Верховный Суд рассмотрел еще один интересный кейс про исключение из массы единственного жилья.
Коммерсантъ уже опросил юристов и подготовил ёмкий материал https://www.kommersant.ru/doc/5669062
В деле Скворцовой ВС занял формальную позицию — у должника нельзя забирать единственно пригодное для проживания жильё. Даже в том случае, когда должник пытался его «вывести» и переоформить на другого человека, чтобы недвижимость не продали с торгов. Внешне такие действия выглядят недобросовестными по отношению к кредиторам. В некоторых случаях суды даже квалифицируют такие действия как истинное желание должника избавиться от жилья — и при оспаривании сделки и возврате имущества в массу отказывают в применении к нему исполнительского иммунитета.
Верховный Суд не стал вдаваться в квалификацию поведения должника. Он лишь прямо применил иммунитет: раз у должника больше нет никакого жилья, то это единственное нельзя отбирать и выгонять семью на улицу.
Это типичный патерналистский подход со стороны Верховного Суда. Какие бы глупости и ошибки ни совершали должники во вред кредиторам, судьи «выравнивают» ситуацию и не возлагают на этих должников негативные последствия от их недобросовестных действий.
С одной стороны ВС РФ не выгнал семью на улицу, лишив единственного жилья — что на первый взгляд кажется социально справедливым. С другой стороны такой подход не наказывает правонарушителей: должница вывела дом, эту сделку пришлось оспаривать, тратить на эти споры время и деньги участников банкротного дела. Покупателю, приобретшему с торгов спорную недвижимость тоже придётся понести потери в связи с разворотом сделки и отменой купли-продажи. И только должница-правонарушительница осталась с выигрышем. Получается, Верховный Суд наказывает не тех, кто совершил нарушение, а тех, кто когда-то вступил с должником в сделку из благих намерений.
🗣 Юлия Михальчук
Коммерсантъ уже опросил юристов и подготовил ёмкий материал https://www.kommersant.ru/doc/5669062
В деле Скворцовой ВС занял формальную позицию — у должника нельзя забирать единственно пригодное для проживания жильё. Даже в том случае, когда должник пытался его «вывести» и переоформить на другого человека, чтобы недвижимость не продали с торгов. Внешне такие действия выглядят недобросовестными по отношению к кредиторам. В некоторых случаях суды даже квалифицируют такие действия как истинное желание должника избавиться от жилья — и при оспаривании сделки и возврате имущества в массу отказывают в применении к нему исполнительского иммунитета.
Верховный Суд не стал вдаваться в квалификацию поведения должника. Он лишь прямо применил иммунитет: раз у должника больше нет никакого жилья, то это единственное нельзя отбирать и выгонять семью на улицу.
Это типичный патерналистский подход со стороны Верховного Суда. Какие бы глупости и ошибки ни совершали должники во вред кредиторам, судьи «выравнивают» ситуацию и не возлагают на этих должников негативные последствия от их недобросовестных действий.
С одной стороны ВС РФ не выгнал семью на улицу, лишив единственного жилья — что на первый взгляд кажется социально справедливым. С другой стороны такой подход не наказывает правонарушителей: должница вывела дом, эту сделку пришлось оспаривать, тратить на эти споры время и деньги участников банкротного дела. Покупателю, приобретшему с торгов спорную недвижимость тоже придётся понести потери в связи с разворотом сделки и отменой купли-продажи. И только должница-правонарушительница осталась с выигрышем. Получается, Верховный Суд наказывает не тех, кто совершил нарушение, а тех, кто когда-то вступил с должником в сделку из благих намерений.
🗣 Юлия Михальчук