Закон и право

Процессуальные нарушения позволяющие приобщить новые доказательства в суде апелляционной инстанции

СКЭС ВС РФ в деле № 305-ЭС21-22562 указала на существенность нарушения порядка перехода из предварительного судебного заседания к судебному заседанию. Суд первой инстанции при отсутствии явки одной из сторон на стадии подготовки дела к судебному разбирательству может открыть судебное заседание только при отсутствии на то возражений лиц, участвующих в деле. Само собой стороны должны быть извещены о времени и месте судебного заседания. Об этом разъяснено в п. 27 постановления Пленума ВАС РФ от 20.12.2006 № 65.

При этом закон и постановление Пленума № 65 не предусматривает при подаче возражений на переход в судебное заседание необходимости мотивированного обоснования лицами, участвующими в деле, невозможности перехода. Нарушение процессуальных прав стороны лишает её возможности представить доказательства и возражения по иску, заявлять ходатайства, излагать свои доводы по всем возникающим в заседании вопросам, то есть участвовать не только в подготовке дела к судебному заседанию, но и в самом разбирательстве по делу.

Также коллегия напомнила, что поскольку арбитражный суд апелляционной инстанции на основании ст. 268 АПК РФ повторно рассматривает дело по имеющимся в материалах дела и дополнительно представленным доказательствам, то при решении вопроса о возможности принятия новых доказательств, в том числе приложенных к апелляционной жалобе или отзыву на апелляционную жалобу, он определяет, была ли у лица, представившего доказательства, возможность их представления в суд первой инстанции или заявитель не представил их по независящим от него уважительным причинам.

При этом немотивированное принятие или непринятие арбитражным судом апелляционной инстанции новых доказательств при наличии к тому оснований, предусмотренных в ч. 2 ст. 268 АПК РФ, может в силу ч. 3 ст. 288 АПК РФ являться основанием для отмены постановления арбитражного суда апелляционной инстанции, если это привело или могло привести к принятию неправильного постановления.

​​Почему цифровизация юридического департамента приоритетная задача для бизнеса

По результатам исследования Clio, юридические фирмы, которые смогли существенно увеличить прибыль в 2021 году, использовали онлайн-решения и внедряли различные технологические возможности.

Онлайн-решения начали использоваться юристами повсеместно. Но сегодня цифровая трансформация — это не только автоматизация рутинных задач, но и новые организационные и процессные изменения юридической функции, новые инструменты и подходы к работе. Благодаря этому получается добиться максимальной производительности юридического департамента и построить эффективные и прозрачные процессы управления командой юристов.

На курсе повышения квалификации «Руководитель цифровой трансформации в Legal» от Moscow Digital School вы получите необходимые знания и опыт работы с инновациями и LegalTech-решениями, в том числе для ведения судебно-претензионной работы, управлению IP-проектами и др. Во время обучения будет разобран полный план перехода юридических отделов к «цифре» на кейсах крупных компаний РФ и зарубежья.

Старт обучения: 28 января.
Пройдите обучение с 10% скидкой по промокоду “RUSLAW”. Акция действует 3 дня.

Банк провел кассовую операцию, аннулирующую операцию внесения наличных денежных средств (сторно)

Большое определение СКГД (Дело № 5-КГ21-150-К2) вынесла в пользу валютного вкладчика банка. Истец обратился с иском к банку требуя возврата суммы вклада. Но банк утверждал, что через два часа после открытия вклада проведена кассовая операция, аннулирующая операцию внесения наличных денежных средств (сторно). По мнению банка, истец получил денежные средстве в кассе. Так как из данных бухгалтерского отчета на этот день нет расхождений. А ввиду того, что указания ЦБ РФ устанавливают срок хранения документов на зачисление/списание по счетам физических лиц в пять лет, то нет возможности предоставить подтверждающий документ.

У истца на руках имелась только копия Условий по размещению денежных средств во вклад в рамках договора банковского обслуживания, подписанный от имени банка менеджером по продажам и самим вкладчиком с использованием электронных подписей. Также справка банка о наличии действующих вкладов/счетов, из которой усматривается наличие на счете спорной суммы. Нижестоящие суды сочли этого недостаточным для удовлетворения требований вкладчика, но судебная коллегия ВС РФ посчитала иначе.

Из судебного акт следует, что перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.

