FemmeTerrible

А самым унылым временем были нулевые. Постоянно, помню, клонило в сон. Робски, Минaeв, Пpилeпин, Гpишкoвец, Национальный бестселлер, Бригада, гимн на слова Миxaлкова… Разве что интернет и социальные сети вносили некоторую живость и разнообразие, а так бы вообще можно было удавиться с тоски.

В мире мудрых мыслей.
Нужно быть предельно внимательным и осторожным, если ты не хочешь, чтобы тебя расстреляли во время вoйны.
Луи-Фердинанд Селин

Скачала сначала кино про Беккета. А потом для полноты картины, так сказать, ещё и про жену Джойса.
И поняла, что нужно сделать, чтобы навсегда утратить интерес к какому-нибудь писателю. Посмотреть посвящённый ему фильм.

Если писателя можно не читать, то это уже само по себе следует поставить ему в заслугу. В конце концов, книги – это всего лишь средство для создания некого цельного образа, своего рода рабочие инструменты вроде зубила и молотка у скульптора: когда монумент готов, их можно смело отложить в сторону за ненадобностью. Романы и стихи, в сущности, нужны главным образом самому автору для работы над собой и самосовершенствования, тогда как читателям они не особенно интересны, я считаю. Ничего существенно нового и познавательного для себя в процессе знакомства с творчеством Байрона, Рембо, Вийона, Шекспира, Данте, Сервантеса, Рабле, Достоевского, Эдгара По, Лотреамона и Маяковского никто сегодня все равно уже не найдет.
В этом и заключается, на мой взгляд, основное преимущество гениев по сравнению с остальной массой литераторов, отличить которых друг от друга обычно вообще нереально без тщательного изучения произведений каждого из них. Что, кстати, крайне негативно сказывается на психике их поклонников, а таких, как ни странно, тоже достаточно много. Давно обратила внимание, что ценители подобного рода литературы, как правило, отстают в развитии даже от среднестатистических обывателей. Еще бы, если человек потратил уйму времени на разглядывание и исследование речевых оборотов и стилистических тонкостей в текстах, практически не различимых для обычного глаза, то легко себе представить, сколько он всего важного, а часто и вовсе просто необходимого для элементарного выживания пропустил. Хорошо еще, что те же мошенники совсем не интересуются искусством, а то бы они наверняка отслеживали в сети читателей Трифонова, Казакова, Нагибина и Паустовского, например и составляли специальные списки, кому можно целенаправленно, с высокой вероятностью на достижение успеха, звонить. И эти несчастные в результате постоянно лишались бы бабок и квартир.

Булгаков - это для детей. А Лимонов - для подростков. Логично.
Ну, не для пенсионеров хотя бы, уже неплохо. Где-то девяносто процентов литературы, по-моему, если не больше, предназначено для возрастной категории 60+.

19 мая 1897 Оскар Уайльд вышел из тюрьмы. Благодаря Дню пионерии легко запомнить.
С точки зрения вечности тюрьма украсила жизнь поэта, как настоящий бриллиант, иначе не скажешь. Одно название написанного там произведения De profundis чего стоит ! Отправившие его туда обыватели, похоже, совсем об этом не думали. Представляю, как бы их перекосило.

Я всегда пытался жить в башне из слоновой кости; но окружающее её море дерьма поднимается всё выше, волны бьют об её стены с такой силой, что она вот-вот рухнет.
Гюстав Флобер

Когда грохочут пушки, музы молчат. Хотелось бы, конечно, чтобы было наоборот. Именно из-за противостояния символистов и акмеистов, кстати, пик которого как раз пришелся на время Первой мировой войны, я практически не обратила в школе на нее внимания. Так, слышала, естественно, про убийство эрцгерцога, но кто там с кем объединился, против кого воевал и за что сражался меня совершенно не волновало. В итоге все побратались, и ладно. Какое все это имеет значение по сравнению со спорами о смысле поэзии! Что важнее: мастерство и совершенство формы или же вдохновение и способность передать словами невыразимое? Или – или. Эта дилемма, думаю, не утратила своей актуальности и по сей день.
В юности я была целиком и полностью на стороне символистов. А сейчас... Даже не знаю… Похоже, по прошествии стольких лет я окончательно перестала понимать, к кому обращался Блок в своих ранних стихах. К какой еще Прекрасной даме?.. Кто это?.. Хотя стремление к совершенствованию литературного мастерства, как и все, что имеет отношение к так называемому профессионализму, и сегодня осталось мне глубоко чуждо, так что саму себя я по-прежнему считаю символисткой. Пусть я и утратила былой интерес к потустороннему, а Прекрасная дама стала для меня теперь Незнакомкой, однако ничто, я убеждена, не способно так совершенно, выразительно и достоверно передать не поддающиеся описанию обычными средствами тончайшие оттенки переживаний человека, его страхи, душевное смятение, надежды и разочарования, как разного рода стилистические шероховатости, смысловые нестыковки, опечатки, фактические неточности и ошибки.

