ЧАДАЕВ

Ээ… КОГО, простите, удивляют? О провинциальных чиновниках, понаехавших в командировки на выставку «Россия»

Они неприятно удивляют столичных хозяев мероприятия своими "провинциальными манерами" и "не всегда идеальным поведением", которое иногда перерастает в "пьяные загулы".

А я с утра намыл шею, облачился в парадную фофудью (есть у меня для таких случаев) и поехал в Кремль на Всемирный Русский Собор — Путина слушать. Но не судьба — забыл распечатать свой билет, остался в итоге без окормления пастырского, только вот по новостям слежу. Ну, штош. Меняем фофудью обратно на рабочее, и назад в поля — духовность духовностью, а тут как раз новая инфа по втолам и фпв, возникла одна интересная идея (как водится, небратья подкинули), как сравнительно просто обезопаситься от большинства используемых противником камикадзе. Будем пробовать. Это всё тоже про русский мир, но как-то более прикладное, что ли.

Самое поразительное, что ведь и с Пономарёвым, и с Сидельниковым этим я когда-то был лично знаком. Пономарёва знаю аж с 1999 года, когда он пытался заниматься IT-бизнесом, причём в своём стиле — учредил компанию Arrava, скупил топов из «Мейла» и «Рамблера», выкупил едва ли не подчистую весь РИФ (Российский интернет-форум) и забабахал там мега-пьянку с фейерверком и концертом. На этом, кажется, история «будущего лидера индустрии» и кончилась. Потом помню его главным айтишником в КПРФ, депутатом, после 2011 уже не общались. Сидельникова же знаю тоже со времён СПС конца 90-х, он тогда входил в молодёжку Демвыбора, и в те времена выглядел больше карьеристом, чем радикальным борцом за что бы то ни было. В общем, это главное, что отличает и того, и другого на старте — огромные амбиции, куда бОльшие, чем «в среднем по больнице». Даже Навальный был в этом смысле «попроще», что ли — ну, _тогдашний_ Навальный. А теперь вот смотрю на то, чем заняты и тот, и другой, и мысль только одна — ну нелюди же.

Был сегодня на экспертном совещании (инженеры, разработчики, производители) по вопросу об «автономности дрона». Поскольку у меня нет санкции на то, чтобы пересказывать, о чём говорили другие, напишу здесь тезисы своего выступления.

1. Если мы посмотрим на историю компьютеров, увидим три больших этапа. Первые несколько десятилетий доминировала концепция «сервер — клиентский терминал». Потом наступила эра персоналок, когда вычислительные мощности были вынесены непосредственно в клиентское устройство, и началась гонка процессоров. А потом, уже на новом витке, произошёл своеобразный возврат к модели «терминала»: компьютер (и наследующие ему планшет и смартфон) стали снова в первую очередь устройствами для выхода в сеть, и сформировался своеобразный баланс: вычислительные мощности непосредственно «на борту» обслуживают часть задач, в том числе задачу управления обменом потоками данных с внешней средой; а другую часть обслуживают крупные вычислительные и дата-центры, предоставляющие клиентским устройствам облачные сервисы.

2. Борьба за автономность бортового вычислительного устройства в военных условиях имеет свои резоны: связь с оператором или внешним центром это самое уязвимое место, и именно её в первую очередь пытаются рвать с помощью технологий РЭБ. Но даже в военных условиях тенденция к удешевлению одноразового барражирующего боеприпаса привела к тому, что главной задачей стало обеспечение устойчивой связи с устройством-ретранслятором, которое по определению не является расходником. Что же касается гражданских задач, то в долгосрочной перспективе ещё вопрос, на что делать ставку — на рост вычислительной мощности на борту или же на рост пропускной способности, дальности и надёжности каналов связи с наземными центрами управления. «Дрон-Робинзон», способный «выжить и обеспечить себя в одиночку на необитаемом острове» — это актуально в условиях тайги, тундры, стратосферы, войны (на территории противника) и т.д., но в условиях насыщенной разнообразными устройствами и системами связи техносреды, а именно нижний слой тропосферы над городами, пригородами, транспортными системами (включая трубопроводы, энергосети и т.п.) и даже агропромышленными территориями — гораздо разумнее делать ставку на интегрированные наземные системы управления.