В связи с этим положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

Взыскание судебных расходов на оплату услуг представителя, оказанных дочерней организацией

Уже устоявшаяся практика компаниям с большой судебной нагрузкой создавать дочерние юридические организации. В деле №41-КГ21-37-К4 суды общей юрисдикции могли её пошатнуть, но этого не произошло. Одна из целей создания отдельной организации для ведения судебных дел, это возможность взыскания судебных расходов с проигравшей стороны. Также это может уменьшить количество необоснованных исков по защите прав потребителей.

В деле рассмотренном судебной коллегией сделан вывод, что реализация организациями права на представление их интересов адвокатами и иными лицами, оказывающими юридическую помощь, не ставится в зависимость от того, какой - штатный или внештатный - юрист осуществлял представительство интересов юридического лица. Возмещению подлежат расходы на оплату услуг любого представителя, наделённого в силу закона полномочиями на представительство интересов своего доверителя. То есть, взыскать судебные расходы можно и на штатного юриста, если организация докажет, что у нее возникли дополнительные расходы в споре разрешенном в её пользу.

При этом если позиции о праве взыскания судебных расходов разнообразны, то позиции о размере судебных расходов упираются в обязанность суда взыскивать их в разумных пределах.

Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объём заявленных требований, цена иска, сложность дела, объём оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (п. 13 Пленума ВС РФ от 21.01.2016 г. № 1).

​​Рынок e-commerce: правила игры.

Минпромторг решил пойти по пути саморегулирования рынка маркетплейсов и создать стандарты по взаимодействию платформ с продавцами. За основу стандартов были взяты предложения Ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ). При этом в Минпромторге признали, что сегодня существует риск диктата цифровых платформ.

На курсе повышения квалификации “Юрист в электронной коммерции” от Moscow Digital School, вы узнаете все тонкости рынка e-commerce и его основные направления развития. Рассмотрите юрисдикционные аспекты электронной коммерции и особенности заключения договоров в сфере e-commerce. Отдельные модули обучения на курсе посвящены интеллектуальной собственности, персональным данным в e-commerce и маркетплейсам.

Старт обучения: 19 января, количество мест ограничено.
Пройдите обучение с 10% скидкой по промокоду “RUSLAW”. Акция действует 1 день.

Требование по возмещению утраты товарной стоимости носит заявительный характер?

Наткнулся на одну странную, на мой взгляд, позицию по выплате утраты товарной стоимости (УТС) транспортного средстве в рамках ОСАГО. Суды на уровне «кассации» придерживаются позиции, что осуществление страховой выплаты по возмещению утраты товарной стоимости носит заявительный характер (Первый кассационный суд общей юрисдикции №88- 484/2019).

Позиция основа не на Законе, а на п. 20 Постановления Пленума ВС РФ №58 в котором указано, что в заявлении о страховом возмещении потерпевший должен также сообщить о другом известном ему на момент подачи заявления ущербе, кроме расходов на восстановление поврежденного имущества, который подлежит возмещению (например, об утрате товарной стоимости, о расходах на эвакуацию транспортного средства с места дорожно-транспортного происшествия и т.п.).

В этом же Постановлении утрата товарной стоимости отнесена к реальному ущербу, возникшему в результате дорожно-транспортного происшествия, наряду со стоимостью ремонта и запасных частей. То есть, разъяснения не разграничивают ущерб на стоимость восстановительного ремонта и УТС. Страховщик, как профессиональный участник рынка, знает о необходимости выплаты УТС. Для расчета и выплаты в составе страхового возмещения величины УТС, страховщику не требуется никаких дополнительных документов. Но фактически страховщик пользуясь незнанием потерпевшего может на законных основаниях уменьшить сумму страхового возмещения. Сама страховая организация никогда не разъясняет заявителям о таком праве.

С очевидностью потерпевший обращаясь к страховую организацию рассчитывает получить полное возмещение причиненных ему убытков (ст. 15 ГК РФ). Но судебная практика считает иначе.

Решения принятые в порядке упрощенного производства сами по себе не образуют преюдицию

СКЭС ВС РФ в деле №А40-204430/2020 не приняла преюдицию других судебных актов принятых в порядке упрощенного производства. Спор между сторонами возник из-за того, что перевозчик списал с истца дополнительную провозную плату в связи с отцепкой принадлежащих ему вагонов в пути следования и направлением их в текущий отцепочный ремонт. Истец обратился к ОАО «РЖД» за взыскание убытков, так как посчитал, что списание необоснованной платы произошло по вине ОАО «РЖД». Но само списание было произведено на основании судебного решения принятого в порядке упрощенного производства.

Нижестоящий суд отказал во взыскании убытков, так как решения принятое в порядке «упрощенки» якобы подтверждают вину истца в возникновении неисправностей вагонов, обоснованность и правильность расчета добора провозной платы.