Представим себе прохожего на улице, который спотыкается, падает и ломает руку. Приезжает скорая, однако на вопрос о причинах произошедшего он заявляет врачам, что свалился под воздействием сил гравитации. И иных версий случившегося у него нет, все время твердит только о гравитации и настаивает, чтобы именно так все и было описано в протоколе и истории болезни. В результате врачи, думаю, будут вынуждены отправить его не в простую больницу, а в специальную, где оказывают помощь травмированным пациентам с подозрением на психическое расстройство. В обычных условиях он определенно будет представлять угрозу для медперсонала и соседей по палате, вдруг еще на кого-нибудь набросится. Потом, правда, выясняется, что пострадавший по профессии является физиком. И такая деталь многое объясняет в его поведении, поскольку именно гравитация была некогда темой его диссертации, и одновременно окончательно ставит в тупик администрацию лечебного заведения. И в самом деле, как поступить с таким пациентом? Признать правильной указанную им причину своей травмы, поскольку без сил притяжения тут действительно не обошлось, а человек является еще и крупным специалистом по ним? Или все же подстраховаться и назначить ему курс психотропных лекарств, дождавшись, когда он все-таки наконец вспомнит про лежавший на тротуаре булыжник, о который он, собственно, и споткнулся?..
Точно такое же недоумение, должна сказать, обычно вызывают у меня социологи, психологи и философы, которые объясняют человеческое поведение, включая в высшей степени серьезные поступки с тяжелейшими последствиями для окружающих, исходя их детских травм, дефицита внимания родителей, экзистенциального одиночества, падения нравов, несправедливого устройства общества, неравенства, расовых предрассудков, религиозных убеждений, эксплуатации, провидения, зова бытия и других отвлеченных понятий и идей, легших в основу их научных трудов и исследований. Что касается остальных людей, не являющихся специалистами ни в одной из перечисленных выше областей знаний, но все равно считающих достаточными и публично называющих для объяснения своих вполне конкретных действий темы чужих рефератов и диссертаций, то на их счет у меня даже и сомнений никаких нет: подобные субъекты должны быть незамедлительно изолированы от социума. Личности с нарушенными причинно-следственными связями, демонстрирующие очевидную неспособность наглядно и внятно их обозначить, представляют вполне реальную опасность для всех, поскольку в любой момент могут совершать фактически абсолютно непредсказуемое телодвижения, удары, прыжки, кульбиты, а находясь за рулем, допустим, еще и неожиданные повороты и наезды, руководствуясь тем, что находится исключительно у них в голове и недоступно не только взгляду, а часто даже и пониманию оказавшихся в непосредственной близости от них людей, среди которых вполне могут быть и дети.

Пpeдатели, кoллaбopационисты, эгоисты, самовлюбленные нарциссы, легкомысленные бездельники, тунеядцы, аморальные циники, втирающиеся в общество мертвецы, живые трупы и другие близкие мне по духу люди.

Невозможно разоблачить очевидное. В этом вся проблема. По этой причине авторы бульварных и женских романов, в частности, и заполняют свои произведения исключительно банальностями и штампами. Этот же прием, как правило, используют и создатели большинства мировых бестселлеров. Не имея выдающихся способностей и, возможно, даже особо не рефлексируя по этому поводу, где-то чисто интуитивно, на животном уровне, можно сказать, все они прекрасно чувствуют, я думаю, что для них это чуть ли не единственный способ избежать нападок и уклониться от серьезной критики.
Ты видишь на сцене низкорослого невзрачного вида певца, допустим, начисто лишенного не только голоса, но и слуха, которого огромная толпа поклонников встречает бурными овациями. И что ты можешь по такому поводу сказать? Человек ведь, в сущности, и сам не скрывает своих недостатков и никого не вводит в заблуждение. Тем не менее людям он нравится. А редакция журнала, с которым ты сотрудничаешь, оплатила твой билет на концерт с условием, что ты опишешь для них данное мероприятие. Остается только его похвалить. Не представляю, что еще можно сделать в такой ситуации. Обличить вкусы толпы и современные нравы? Но это уже тема для Шпенглера и «Заката Европы», а не для штатного сотрудника отдела светской хроники глянцевого издания.

Для ребенка еда – это нагрузка и утомительная работа, хуже уроков и домашних заданий. Самые неприятные детские воспоминания связаны у меня с едой. Особенно в садике, но и дома тоже, конечно. Я и сегодня не сомневаюсь, что была бы гораздо счастливее в те далекие годы, если бы взрослые оставили меня в покое и постоянно не доставали бы тогда меня своей жратвой. Супы и перловку я до сих пор ненавижу, а уж о рыбьем жире и говорить нечего. Дошло до того, что, слушая рассказы мамаши про блокаду, я даже стала ей где-то в глубине душе всерьез завидовать. 125 грамм хлеба в день – это была, наверное, моя самая большая, но, увы, совершенно недостижимая детская мечта. Тайная, естественно, поскольку, ко всему прочему, я не могла в ней признаться не только родственникам, но даже близким подругам. Блокада – это же так ужасно, как можно о таком мечтать! Не дай бог об этом узнают учителя, а те расскажут моим родителям, несложно представить, что меня тогда ждет. Да я и сама отдавала себе отчет, что так думать не совсем правильно. Умом я это понимала, но моя ненависть к еде все равно не становилась слабее…
В результате мне потребовались годы упорной работы над собой, чтобы я смогла наконец более-менее смириться с необходимостью ежедневного приема пищи. В конце концов, без кулинарии, образов вина, меда, хлеба, воды, голода, пресыщенности и тошноты, как бы я к ним в реальной жизни ни относилась, невозможно представить себе поэзию. Вот это самое главное!