3. По аналогии с биоценозом, можно ввести понятие «техноценоз» — среда, в которой по определённым правилам сосуществуют и взаимодействуют друг с другом устройства различного назначения. Ключевым вопросом при заселении такого техноценоза новым «видом» — обеспечение «совместимости» с другими, уже существующими видами устройств. Мы сейчас, как АНО «Ушкуйник», столкнулись с этой проблемой на практике — когда начали согласовывать ЭПР (экспериментальный правовой режим) для противодронных систем, использующих в основном технологии РЭБ. Позиция одного из ведомств: «вся система регулирования заточена на минимизацию конфликтов систем, предназначенных для организации связи, в то время как РЭБ — это по определению «антисвязь», и нормами-для-связи регулироваться не может». И в ней есть резон: представьте, если бы на дорогах общего пользования, наряду с автовладельцами, получили бы права на автономное действие установщики шлагбаумов.

Но это к тому, что наряду с автономностью, ключевым направлением политики развития беспилотной отрасли должна быть совместимость — вновь создаваемого куска техносферы с уже существующими.

Оказывается, всё ещё веселеее, чем я написал несколько дней назад. Это не Зеленского мы должны благодарить за избавление от позора. А вовсе даже Бориса Джонсона.

Очередное дацзыбао от НИИ Бизнес-Активных Целевых Аудиторий.

В сюжете Аяза Шабутдинова есть момент, выходящий далеко за рамки проблемы "инфоцыганства". То, почему на ПМЭФ группа "Социокультура", делая итоговый доклад в сборке "Горизонта-2040", объявила нынешних двадцатилетних "поколением Аяза". Это проблема "юноши, обдумывающего житьё".

Рене Жирар учит нас, что человек изначально вообще не обладает никакими собственными желаниями. Когда он рождается, у него есть только простые физиологические потребности: дышать, пить, есть, спать, писать, какать. Желания же, тем более осознанные — есть уже продукт ума, причём в очень малой степени своего. Желания оформляются в нашем сознании путём "похищения", миметического подражания образцу. Ты видишь кого-то (в случае ребёнка — чаще всего старших, потом только сверстников) и хочешь "как у него".

Именно на этой механике работает и мода, и реклама. Ты видишь перед собой некого "образцового человека", на которого хочется быть похожим, и копируешь его одежду, вещи, привычки — словом, всё то, что древние греки называли словом "космос" (ещё до того, как люди взяли моду тем же словом называть то, что окружает планету). Задача продюсера сводится к тому, чтобы выгодно подсветить то, что именно надо копировать — читай, «чего надо хотеть, чтобы быть похожим на эталон».

Сегодняшний юноша, обдумывающий житьё, хочет быть понятно каким: богатым и успешным. То же про девушек: см. тематический мастер-класс от Инстасамки «за деньги — да». Там фабула ещё проще: у меня, конечно, имеются кое-какие вкусовые предпочтения, но для меня вопрос отказа от них это исключительно вопрос прайса.

При этом есть интересная этика денег, устроенная навыворот: в общем никому не интересно (кроме разве что скучных людей в погонах), откуда ты, собственно, взял ресурсы на свой успешный успех. Главное, что они у тебя есть, и проистекающий из них определённый стандарт жизни и потребления — тоже. Это как у некоторых живущих вечно впроголодь дравидских племён: еду есть надо втайне, ибо что и как ты ешь (и откуда взял) это секрет и табу, а вот испражняться, наоборот, публично и напоказ, ибо это признак того, что ты сыт, доволен и тебе есть чем гадить.

И вот здесь ключевое. Публичная защита инфобиза строится на том, что это такой коучинг-консалтинг, благодаря которому людей учат быть предпринимателями. Но дальше «сдвиг мотива на цель»: предмет не в том, чтобы «построить бизнес», а в том, чтобы «поднять денег». И дальше понятная связка: вот я поднял денег — смотрите! Хотите узнать как? — идите ко мне в программу, поделюсь тайным знанием. Но засада тут в том, что на самом деле денег я поднял и продолжаю поднимать с таких, как вы, покупающих программу.