СКЭС ВС РФ поправила нижестоящие суды. Судебные акты, принятые в порядке упрощенного производства путем подписания судьей резолютивных частей решений, без составления мотивированных решений, не содержат преюдициально установленных фактов, значимых для настоящего дела, а выводы судов об обратном основаны на неправильном применении норм процессуального права.

Начало течения срока для обращения с заявлением о возмещении судебных расходов при обжаловании дела в ВС РФ

Очевидное определение (Дело №6-КГ21-3-К2) вынесла СКГД ВС РФ, но тем не менее для такого разъяснения пришлось дойти до верховной инстанции. При том, что подобная ситуация была рассмотрена в обзоре судебной практики, но относительно экономических споров.

В случае направления стороной жалобы о пересмотре судебного акта в кассационном порядке в ВС РФ последним судебным актом для целей применения с. 112 АПК РФ является определение об отказе в передаче дела на рассмотрение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ либо определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ.

Тоже самое относится к делам рассматриваемым в соответствии с ГПК РФ. Ст. 112 АПК РФ и ст. 10З.1 ГПК РФ регулируют сходные правоотношения и имеют по существу аналогичное содержание.

В течение трех месяцев с момента отказа в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ стороны могут обратиться с заявлением о взыскании судебных расходов в суд первой инстанции.

Особенности взыскания убытков с оценщика

СКЭС ВС РФ рассмотрела дело №305-ЭС21-17612 о взыскании убытков с оценщика. В данном случае оценщик выполнил оценку рыночной стоимости земельного участка с целью оспаривания кадастровой стоимости этого участка. В ходе судебного спора об оспаривании кадастровой стоимости оценка не была принята судом, более того при проведении судебной экспертизы в ней были выявлены нарушения.

Судебная коллегия указала, что взыскать убытки с оценщика возможно при таких обстоятельствам. Необходимо обратиться к специальному регулированию на основании которого была произведена оценка. Федеральный закон «Об оценочной деятельности в РФ» (п. 24.6 № 135-ФЗ) предусматривает, что убытки, причиненные заказчику вследствие использования итоговой величины рыночной или иной стоимости объекта оценки, указанной в отчете, подписанном оценщиком, подлежат возмещению в полном объеме. Принятие заказчиком отчета оценщика по акту не является основанием для отказа в иске, поскольку заказчик может не являться профессионалом в области оценочной деятельности. При этом факт предпринимательской деятельности заказчика положение дел не меняет.

Оценщикам необходимо более внимательно подходит к определению целей использования оценки и фиксации этого в договоре.

Компенсация морального вреда за отмену постановления об административном правонарушении

СКГД ВС РФ вынесла Определение по делу №16-КГ21-23-К4 о взыскание судебных расходов и компенсации морального вреда причиненного в результате производства по делу об административном правонарушении. В прошедшем вебинаре «Что надо знать о КоАП?», говорил о двух способах восстановления нарушенных прав через гражданское судопроизводство.

Первый способ это взыскание судебных расходов связанных с рассмотрением дела об административном правонарушении. А второй, это взыскание компенсации морального вреда за чрезмерные меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении.

Теперь встает вопрос о том, будет ли презюмироваться факт причинения морального вреда при отмене постановления, или основания для взыскания компенсации необходимо устанавливать в каждом деле отдельно. Судебная коллегия однозначного ответа не дает. Но указывает на презумпцию причинения вреда установленную п. 2 ст. 1064 ГК РФ. Согласно которой, ответчик должен доказать отсутствие вины для освобождения от ответственности. Это не освобождает истца от предоставления доводов о допущенных нарушениях должностным лицом.

Критерий кратности занижения цены при оспаривании подозрительных сделок должника

Опубликовано Определение СКЭС ВС РФ по делу №305-ЭС21-19707 о продаже должником недвижимости в период подозрительности на 30% ниже рыночной стоимости. Конкурсный управляющий оспаривал сделку на основании того, что сделка совершенна с целью причинения вреда кредиторам (п. 2, ст. 61.2 Закона о банкротстве).

Цель и факт причинения вреда кредиторам в деле не оспаривались. Но выяснению подлежало третье обязательное условие для признания подозрительной сделки недействительной. А именно осведомленность обеих сторон сделки (как минимум, потенциальная) о противоправности ее цели к моменту совершения сделки.

