Доктор Стриж

​​Часто ли случается, что простая, с какой стороны не взгляни, песенка волею случая становится легендой? Бывает. Самый яркий пример - «Лили Марлен», переведённая на без малого пятьдесят языков.

Сочинённая ещё во время Первой Мировой, записанная на пластинку в 1938-м никому неизвестной исполнительницей, по случайному стечению обстоятельств, песня стала невероятно популярной среди немецких солдат в 1941-м году. Так как Лале Андерсен была недостаточно благонадёжна в глазах вермахта, а песня по своему содержанию не особо поднимала боевой дух, в 1944-м году вышел запрет на её трансляцию.

Но парадокс песни в том, что она оказалась мегапопулярной, как среди немецких солдат, так и среди союзников. Союзные власти напряглись и даже подумывали в свою очередь её запретить. Но решили, что лучше будет взять на вооружение. Для этого было привлечено орудие массового поражения - Марлен Дитрих. Самая немецкая немка пела песню так, что, может, ну её эту войну, дома ждёт, конечно, не Марлен, но, может быть кто-то ещё ждёт. Это стало мощным деморализующим оружием. А для американских солдат специально сочинили более мажорный текст. Ведь дома точно ждёт Марлен. Да что уж там дома, вот она, рядом, живая и блестящая, поёт песню на фронтовых концертах.

Такого успеха песни не чаял автор слов в 1915-м, не догадывалась о нём неизвестная певичка в 1938-м. И уж никто не мог подумать, что, родившийся за год до оккупации Белграда в далёком городе на Неве, мальчик вырастет и создаст самый лучший русский перевод песни. А в 1981-м Фассбиндер снимет свой пронзительный и тонкий одноимённый фильм.

Возле казармы, в свете фонаря
кружатся попарно листья сентября,
Ах как давно у этих стен
я сам стоял,
стоял и ждал
тебя, Лили Марлен,
тебя, Лили Марлен.

Если в окопах от страха не умру,
если мне снайпер не сделает дыру,
если я сам не сдамся в плен,
то будем вновь
крутить любовь
с тобой, Лили Марлен,
с тобой, Лили Марлен.

Лупят ураганным, Боже помоги,
я отдам Иванам шлем и сапоги,
лишь бы разрешили мне взамен
под фонарём
стоять вдвоём
с тобой, Лили Марлен,
с тобой, Лили Марлен.

Есть ли что банальней смерти на войне
и сентиментальней встречи при луне,
есть ли что круглей твоих колен,
колен твоих,
Ich liebe dich,
моя Лили Марлен,
моя Лили Марлен.

Кончатся снаряды, кончится война,
возле ограды, в сумерках одна,
будешь ты стоять у этих стен,
во мгле стоять,
стоять и ждать
меня, Лили Марлен,
меня, Лили Марлен.

​​Опять перебулгачил всех господин Булгаков. «Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время».

«Зачем всё это было, если в результате им лишь удалось отнять у меня моё главное богатство — мой разум и память. Теперь я не могу писать… Чего эти специалисты по электрошоку не знают, так это что такое писатель; они не имеют ни малейшего понятия о сострадании и раскаянии…» — говорил о своём лечении Хемингуэй. Ну что мог написать Мастер после электросудорожный терапии? — это мой главный, но не единственный, вопрос к создателям новых «Мастера и Маргариты».

Я совсем не придерживаюсь мнения, что экранизация должна быть дословным переводом с литературного языка на кинематографический. Могу простить практически любое отступление от сюжета (пусть бы даже они в конце «жили долго и счастливо») только за одно попадание в характер произведения. А его не получилось. Макабр есть, а буффонады нет.

Как-то неловко вот так сразу лишать авторов фильма оригинальности, но завязка сюжета взята из югославской экранизации 1972 года. А вот что режиссёру действительно удалось, так это создать ощущение спутанности сознания. В какой-то момент ловишь себя на мысли: так, погодите, это происходит в кино или в романе в кино?

Ещё из плюсов — динамичный сюжет. Я, в общем-то, не заскучала за почти три часа экранного времени.