Отсюда главный тезис, который разворачивался в серии постов про деньги. Ключевое — не в том, сколько их. Ключевое — в том, каким способом ты их поднял. И здесь два переключателя, которые часто путают: законно/незаконно и этично/неэтично. Есть масса способов, общепризнанно считающихся неэтичными, но формально не противоречащих закону. И дееспособная правовая система — это когда сажают только если доказано, что это было именно незаконно. Или, если выясняется, что в законе дыра, меняют законы, но даже в этом случае — без обратной силы.

А подвал в Новочеркасске продолжает работать. На данный момент отгружено 1908 сетей. В декабре будем отмечать 2000-ю сеть. Помочь — 2202 2062 5185 4860 (Сбер).

Вчера было десятилетие начала второго Майдана, тот самый пост Найема. Официальный и Z-агитпроп дежурно отбомбился в том духе, что, мол, вот вам ваш европейский выбор.

Позволю себе выступить в диссонанс с нашим официальным и Z-агитпропом. Проблема в том, что все годы, начиная с кучмовских времён, Россия упорно делала ставку на настолько лютых уродов и упырей, Януковичей-Ахметовых-Арбузовых-Медведчуков, что глазами любого образованного киевлянина моих лет не то что европейский, а даже и африканский выбор выглядел вполне приемлемой альтернативой. И пофигу даже и на рагулей, и на неонациков: _эти_ в чём-то ещё и хуже. И само то, что сейчас там приходится воевать, есть расплата за такой внешнеполитический стиль и такой способ выбора союзников.

Хуже того: Зеленский нас в некотором смысле даже спас от позора — тем, что не сбежал в первые недели. Только представьте, как бы это выглядело, если бы вся эта кодла вернулась в Киев в феврале-марте 2022 в обозе наших войск и принялась там возвращать «упущенную выгоду» за все годы. А московское начальство, в порядке нормализации отношений с Западом и антисанкций — таки запихивать Донецк и Луганск обратно в Украину.

Короче, самое лучшее, что у нас есть — это наши враги. Они нас никогда не подведут. В отличие от друзей.

А ещё был сегодня на встрече в Санкт-Петербургском университете ГПС МЧС. Обсуждали, в частности, сотрудничество по программам подготовки инструкторов БПЛА.

У них своя небольшая программа есть, но она — про маленькие беспилотники, коптеры. Тоже полезно, но вдолгую, говоря о пожарниках и вообще об МЧС-никах, надо учить на тяжёлые дроны. Примерно такие, которые Юра Козаренко делает — до 200 кг грузоподъёмности. Китайцы уже показывали на выставках нечто, с помощью чего можно тушить пожары в высотных зданиях — по сути, переделанные сельхоздроны с подвесными канистрами. Ну и быстрая доставка грузов в труднодоступные места, эвакуация пострадавших, всё такое. Целое направление, и совершенно мирное. При этом те же сельхоздроны — это ещё и оружие (вспомним украинскую «бабу-ягу»), и средство постановки дымовых завес, и дистанционного минирования, и много ещё что. Вопрос в том, что свыше 30 кг — это в мирной жизни сразу куча ограничений и вообще епархия Росавиации.

В общем, двойное назначение, как оно есть.

Чат, на посоветоваться. Вот какая мысль. В разное время для разных учреждений СПО было закуплено энное кол-во современных станков с ЧПУ, для образовательных задач. Их фактическая загрузка, как показало очень поверхностное исследование вопроса, от силы процентов на 15-20. Если собрать номенклатуру разной полезной для войны мелочёвки, которая вечно в дефиците, можно было бы организовать её распределённое производство на этих мощностях. Речь идёт об очень простых, но нужных вещах, типа тех же пламегасителей (см несколькими постами выше). Как думаете, сработает ли затея?

