Семен Уралов

Теория и практика засекречивания информации в России

В 2022 году в ходе одного из обсуждений тенденций российской экономики в рамках рубрики «Закат экономики потребления» (ЗЭП) с Семёном Ураловым появилось рабочее понятие «секретономика». Секретономика — производное от термина «наркономика», введённого в оборот британским писателем Томом Уэйнрайтом. Но если Уэйнрайт проводил параллели между ретейлом и деятельностью латиноамериканских картелей, то задача рабочего понятия «секретономика» — описать специфическое состояние, в котором оказалась российская экономика после начала специальной военной операции.

Это состояние характеризуется:

• засекречиванием некогда общедоступной информации;
• фрагментарностью статистических данных;
• непубличностью многих проектов, реализуемых государством и бизнесом.

При этом чувствительная информация не подпадает под требования законов о государственной и коммерческой тайнах — ей не присваиваются соответствующие грифы с присущими им ограничениями. Часто такие сведения подпадают под созданный в 2022 году режим контрсанкционной информации. Как правило, данные — статистика, геолокация, сведения о ведущихся разработках или общие детали контрактов — просто не публикуются в отечественных СМИ, поэтому о них приходится узнавать либо из сообщений начальников различного уровня, либо из материалов зарубежной прессы, уделяющей особое внимание некоторым проектам в России, считая их реализацию угрозой для своих интересов. В редких случаях о происходящем в недрах бюрократической машины или корпораций получается узнать по косвенным признакам.

Безусловно, все эти ограничения являются вынужденными: информация всегда была ценностью, а после 2014 года в частности и 24 февраля 2022 года в целом — и подавно. Публикация трассы возводимой Приазовской железной дороги может привести к ударам по ней из дальнобойных РСЗО, раскрытие данных о цепочках поставок гарантированно приведёт к необходимости их последующей перестройки, публикация данных о реальных собственниках многих компаний тождественна внесению их в санкционные списки.

Однако все эти вынужденные ограничения усложняют анализ экономических процессов в России, уподобляя работу исследователя сыщику, вынужденному строить гипотезы на основе прямых и косвенных доказательств, тогда как несколькими годами ранее в подобной деятельности не было смысла — всё было открыто и доступно.

Поэтому этот доклад посвящён секретономике и тому, как этот специфичный режим проникает всё глубже в российскую экономику, государство и общество.