В центральном интерьере клиники Стравинского угадываются лечебницы из «Кабинета доктора Калигари» и «Конформиста» — за это отдельное спасибо!

Казалось бы, незначительная деталь: набалдашник трости Воланда — не голова чёрного пуделя, а Анубиса. Ну то, что она лучше рифмуется с мегалитическими конструктивистскими строениями фантазийной Москвы, это, конечно, понятно. Но зачем было перепридумывать Москву? Посыл, вроде бы, очевиден: «Карфаген должен быть разрушен». И он знатно полыхает в финале. Но Булгаков, в отличие от создателей картины, город этот любил.

Также и с характерами героев. Они либо невнятные, либо совершенно не попадающие в булгаковские. Из доктора Стравинского, в общем-то положительного героя (настолько, насколько может быть положительным герой в таком романе, как «Мастер и Маргарита»), сделали какого-то анекдотического врача-садиста. И очень расстроил Колокольников — такое ощущение, что он готовился к роли Джокера, а пришлось играть Коровьева.

С тремя главными персонажами дело обстоит гораздо лучше. Цыганов настолько бесцветен, даже смазан, что оказался довольно органичен в роли Мастера. Снигирь роскошна в эпизодах бала. К Аугусту Дилю нет вопросов (он Воланд, какой надо Воланд), кроме одного: почему его озвучка ни разу не совпадает с его артикуляцией?

Фильм получился про трагическую любовь с чертовщиной. Но роман не только, и даже не столько, про любовь. А самым, на мой взгляд, по-настоящему булгаковским персонажем оказался эпизодический заботливый муж, переодетый в женское платье в Варьете.

В целом, картину могу охарактеризовать цитатой из самого фильма: «потрачено много усилий». Посмотрела с любопытством и не без удовольствия, но пересматривать почему-то не хочется.

​​« - Пойдите в «Риальто», - сказал Рабе, улегшись в постель. - Там показывают фильм про Марокко. Я пришел к выводу: кинокартина о неведомой, далекой стране - лучшее отвлечение от собственных мыслей.
⁃ Марокко - это, знаете ли, всегда приятно, заметил Марилл. - И молодым девушкам тоже».
⠀
Главные герои «Возлюби ближнего своего» Ремарка в Праге на первом свидании идут смотреть фильм Штернберга «Марокко».
⠀
«Quand l’amour mourt», - пел на экране томный женский голос, плывя сквозь шум и дым марокканского кафе. Рут провела рукой по лбу.
Рядом с этим все остальное казалось незначительным. Страхи и тревоги родственников, у которых она жила. Дядя настаивал на скорейшем отъезде, чтобы избежать ареста… Потом пришла анонимка: ей сообщили, что если через три дня она не исчезнет, то ей остригут волосы и как осквернительницу арийской расы повезут на телеге через весь город с позорными надписями на спине и груди…»
⠀
Дитрих исполняла эту песню не первой и не последней. Вальс написан в 1904 году. Музыка Октава Кремье, слова Жоржа Милланди. Но всеобщую популярность песня получила после выхода фильма. А потом и в книгу попала.
⠀
«Возлюби ближнего своего», пожалуй, единственный у Ремарка роман, заканчивающийся относительно хорошо. Главные герои не расстаются, не погибают, и им даже удаётся бежать из Европы в Мексику.
⠀
Роман создавался во время благополучного периода романа с Марлен Дитрих. Возможно, это повлияло на оптимистичный финал, который разительно отличается от «Триумфальной арки». К написанию обеих книг Ремарк приступил одновременно, но вот заканчивал историю Равика и Жоан Маду гораздо позднее, когда оба прототипа испытали друг на друге свой непростой характер.
⠀
Роман увидел свет в 1939-м, а уже в 1941 году «Возлюби ближнего своего» был экранизирован в Голливуде. Фильм вышел под названием «Так кончается наша ночь», где в кино Гленн Форд и Маргарет Саллаван смотрят мультик про Микки Мауса.

