Grownups_Not_Only

Репост из: Запасаемся попкорном

Отдельно перформанс 12-го (который придумала и поставила невероятная Даша Башкирова) покорил меня тем, что рассказы детей космосе перемежались цитатами, но не из «Маленького принца», а из «Питера Пэна» (коренные читатели поймут, несколько это для меня серьёзно), из текстов о Циолковском и Гагарине, а среди нескольких музыкальных фрагментов была моя самая любимая песня о звёздах: прекрасный пример того, что космос сочетается не только с наукой, но и с поэзией, и со сказкой. https://youtu.be/EhN5IvmxOnY

Это может прозвучать странно, но космос правда играет огромную роль в моей жизни: с одной стороны, это просто завораживающе красиво, а с другой - это какой-то глобальный референт, который можно увидеть, при этом зная, что видишь не то, что ничтожную часть, а ну примерно как если бы нейтрон мог видеть то пространство, в котором непосредственно находится, и делать предположения о том, что есть за их пределами. Мне правда приятно чувствовать себя нейтроном - это даёт ощущение, что есть на свете вещи, более стабильные, чем ты. Я обожаю смотреть передачи о космосе, читать нон-фикшен и научную фантастику о нем. Ясное дело, что космические детские книги я повсюду ищу и радуюсь, когда нахожу. Тем страньше, что я ничего не успела написать тут 12 апреля, при том, что а) собиралась много всего запостить, б) сходила на нежный перформанс о космосе глазами детей в обсерватории Парка Горького, в интервью для которого поучаствовала моя дочь. Ну, тут уж ничего не поделаешь, зато вот, что готовит нам будущее - жду эту книгу больше, чем финал «Игры престолов» (а я, конечно, жду).

Репост из: Последний вагон уходящего поезда

Часто пишу здесь о хорошем и интересом, но не каждый день попадаются шедевры - так вот, внимание, это он!
За последние два дня трижды от начала до конца перечитала с дочкой «Самые добрый в мире» Ульфа Нильсона в переводе Александры Поливановой - прочла бы столько же раз и без дочки. Это книга о смерти и о том, как с ней жить, в форме коротенькой истории с картинками о трёх детях, которые в один прекрасный день решают устроить похоронное бюро и проводить в мир иной всех окрестных зверей и насекомых. Началось всё с дохлого шмеля, которого на полянке решила закопать девочка Эстер. С каждым новым покойником, от крота до зарубленного петуха, девяти мышей из мышеловки, раздавленного под колёсами ежа и до умершего при детях скворца мы вместе с веселой компанией присутствуем при переходе в мир иной и пытаемся понять, что же происходит и почему. Главный герой, он же рассказчик, раньше не сталкивался со смертью, зато пишет прекрасные стихи, которые сопровождают каждую церемонию. Эстер сооружает кресты, а ее младший брат, переживающий болезненное понимание собственной смертности благодаря этой истории, оплакивает покойников и разрисовывает «могильные плиты». Кажется, что это всё вообще не про детей, но это именно для них и про них, ну и для всех нас и про всех нас заодно, и отвлекаешься от текста время от времени только на мысль: «А что, так можно было?» Можно было рассказать про смерть без нарочитой мрачности, без драматизма и без дидактики? Можно. Можно было написать уморительно смешные диалоги и нарисовать нежные жизнерадостные картинки для полутора десятков похорон? Можно! (Спасибо Эве Эриксон, снова и снова)

И отдельный так редко у меня возникающий вопрос: Можно было перевести текст так, чтобы там сохранился необычный ритм и явно чувствовалась другая культура, но чтобы при этом было ощущение, что он написан по-русски? Пожалуйста. Александре Поливановой хочется поставить памятник за этот маленький шедевр. Помимо бесконечной игры слов, которая выдаёт то, что дети слышат о смерти от взрослых («покинул этот мир», «какое горе. Но жизнь продолжается», «вечный покой») и живой детской речи («У нас самое отстойное похоронное бюро на свете!» в детской книге! Спасибо!), в книжке ещё много стихов, нежных и грустных, и, главное, написанных ребёнком. Они все тут хороши, но один - это прямо маленький брильянт. Предпоследнее стихотворение - эпитафия дрозду, который разбился об оконное стекло, и которого хоронят ещё тёплым. Вот первые две строки:
«Смерть наступает, жизнь отступает,
Тело теряет тепло. Холодает.»
Ты сразу видишь и простые детские слова и короткие фразы, и ясный глубокий смысл. Но самое главное - прочесть последние слова можно и как относящиеся к общему впечатлению от события и к концу дня, и как неправильно образованный ребёнком глагол - тело остывает, холодеет, и ребёнку из этого составить «холодает» раз плюнуть, а получается вот такая амбивалентность. Очень интересно, что там в оригинале, но по-русски выходит так, что лучше не придумаешь.

Репост из: Горький

Вторая часть - экскурс в прошлое. Мюзикл «Мэри Поппинс» 1964 года очень своеобразным способом обыгрывает историю борьбы за права женщин, и делает из миссис Бэнкс суфражистку, которая занимается митингами вместо мужа и детей, и есть в нём песня “Sister Sufragette”, сама по себе отличная, в которой звучат следующие строки:
“Our daughters' daughters will adore us
And they'll sign in grateful chorus
"Well done! Well done!
Well done Sister Suffragette!”
(Дочери наших дочерей будут нас обожать, и благодарный хор их споёт «Спасибо, сестра суфражистка!»)
Эта песня в фильме представлена в ироническом ключе, как нечто скорее смешное, хоть и не однозначно плохое. Мюзикл, конечно, сильно устарел, и многое, что сейчас кажется смешным, тогда таким не планировалось (просто всё, что делает на экране Дик Ван Дайк, например). Зато песня о суфражистках как раз перестала быть смешной: и сегодня, и всегда готова петь стройным хором «Well done, sister Sufragette!”
https://youtu.be/Ds8cKgPdE6M