Двадцать восемь с половиной лет мне потребовалось, чтобы привыкнуть к жёлтому банану — уже и волосы в ушах проглядываются, да и в целом умирать пора, как природа выдаёт перл в виде красного банана.
Сам я и не догадывался, что кроме жёлтого существуют ещё какие-то бананы, оно и не удивительно: зачем мне знать об этой поебени, когда вокруг куча куда более интересных вещей, таких как Мелстрой или Никита Кологривый.
Тем не менее, данный фрукт я очень уважаю и даже считаю благородным, ведь красный — цвет отхаркивания настоящего русского мужика.
Сам банан небольшой, как процент у Даванкова, и красный, как моя морда, когда я увидел, сколько он стоит.
На вкус, наверное, чуть слаще, по консистенции — влажнее своего желтого собрата. В остальном же — обычный банан, на шкурке от которого поскальзываются преступники и негодяи, а через некоторое время после его употребления, также как и после жёлтого, образуется банан коричневый.
Сам я и не догадывался, что кроме жёлтого существуют ещё какие-то бананы, оно и не удивительно: зачем мне знать об этой поебени, когда вокруг куча куда более интересных вещей, таких как Мелстрой или Никита Кологривый.
Тем не менее, данный фрукт я очень уважаю и даже считаю благородным, ведь красный — цвет отхаркивания настоящего русского мужика.
Сам банан небольшой, как процент у Даванкова, и красный, как моя морда, когда я увидел, сколько он стоит.
На вкус, наверное, чуть слаще, по консистенции — влажнее своего желтого собрата. В остальном же — обычный банан, на шкурке от которого поскальзываются преступники и негодяи, а через некоторое время после его употребления, также как и после жёлтого, образуется банан коричневый.