​​На днях посмотрела «Конформиста» Бертолуччи. Что ж такое делают с кинематографом эти итальянцы, граждане?! Вобрав лучшее, что было до, немецкий экспрессионизм, американский нуар, французскую новую волну и свой родной неореализм, Уэллса, Ренуара, Штернберга, Висконти, Годара, наматывают все это на Фрейда, и выдают такое, после чего кино никогда не станет прежним. Это так безжалостно и так прекрасно. Каждый кадр, каждый жест проникнут глубоким символизмом. А между тем, режиссеру и гениальному оператору на момент выхода картины по 29 лет. «Animula vagula blandula, hospes comesque corporis…»

​​50 лет назад, 25 октября 1973 года, на экраны вышел франко-итальянский фильм «Двое в городе».

Габен, Делон и Депардье - даже если бы они молча ходили туда-сюда, изредка бросая выразительный взгляд с экрана, фильм все равно был бы обречен на успех. По крайней мере у меня. А они там ещё и говорят!

А эта игра глаза в глаза? Пронзительно-синие Делона и голубые Габена. В них все: боль, страх, любовь, бессилие, счастье, отчаяние… И слов никаких не требуется.

И все равно, этот фильм - бенефис Габена. Видя его именно в пожилом возрасте, я стала понимать, почему Дитрих в свое время потеряла от него голову. Эдакое обаяние, и такой талант выразительности. Не зря ещё Ренуар говорил, что он «потрясает зрителей, едва моргнув глазом».

Это история старого тюремного педагога и заключенного, которого он берет на поруки, добившись досрочного освобождения за примерное поведение.

Да, наверное, фильм сейчас, спустя полвека, смотрится немного наивным. Но разве стали мы счастливей от того, что сделались циничней?

И вот знаете что? Несмотря на драматические события, разворачивающиеся на экране, и трагический финал, в этом фильме есть свет. Свет веры в человека, которую не утратил этот печальный мудрый старик с голубыми, как небо глазами. И которой так не хватает нам сейчас…

​​«ВЕЛИКАЯ ИЛЛЮЗИЯ», 1937

Фильм снимался в то время, когда по Европе вовсю бродил призрак, и совсем не коммунизма. И большинство понимало, что начало новой войны - вопрос времени. Собственно, об этом фильм.

Жан Ренуар в Первую мировую служил военным лётчиком, как и основные герои фильма. И как и многие после войны разделял иллюзию, что другой такой войны уже быть не может. Фильм и об этом.

Ренуар считал, что классовые различия разделяют людей больше, чем национальные. «Если французский крестьянин окажется за столом с французским финансистом, этим двум французам будет нечего сказать друг другу. Но если французский крестьянин встретит китайского фермера, они найдут, о чём поговорить». И об этом фильм тоже.

За два года до начала Второй мировой на экраны вышла картина, которая до сих пор считается одним из наиболее выдающихся антивоенных фильмов. Любопытно, что в фильме про войну нет ни одной батальной сцены и погибает всего один человек, и то не на поле боя. Действие происходит в немецких лагерях для военнопленных.

Фильм сейчас смотрится очень мягким и даже наивным. Никаких ТРАХ! БДЫЩ! А! ЕМУ ОТОРВАЛО НОГУ! Нет откровенных демонстраций пыток. Единственное насилие, которое мы видим на экране - это помещение главного героя в карцер. Возможно, именно потому, что последующая война сделала мир более жестоким и циничным.

Детство Жана Ренуара протекало в богемной среде великих художников. Напуганный славой и гением отца, он мечтал «сделаться бакалейщиком или землепашцем». После войны некоторое время занимался изготовлением керамики. Но однажды он попал в кино на «Глупых жён» Штрогейма. Увиденное произвело на Ренуара настолько сильное впечатление, что определило всю его будущую жизнь. Именно Штрогейма он пригласил на роль немецкого офицера в «Великую иллюзию».