С утра довольно прохладно, налила себе чашку кофе, голубь прилетел на балкон…
Ну и что? Что тут такого? Зачем об этом писать? Но если вокруг тебя все постоянно кривляются и несут откровенный бред, изображая из себя сумасшедших, вот тогда и такие незамысловатые строчки покажутся супернеобычными. Как и само поведение их автора. Он по крайней мере не орет и не таращит глаза, не скачет, не дергается, а спокойно сидит у себя дома, завтракает и наблюдает за природой. Настоящий гений, иначе не скажешь. А в далеком прошлом в Японии люди в основном именно так себя и вели, думаю. Или же как жители Северной Кореи сейчас. Это страна, возможно, как раз сегодня и представляет собой своего рода практически полностью затерявшийся в современном мире островок, где до сих пор сохранились старинные обычаи и традиционные ценности народов Дальнего Востока.
Кажется, я поняла наконец, в чем смысл хокку. Раньше он от меня как-то слегка ускользал, честно говоря.

Для чего сегодня нужны слова? Убедить с их помощью кого-либо совершенно нереально, даже и пытаться не стоит, ну разве что достать… С этой точки зрения логика коммунальной кухни, я бы так ее назвала, где соседи обычно выискивают наиболее обидные и унизительные эпитеты для своих оппонентов, которых успели прекрасно изучить за годы совместного проживания, является наиболее актуальной для наших дней, я считаю. Не хватает только нового Витгенштейна или Рассела, которые бы более-менее тщательно ее разработали. Тогда, возможно, и горы исследований и диссертаций по литературе и искусству, накопившиеся за последние десятилетия, найдут наконец себе применение. Да и ученые-гуманитарии тоже, думаю, взбодрятся и почувствуют вдохновение, обретут второе дыхание, так сказать, а то, я смотрю, они как-то уж совсем заскучали и приуныли. Им определенно не помешали бы методологические указания, подкрепленные авторитетным мнением, чтобы выйти из интеллектуального тупика и понять, в каком направлении теперь нужно двигаться. А как только такой толчок будет дан, не исключено, что наступит настоящий расцвет гуманитарных наук, какого история человечества еще не знала. Иногда для этого просто требуется совсем небольшой импульс, необходимо сделать только первый шаг, а дальше уже все идет по накатанной.

Какая чудесная мечеть в Астане! Просторная, светлая, чистая и, что особенно важно в жару, прохладная, когда туда попадаешь, буквально отдыхаешь душой и телом. Огромный узорчатый ковер застилает мраморный пол. Мне прямо реально захотелось обратиться в мусульманство, стоило мне туда зайти, я даже не ожидала. И еще манера одеваться, когда у баб полностью закрыто лицо. Раньше я этого не понимала, зато теперь, когда мне все меньше хочется выходить на улицу и показываться на людях, по-настоящему смогла оценить, насколько это гениально придумано… Но рай?!. У православных, надо отдать им должное, какими бы душными, тесными и темными ни были у них помещения для совершения обрядов, загробное существование обставлено более-менее прилично. Тенистый сад типа Тюильри, сидишь на скамейке, вокруг поют птички... А тут девственницы, как бы это помягче выразиться, обслуживают праведников, если, конечно, я ничего не путаю. И все женщины, какая бы роль им там не отводилась, тоже, скорее всего, будут находиться в их окружении. То есть, если ты регулярно посещаешь мечеть, значит, после смерти мечтаешь оказаться в подобном месте. На мой вкус, это уже как-то чересчур. Тем более, что, если ты туда попадешь, то уже навечно, и альтернатив у тебя не будет. Не говоря уже, что до конца дней тебе тоже придется жить с сознанием, что твои тайные надежды и желания известны даже малознакомым людям. Посмотрите на нее, публикует книги о красоте, а сама только и ждет, как бы поскорее отправиться на тот свет...
Нет, естественно, можно никому ничего не говорить, не афишировать особо свои духовные поиски и религиозные предпочтения. Многие авторы пopнoроманов, я знаю, как-то перебиваются, пишут под псевдонимом, и даже близкие родственники не догадываются, чем они на самом деде зарабатывают на жизнь. Однако в мусульманстве еще и форма одежды тебя все равно будет выдавать… Не знаю, короче, такой рай ставит меня в тупик!