Понятно, это ещё и вопрос денег, но для запуска процесса можно объявлять целевые сборы под запрос конкретных подразделений. На те же пламегасители у меня уже очередь из дружественных мотострелковых подразделений на полторы тысячи единиц. А там, глядишь, по ходу поймём, как организовать не только народные-спонсорские, но и родное государство подключить. Оно у нас того, слегонца медленное на такие задачи ))) но всякий чиновник устроен по принципу: чем меньше ему самому что-то надо делать, тем лучше, а если можно чужой работой отчитаться, так вообще красота.

Кто что думает?

Читаю такое.

В Кремле все ключевые элитные игроки заняты мыслями о 2030 годе.
Вплоть до личного графика: с 9.00 до 18.00 они заняты проектированием 2030, с 18.00 до заполночи они погружены в текучку, включая президентскую кампанию, проводя рабочие совещания.

Напомнило мне мой старый текст.

Под бывшей Дальней дачей Сталина, на конечной остановке Метро-2, находится секретный объект «Осколково». Он представляет из себя серверную, зал для программистов и небольшой штабной бункер с комнатами для совещаний. Главный и единственный IT-проект, над которым работают его обитатели — это Игорь Иванович 2.0. ИИ представляет из себя нейросеть, построенную на принципе «многослойного перцептрона Розенблатта» и производящую так называемую «внутреннюю политику». В последние годы алгоритм устойчиво работает в режиме так называемой «войны башен».

Кстати, интересно. В связи с лётчиком. То, что чувствую. Наших военных, перешедших на украинскую сторону, я безусловно считаю предателями. А вот украинских, перешедших на нашу, я предателями не считаю даже глубоко в душе. И дело в данном случае не в том, что наши разведчики, а ихние шпионы. Дело в том, что, с одной стороны, не существует никакого государства Украина, это фантом; те, кто с той стороны, воюют не за свою страну, как наши, а за какую-то пакость вроде «евроглобальной лгбт-демократии». А с другой — Россия это в конечном счёте и их родина тоже. Всех, кто сейчас по обе стороны.

Однажды мне попалась на глаза книжка Ходорковского и Невзлина 1992 года «Человек с рублём». Она как раз очень хорошо отражает тот самый процесс трансформации вчера ещё вроде бы нормального человека в «баблонавта» с чувством превосходства и сакральной миссией. Мне её было особенно интересно читать, потому что значимая часть описанных в ней событий становления кооператива «Менатеп», изначально — центра НТТМ при Фрунзенском райкоме комсомола, из которого тот вырос («международные научно-технические программы») — происходило буквально во дворе моего дома, на первом этаже, и я это когда-то наблюдал вживую десятилетним пацаном, даже пару раз случайно бил им стёкла футбольным мячиком. Но главное в книге не исторические подробности — а именно сквозная мысль, что они Уже Тогда Знали Как Лучше. Причём «лучше» не им конкретно, а вообще всем.

Именно поэтому я в чём-то понимал людей из разных трёхбуквенных ведомств, которые всякий раз делали стойку на любого «коммерса», идущего в политику. Трёхбуквенные — мыслят угрозами, причём понимают их в динамике. Вот сидит перед тобой чувак, ну там стройка, ритейл, общепит, мутки какие-то, есть ресурс, хочет в Думу, ваще шёлковый, на всё готов и заранее согласен. И даже сам в своей голове думает, что ксива ему нужна исключительно для того, чтобы в кабинеты заходить и вопросы решать. А по политике он по определению за всё хорошее и против всего плохого, что начальство велит считать таковым.

Но товарища майора этим взглядом какающей собаки, полным искренней преданностью государю и отечеству, не обманешь. Он-то понимает, что в глубине души этот кондом либо уже возомнил, либо, получив ксиву, непременно возомнит себя Эффективным Менеджером. Который знает, как лучше писать законы и управлять государством. Потому что у него под задницей его бабло, которое 24/7 шепчет ему о том, что он Лучше Всех Понимает. И поэтому… поэтому паровозы надо давить маленькими, пока они чайники. Не всегда, канешна, сразу получается, но система на то и система, чтобы действовать пусть медленно, но неотвратимо.

