь только коленками.
Ходить босиком, обнимать друг друга сзади, когда не ожидаешь, молча целовать друг другу ключицы. Будто так и надо.
Никогда не застилать кровать. Мыть посуду вместе. Перестать готовить. Может даже совсем перестать есть.
К какому врачу обратиться, чтобы он точно идентифицировал мою болезнь и предложил лекарство? Любить человека, который бережет свои слова и улыбки, потому что так он в безопасности. Потому что так его нельзя разрушить. Нельзя сделать ему больно. Потому что он боится боли. Хотя я никогда не причиню ему её.
Любить человека, который «только». Носит только черное, слушает только джаз, курит только Marlboro, глядя в окно, минут по двадцать, хотя столько курить невозможно. Пьет только черный или виски. Выходит только по понедельникам. Смотрит только документальное и читает только классику.
Любить того, кто боится. Боится почувствовать мое тело на его теле. Боится посмотреть на меня больше четырех раз в день. Боится не бояться того, что могло бы быть.
Я бы хотела спросить о причинах, но не решаюсь.
Потому и продолжаю дальше сидеть в кресле, смотреть как он перебирает пластинки, заправляет постель и убирает чашки. И молчать.
«Закрой окно. Замерзнешь».
«Мне хорошо, правда. Я люблю слышать город».
«Мне тоже хорошо», ответил он.