Осведомленность контрагента должника о противоправных целях сделки может доказываться через опровержимые презумпции заинтересованности сторон сделки между собой, знание об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках его неплатежеспособности или недостаточности у него имущества. При решении вопроса об осведомленности об указанных обстоятельствах во внимание принимается разумность и осмотрительность стороны сделки, требующиеся от нее по условиям оборота (п. 7 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 №63).

Суду следует оценить добросовестность контрагента должника, сопоставив его поведение с поведением абстрактного среднего участника хозяйственного оборота, действующего в той же обстановке разумно и осмотрительно.

Стандарты такого поведения, как правило, задаются судебной практикой на основе исследования обстоятельств конкретного дела и мнений участников спора. Существенное отклонение от стандартов общепринятого поведения подозрительно и в отсутствие убедительных доводов и доказательств о его разумности может указывать на недобросовестность контрагента должника.

Но судебная практика задала то, что 30% разница между рыночной стоимостью имущества и стоимостью продажи не презюмирует недобросовестность покупателя. Презюмировать осведомленность будет кратность занижения цены. Этот критерий явный и очевидный для любого участника рынка. Отойти от него возможно, например, если объект продажи широко востребован на рынке, спрос превосходит предложение.

Ликвидация кредитора не является достаточным основанием для исключения ранее принадлежавшего ему требования из реестра

Заявление заинтересованного лица об исключении требований кредитора из реестра, не пересматривает судебный акт, которым требования такого кредитора были включены в реестр, а разрешает вопрос о правомерности нахождения соответствующих требований в реестре после возникновения оснований, в связи с которыми заявитель просит данные требования исключить.

Для исключения требований кредиторов из реестра подлежат установлению безусловные обстоятельства, свидетельствующие о неправомерном нахождении требования кредитора в реестре – указывается коллегия по экономическим спорам ВС РФ в деле № 307-ЭС18-15392(3).

По общему правилу, если нет информации о том, как ликвидированное лицо распорядилось требованиями, то они переходят участника юридического лица, имеющим корпоративные права (ликвидационная квота).

Также положения ст. 382, 384 ГК РФ предполагают возможность передачи кредитором принадлежащего ему требования другому лицу по сделке как в полном объеме, так и в части. А исключение из реестра требования кредитора, в отношении которого в ЕГРЮЛ внесена запись о прекращении деятельности, создает препятствия для реализации заинтересованными лицами своих субъективных прав, в частности права на замену такого кредитора его правопреемником (ст. 48 АПК РФ). При этом длительное отсутствие заявления о правопреемстве, само по себе, не лишает такого права.

Смерть дарителя недвижимости не препятствие для регистрации права

СКГД ВС РФ рассмотрела дело №5-КГ21-143-К2 в котором истец обратился с требованием к муниципалитету о признании права собственности на жилое помещение полученное по договору дарения. Договор дарения был заключен незадолго до смерти дарителя и стороны не смогли осуществить государственную регистрацию.

Первая инстанция удовлетворила требования истца, но апелляционная инстанция отказала в удовлетворении. По мнению апелляции, стороны в регистрирующий орган не обращались и никаких действий, направленных на подтверждение перехода права собственности от дарителя к одаряемой, не совершили. Судебная коллегия сочла этот подход ошибочным. Так как в данном случае, по аналогии, применяются нормы о продаже недвижимости

В случае, когда одна из сторон договора купли-продажи уклоняется от государственной регистрации перехода права собственности на недвижимость, суд вправе по требованию другой стороны вынести решение о государственной регистрации перехода права собственности (ст. 6, п. 3 ст. 551 ГК РФ).

Обязанности продавца по договору купли-продажи переходят к его универсальным правопреемникам. Поэтому покупатель недвижимого имущества вправе обратиться с иском о государственной регистрации перехода права собственности (ст. 551 ГК РФ) к наследникам или иным универсальным правопреемникам продавца. При отсутствии наследников продавца либо при ликвидации продавца - юридического лица судам необходимо учитывать, что покупатель недвижимого имущества, которому было передано владение во исполнение договора купли-продажи, вправе обратиться за регистрацией перехода права собственности.

Рассматривая такое требование покупателя, суд проверяет исполнение продавцом обязанности по передаче и исполнение покупателем обязанности по оплате. Если единственным препятствием для регистрации перехода права собственности к покупателю является отсутствие продавца, суд удовлетворяет соответствующее требование покупателя (п. 62 постановления Пленума ВС РФ № 10 и Пленума ВАС РФ №22).

Таким образом, при рассмотрении настоящего спора судам надлежало установить фактическую передачу квартиры от дарителя к одаряемой.