Возникает, канешна, резонный вопрос: а откуда товарищ майор-то сам знает, как надо? Но юмор состоит в том, что он как раз не знает и знать не хочет. Он считает, что Каждый Должен Заниматься Своим Делом. Его дело — держать и не пущать. Для того, чтобы законы писать, министерствами-регионами разными управлять, есть другие, специально обученные люди, которым это по должности поручено и положено. С коммерсом, кстати, у него затык ещё и потому, что в этом случае непонятно, кто этому хмырю что поручил, и кто это такой вообще.

А теперь попробуйте в контексте сказанного понять — что, собственно, случилось с Пригожиным.

Так вот, продолжая про сознание баблонавтов.

В самом первом фильме «Уолл-Стрит» с довольно молодым ещё Дугласом есть эпизод, где пара главных героев — биржевой спекулянт (которого играет Дуглас) и его молодой ученик, сын рабочего с авиазавода, обсуждают афёру с акциями, в результате которой спекулянт наварил много денег, но завод отца оказался на грани банкротства. Герой Дугласа говорит: мы получим столько, что твоему отцу вообще не нужно будет работать! Ученик не находится, что ответить, но зритель домысливает за него: дело в том, что работа и завод для отца героя это нечто большее, чем источник денег. И проблема отношений отца с сыном в том, что тот способ, которым сын зарабатывает, причём много больше отца — отец считает недостойным.

Это важная зарисовка в контексте обсуждаемого.

Размышляя логически о причинах своего богатства, то есть именно того, почему он вдруг оказался настолько ценным членом общества, баблонавт неизбежно встаёт перед довольно ограниченным набором вариантов.

1. Ему просто повезло, и тогда от него ничего не зависит, и в частности в любой момент богатство может исчезнуть, ибо фортуна вообще капризна.
2. Он взял чужое, и тогда рано или поздно за ним придут — и надо прожигать жизнь по максимуму до этого момента, но всё равно жить в страхе.
3. Он действительно гений, сверхчеловек, обладающий сакральным знанием или навыком, и именно за это вознаграждён богатством. То есть он либо сам по себе объективно по каким-то параметрам превосходит все эти миллиарды топчущих планету нищебродов, либо у него есть какая-то особая миссия сделать мир лучше, дарованная высшими силами.

Объясняющей силы у всех трёх вариантов примерно поровну, но легко заметить, что из всех перечисленных вариантов третий является самым психологически комфортным. Мои деньги — признак того, что я особенный; что я что-то главное понял в жизни — то, чего не понимают все эти лохи, подобострастно смотрящие мне в глаза.

В бытность мою сотрудником АП у меня случился конфликт с Михаилом Прохоровым, как-то (не помню уже как) связанный с его тогдашними игрищами в партстроительство. Начался он с нашего примерно получасового разговора — кажется, в РАНХиГСе у Мау. Плохо помню детали, но суть состояла в том, что я поначалу пытался просто объяснить ему, как что работает во внутренней политике, что возможно, а что нет. И столкнулся с его железобетонной уверенностью, что уж он-то в том, как у нас что работает в системе, понимает много лучше, чем какие-то клерки со Старой Площади. Прощаясь, я сказал ему, что ни на какие выборы больше ни ему, ни его партии попасть, скорее всего, не светит. И это была не угроза, а именно экспертная оценка. Просто, ну, дарвиновский отбор так работает. Но вот этот взгляд человека, который знает всё обо всём лучше всех, я хорошо запомнил.

Есть другие примеры. Знаю человека из его «весовой категории», который ещё сохранил остатки воспоминаний, как был советским научным работником. И там ему поставили «прошивку», что спец в своей области так или иначе представляет ценность, если его слушать. И он честно пытается слушать — но его буквально физически ломает от того, что он должен слушать людей, которым он же и платит. Вплоть до «нет, вы _меня_ послушайте» в самый неожиданный момент, с интонационным акцентом на «меня».

На закуску — про Аяза. Представьте, что вам нет и тридцати, вы уже почти миллиардер, при этом значимая часть денег «пришла» от людей, которые пришли слушать вас, вдохновляться вашими мыслями, и платят за них миллионы (нередко взятые в кредит). Как можно даже предположить, что вы в чём-то допустили ошибку?