Эрих фон Штрогейм - личность легендарная. Будучи голливудским режиссёром немых картин, он опережал время лет на десять по мнению Уайлдера. Реалист на экране, он был, если хотите, идеалистом от кино. В стремлении создать лучшее, его не волновало, что он постоянно затягивает съемки и выходит из сметы. Зато это сильно волновало продюсеров. После режиссёрского монтажа картины выходили длиной семь-восемь часов. Что тоже продюсерам не сильно нравилось. В итоге, ему просто перестали давать снимать. Но творческое начало Штрогейма было настолько сильно, что он неизменно привносил много своего в картины, в которых снимался. Например, в «Сансет Бульваре» именно он предложил Уайлдеру идею, что его персонаж, бывший режиссёр и муж, а теперь дворецкий закатившейся звезды, пишет ей письма от несуществующих поклонников. Он предлагал ещё стирать её нижнее белье, но это было слишком даже для Уайлдера. В «Великой иллюзии» отчётливо видно влияние Штрогейма. В обстановке комнаты его героя настолько явно чувствуется любовь к деталям, его любимым деталям, невольно кажется, что смотришь фильм Штрогейма.

В главных ролях любимые Ренуаром Жан Габен и Марсель Далио. О Габене режиссёр говорил, что тот «потрясает зрителей, едва моргнув глазом». После начала Второй Мировой войны оба актёра оказались в Америке. И если Габен не нашёл себя в Голливуде и вскоре отправился на фронт, то Далио будет появляться во многих картинах, но в основном в эпизодических ролях. Его можно увидеть и в «Касабланке», и в «Сабрине», и в «Иметь и не иметь».

Фильм настолько быстро приобрёл статус легенды, что отголоски его видны во многих последующих картинах. Например, воодушевлённое пение Марсельезы в «Касабланке» заимствовано из «Великой иллюзии». А младший товарищ Ренуара Висконти в «Гибели богов» вывернул наизнанку канкан с переодеванием и последующим исполнением Марсельезы, добившись совершенно противоположного эффекта. Печать обречённости лежит на разнузданной оргии штурмовиков и их пении нацистских гимнов.

​​Портрет этого молодого мужчины хранится в «Эрмитаже» и считается чуть ли не единственным прижизненным портретом Андриса ван Везела, которого весь мир узнал под латинизированной формой его имени - Андреас Везалий.

Родившийся в семье потомственных врачей, в детстве он разглядывал из окна трупы повешенных на холме Галлоуз; в отрочестве вскрывал крыс, кротов, кошек, собак и орешниковых сонь; в юности воровал трупы на Монфоконе; в 22 возглавил кафедру хирургии и анатомии в Падуанском университете и навсегда изменил манеру преподавания анатомии в ВУЗах, а в 28 совершил революцию в анатомии человека.

До выхода его книги «О строении человеческого тела» в изучении анатомии человека врачи руководствовались трудами Галена. Знания которого ограничивались вскрытиями обезьян и свиней, и травмами гладиаторов. Что, быть может, можно считать достаточным для II века, но не для XVI-го.

Да, годы запрета на вскрытие тел закончились. Церковь пошла на уступки. Анатомирование разрешалось, публичное, в учебных целях, под контролем священников, несколько раз в году. Профессор монотонно декламировал на латыни тексты Галена, восседая высоко на кафедре, а внизу у секционного стола цирюльник показывал скучающим студентам части тела. Приходилось заниматься самообразованием. Чаще всего Везалия можно было видеть с группой товарищей на Монфоконе в поисках плохо лежащих тел.

В Базеле (ведущем центре книгопечатания) ему приходит в голову идея издания современного труда по анатомии. А в Венеции он знакомится с тем, кто поможет ему в реализации задуманного. Ученик Тициана - Ян Стефан ван Калькар создаст все иллюстрации будущей книги и единственные прижизненные портреты анатома.

Везалий радикально изменил систему преподавания анатомии прямо в день получения кафедры. 6 декабря 1537 года он лично провёл серию вскрытий, параллельно комментируя процесс.

Его книга была готова в июне 1543 года. Это был не просто революционный труд по анатомии, но ещё и эпохальное событие в искусстве книгопечатания.

Затем он успел побыть придворным врачом императора Священной Римской империи Карла V, его сына - короля Испании Филиппа II. Ассистировал Амбруазу Паре в лечении Генриха II Валуа после печально известного рыцарского турнира.

Скончался на 50-м году жизни при не совсем выясненных обстоятельствах на острове Закинф, возвращаясь из паломничества в Святую землю.