Особенности «протеста» В Республики Коми. Бесы и мы.
Атмосфера «протестной тусовки» и её окружения в Коми последнее время поразительно напоминает атмосферу «Бесов» Достоевского. Со своими особенностями, разумеется.
Илья Болобан явно склоняется к роли Коли Ставоргина. Красавчег, побывавший на Донбасе, интеллектуал и аристократ (с его точки зрения), радостно и воодушевленно манипулирующий собравшимися вокруг разными протестными «бесами» и обиженными, не выходя при этом из тени. Пожиратель флешек и жертва застрявшего социального лифта, организатор и идейный лидер «Коалиции» и прочих несостоявшихся общественных «институтов».
Учитель и писатель Григорий Спичак. Путешествующий по коридорам сознания владелец «Украденного посоха», колеблющийся вместе с генеральной линией то философ, то либерал, то мистик, то патриот… Не «протестант», учитель и философ, как Степан Верховенский. Тоже писал поэмы на мифологические сюжеты…
Жертва трудного детства и недостатка витаминов Витя Вишневецкий. Как и Петруша Верховенский, может взбаломутить целый уезд. Чего там уезд, и республику может. «Слова его сыплются, как ровные, крупные зернышки, всегда подобранные и всегда готовые к вашим услугам. Сначала это вам и нравится, но потом станет противно, и именно от этого слишком уже ясного выговора, от этого бисера вечно готовых слов. Вам как-то начинает представляться, что язык у него во рту должно быть какой-нибудь особенной формы, какой-нибудь необыкновенно длинный и тонкий, ужасно красный и с чрезвычайно вострым, беспрерывно и невольно вертящимся кончиком...». Это Достоевский пишет про Петрушу.
Федька Каторжный…. Ну, единственный каторжанин у нас Егорушка Русский (Козин). Скоро, между прочим, выйдет. Откинется, злой и обиженный.
Что касается других героев…. Все перепутано, перемешано, как в калейдоскопе, но так узнаваемо… «Всего более, – говорит хроникер, – поразили меня его уши, неестественной величины, длинные, широкие, толстые, как-то особенно врозь торчавшие. Он произвел на меня впечатление зловещее».
Атмосфера «протестной тусовки» и её окружения в Коми последнее время поразительно напоминает атмосферу «Бесов» Достоевского. Со своими особенностями, разумеется.
Илья Болобан явно склоняется к роли Коли Ставоргина. Красавчег, побывавший на Донбасе, интеллектуал и аристократ (с его точки зрения), радостно и воодушевленно манипулирующий собравшимися вокруг разными протестными «бесами» и обиженными, не выходя при этом из тени. Пожиратель флешек и жертва застрявшего социального лифта, организатор и идейный лидер «Коалиции» и прочих несостоявшихся общественных «институтов».
Учитель и писатель Григорий Спичак. Путешествующий по коридорам сознания владелец «Украденного посоха», колеблющийся вместе с генеральной линией то философ, то либерал, то мистик, то патриот… Не «протестант», учитель и философ, как Степан Верховенский. Тоже писал поэмы на мифологические сюжеты…
Жертва трудного детства и недостатка витаминов Витя Вишневецкий. Как и Петруша Верховенский, может взбаломутить целый уезд. Чего там уезд, и республику может. «Слова его сыплются, как ровные, крупные зернышки, всегда подобранные и всегда готовые к вашим услугам. Сначала это вам и нравится, но потом станет противно, и именно от этого слишком уже ясного выговора, от этого бисера вечно готовых слов. Вам как-то начинает представляться, что язык у него во рту должно быть какой-нибудь особенной формы, какой-нибудь необыкновенно длинный и тонкий, ужасно красный и с чрезвычайно вострым, беспрерывно и невольно вертящимся кончиком...». Это Достоевский пишет про Петрушу.
Федька Каторжный…. Ну, единственный каторжанин у нас Егорушка Русский (Козин). Скоро, между прочим, выйдет. Откинется, злой и обиженный.
Что касается других героев…. Все перепутано, перемешано, как в калейдоскопе, но так узнаваемо… «Всего более, – говорит хроникер, – поразили меня его уши, неестественной величины, длинные, широкие, толстые, как-то особенно врозь торчавшие. Он произвел на меня впечатление зловещее».