Одна моя хорошая знакомая была на собеседовании.
И там очень грубо вел себя тот, от кого зависел прием на работу. Девушка отказалась от вакансии. Ушла. Но осадок остался.
«Это что! – как говорила девочка Леля в рассказе Зощенко, – это пустяки!». Потому что были собеседования в начале девяностых, вот это были настоящие стрессовые собеседования. И осадок оставался погуще, покрепче...
У одной молодой женщины мама умерла только что. И одновременно ушел муж. Так бывает нередко, к сожалению. А на руках у женщины была дочка двух лет. А в организации, где эта женщина работала, перестали платить зарплату. Просто перестали, и все.
Так было в начале девяностых. Иногда вместо зарплаты давали китайское полотенце или полкило маргарина. Вот такие были фантасмагорические времена. А пособий не было.
А тут соседка рассказала, что появилась возможность устроиться на работу в шикарное место. В коммерческий ларек. Надо побеседовать с хозяевами, если они примут, то дело в шляпе.
Можно жить припеваючи. Круглосуточно работаешь. Но получаешь деньги регулярно. И всякие бубли-гумы и прочие деликатесы. А ребенка можно прятать под прилавок, многие так делают.
И эта юная женщина пошла на «собеседование». Была огромная очередь. Девушки плакали, ругались, толкались, – ужасное зрелище.
Но эта Марина выстояла очередь. И под вечер оказалась в прокуренном киоске, там сидели такие рыла, извините, в кожаных куртках и в золотых цепях.
Они дымили Марине в лицо. И задавали вопросы: «чего это муж тебя не кормит?». И хохотали над своими нецензурными шутками. Работорговцы на рынке вели себя, наверное, так же. А может, лучше.
Марина повернулась и ушла. Даже эти персонажи удивились, – претенденты плакали и умоляли. И подобострастно смеялись над грубыми шутками.
А Марина ушла. Хотя дома было нечего есть, в прямом смысле слова. За квартиру было не плачено за полгода. А ребенок вырос из своих вещей и из подаренных соседями башмачков.
Марина шла домой и не плакала. Это было ее решение, чего плакать-то? Можно занять картошки у соседки, позвонить подруге и попросить немного денег.
И продолжать искать работу, а что еще делать-то? Только не такую. На такую не хватит сил.
И в тот же вечер Марине позвонил однокурсник. Хорошо, что телефон еще не отключили за неуплату.
Однокурсник предложил место в его маленькой фирме, делать проекты дачных домиков. И эта работа оказалась спасительной, в полном смысле слова. Потому что речь шла не об оскорбленных чувствах. А о выживании, – когда готов согласиться на что угодно, лишь бы выжить и прокормить ребенка.
Но это только кажется, что на что угодно. Оказывается, не на все мы готовы пойти и не все можем принять.
А те, кто измывается над человеком на грани отчаяния, – где они сейчас? Они исчезли, как коммерческие ларьки, как странные деньги девяностых...
Если душа против – соглашаться не надо. Если «собеседование» началось с оскорбления, пусть и не прямого, соглашаться не надо. Потому что можно получить место продавца в их ларьке, если стерпеть и принять. Но и только.
Это и будет ваш уровень, если согласились на унизительное обхождение. И это жизненная история успешной женщины, которая по сей день благодарит жизнь за урок...
✏️
Анна Кирьянова