Комментантъ

Много откликов на годовщину премьерства Мишустина. Но не упоминают о главном.
Будучи (по крайней мере номинально) человеком № 2, Мишустин сумел устроить так, что его работу никто особо не оценивал. Он много присутствовал в паблике, в чем-то ему позволялось больше, чем предшественнику. Но при этом никому в голову не приходило задумываться - а чего именно он добился или что именно он провалил?
В этом плане Мишустин похож на Лаврова или Шойгу. Про успехи и провалы которых тоже достоверно ничего не известно. Но о которых на всякий случай принято отзываться с уважением и без необходимости не троллить.

Алексей Навальный заявил о возвращении в Россию, а ФСИН — о планах его задержания. Игорю Краснову и Александру Бортникову подбирают заместителей взамен отставников-пенсионеров, а Виктор Золотов, напротив потерял главу регионального управления. Владимир Жириновский предлагает управлять людьми при помощи цензуры и коррупции, а Михаил Мишустин избавляется от лишних чиновников. Подробности этих и других новостей — в еженедельном дайджесте ПАСМИ.

✉️ Итоги недели с The Bell

Алексей Навальный задал началу политического года в России быстрый темп. В аэропорту его собираются встречать 2000 сторонников, «Гвардия Захара Прилепина», движение SERB, ФСИН и Следственный комитет. Будет ли задержан Навальный, никто не знает. Социологи сомневаются в том, что задержание вызовет массовые акции, но общий уровень протестной активности сравнивают с 2013 годом, когда в Москве люди выходили на улицу после первого приговора по делу «Кировлеса».

А ещё:

• Павел Дуров набирает пользователей и отказывается от миллиардов
• Не очень массовая вакцинация и вирус-мутант
• Какие российские стартапы поднялись на пандемии

http://amp.gs/MEK7

Недавно путешествовал из Черногории в Сербию на поезде. При покупке билета в кассе вокзала паспорт у меня не спросили. Очень удивился. В России нельзя перемещаться даже из одного региона в другой без предъявления документа.

Спецслужбы стремятся знать о нас всё. Они следят за нашим местоположением. Читают нашу переписку в соцсетях. Контролируют наши финансовые операции. На каждом углу фиксируют нас на камеры и распознают лица. Нет никаких сомнений в том, что собираемая информация используется и в политических целях. На каждого гражданина формируется громадное досье: что он покупает, где выпивает, с кем дружит, с кем спит, кому ставит лайки, в какой нелояльности замечен.

Накануне Нового года Путин подписал закон, запрещающий разглашать данные о силовиках и судьях. Людей, в чьих руках сосредоточены широкие полномочия по вмешательству в нашу личную жизнь, выводят из-под публичного внимания.

Как будто это не мы делегируем государству вопросы безопасности и, соответственно, должны обладать механизмами контроля за спецслужбами. Как будто государство рассматривает нас в качестве бесправного источника сбора дани для своего существования.

Судьи в России вообще, как правило, скрыты от народных глаз. Мы не знаем, откуда берутся эти вершащие судьбы носители мантии. Важнейшая ветвь власти не отвечает перед нами хотя бы своей репутацией (не обобщенной, а персонифицированной).

Хотя стоит копнуть под любого судью — наверняка что-нибудь найдется. Как конфликт интересов у судьи Симоновского райсуда Москвы Юлии Окуневой. Вчера у нее за пару часов нашёл свекра, зарабатывающего на контрактах с ФСБ, ФСО, МВД и ФСИН.

Благодаря антикоррупционным расследованиям раньше можно было узнать, к примеру, как первый заместитель прокурора Московской области стал долларовым миллионером. Как дочь главы контрразведки ФСБ спрятала свою элитную недвижимость. Или как семья генерала Сугробова легализует многомиллионные доходы.

Писать про силовиков продолжу. Пусть для этого и придётся действовать партизанскими методами. Просто потому, что это отвечает общественным интересам.

Возвращение Алексея Навального в Россию – принципиальное политическое решение. Это шаг к максимальному обострению противостояния с властями и это максимальное повышение личных рисков. Это прямая политическая атака на Путина.

Российский политик остаётся российским политиком только в России. Эмиграция, к которой примитивно подталкивали Навального, – это путь из российской политики в совершенно другую жизнь, которая никак не влияет на ситуацию в России. В этом смысле для Навального нет альтернативы возвращению.

Открытое объявление Навального о возвращении – это одновременно вызов властям и послание обществу, от которого потребуется мобилизация для поддержки.

Предполагаю, что власти не готовы к возвращению Навального, потому что в их логике жизни главным инстинктом является самосохранение, за которым почти всегда стоит трусость. Эта неготовность может вылиться в истерику и агрессию, включая попытки задержания и лишения свободы.

Если власти пойдут по этому пути, они поднимут авторитет Навального в обществе ещё выше и повысят свои риски на всех предстоящих выборах.

Если власти откажутся от силового сценария, это будет правильно понято как слабость. Хороших вариантов у властей России нет.