Настроение переломить
Много лет назад в экспедиции я заехал в старый уездный город. Когда-то мощный и богатый русский форпост на Севере, теперь засыпает и память о прежней славе его остаётся лишь в Повести временных лет.
Увидел церковку 18-го века, открыта, батюшка служит, а рядом древняя, белая в 16-го века. Закрытая стоит с 1920-х годов.
А батюшка этот, ещё недавно был электриком, на столбы лазал в кошках, лампочки менял, а теперь стал священник, серьёзный такой, ну дак!...
Познакомился. Добрый мужик, в душе электрик.
Он открыл мне старую церковь и я впервые в жизни увидел нетронутый иконостас 1500-х годов!
Ну, относительно нетронутый, во времена Смуты поляки захватили город и в этой церкви была конюшня, потом они уронили иконостас, и на Тихвинскую, из местного ряда, наступила лошадь и остался след подковы. Почти 400 лет прошло, а след виден до сих пор...
Я обратил внимание, что сам иконостас был переделан, и ему не больше 150 лет. Оказалось, что его переделывали не раз, и предыдущий, резной, сломанный, хранится над трапезной, в пространстве под крышей между колокольней и куполом маленькой церковки.
Мы с батюшкой залезли туда по скрипучей лестнице, распугав наглых галок. Ох, чего там только не было! Просто завалы и буреломы из остатков иконостаса, древней церковной утвари, икон и разной резьбы. Я, как в пещеру Алладина попал.
И вдруг я увидел на полу грустного ангела без крыльев. Ангел без крыльев, вообще, зрелище печальное, а этот был ещё и галками обкаканный.
Он был похож на маленького, несправедливо обиженного ребёнка.
Ангелов, как правило, делали с детей, ну а с кого же ещё ангелов-то копировать?
Я взмолился, говорю: «Батюшка, отдай мне Ангела? Я его поправлю, крылья починю, умою...»
Он говорит: « Забирай, на церковь пожертвуешь, дак чё.. не жаль нисколь»
Я бережно взял ангела, и увидел под ним остаток крыла и подобрал с полу. (а на полу мусора и птичьего помёта с метр толщиной, я видел, как в древних деревянных церквях расписное небо из-под купола обрушивается из-за многотонной массы птичьего помёта)
Дал денег священнику, не пожадничал, понятно, что он не для себя, да даже если и себе что возьмёт, не беда, видно, что он человек бедный.
Распрощался, уложил ангела на сиденье и поехал в Москву.
Почистил, проклеил, поставил у стенки и крыло рядом положил.
Прошла неделя, поехал снова на Север. Встретились с батюшкой, полезли в закрома, увозились все, нашли в завалах ещё двух ангелов, и несколько крыльев. Он позволил взять только одного, я вздохнул, сделал взнос, уложил ангела на сиденье и поехал в Москву. Промыл, проклеил, поставил рядом с братом.
Прошёл месяц, снова сгонял, нашли ещё несколько, но забрал одного. Сделал взнос. Увёз в Москву.
Через месяц снова поехал.
А батюшка уже понял, что ему счастье привалило и просто тянул удовольствие, выдавая мне за раз по одному ангелу и получая взносы. Кроме этого мы пили чай, степенно разговаривали о погоде, о политике, о международном положении и удивлялись, отчего прежние времена были лучше нынешних. Всё это прилагалось к обретению каждого ангела.
Всего их сохранилось восемь. Наконец, когда я приехал за последним, и мы выполнили всю официальную программу визита, батюшка от себя, в качестве гостинца вручил мне картофельный мешок, полный обломанных ангельских головок, которые он наковырял в толще мусора специально мне в подарок.
Из Москвы я вёз их поездом, взял СВ, распаковал багаж, достал всех этих печальных малышей, поставил на соседний диван, вот так и ехали, в окно смотрели удивленно, чисто дети.
Потом, уже в музее, приводили в порядок, раскрывали, проклеивали, приспосабливали крылья, недостающие копировали по сохранившимся.
И теперь они все висят у меня в музее, чистые и умытые, и конечно, с крыльями, потому, что ангелу без крыльев никак нельзя.
Вообще, резные иконостасы появились на Руси в середине 17-го века, первый в Новом Иерусалиме создали белорусские мастера, их пригласил Патриарх Никон из Шклова, а потом эти беларусы делали несколько резных иконостасов в Москве, подготовили учеников и такие иконостасы стали ставить и на Русском Севере и в Поволжье.
Много лет назад в экспедиции я заехал в старый уездный город. Когда-то мощный и богатый русский форпост на Севере, теперь засыпает и память о прежней славе его остаётся лишь в Повести временных лет.
Увидел церковку 18-го века, открыта, батюшка служит, а рядом древняя, белая в 16-го века. Закрытая стоит с 1920-х годов.
А батюшка этот, ещё недавно был электриком, на столбы лазал в кошках, лампочки менял, а теперь стал священник, серьёзный такой, ну дак!...
Познакомился. Добрый мужик, в душе электрик.
Он открыл мне старую церковь и я впервые в жизни увидел нетронутый иконостас 1500-х годов!
Ну, относительно нетронутый, во времена Смуты поляки захватили город и в этой церкви была конюшня, потом они уронили иконостас, и на Тихвинскую, из местного ряда, наступила лошадь и остался след подковы. Почти 400 лет прошло, а след виден до сих пор...
Я обратил внимание, что сам иконостас был переделан, и ему не больше 150 лет. Оказалось, что его переделывали не раз, и предыдущий, резной, сломанный, хранится над трапезной, в пространстве под крышей между колокольней и куполом маленькой церковки.
Мы с батюшкой залезли туда по скрипучей лестнице, распугав наглых галок. Ох, чего там только не было! Просто завалы и буреломы из остатков иконостаса, древней церковной утвари, икон и разной резьбы. Я, как в пещеру Алладина попал.
И вдруг я увидел на полу грустного ангела без крыльев. Ангел без крыльев, вообще, зрелище печальное, а этот был ещё и галками обкаканный.
Он был похож на маленького, несправедливо обиженного ребёнка.
Ангелов, как правило, делали с детей, ну а с кого же ещё ангелов-то копировать?
Я взмолился, говорю: «Батюшка, отдай мне Ангела? Я его поправлю, крылья починю, умою...»
Он говорит: « Забирай, на церковь пожертвуешь, дак чё.. не жаль нисколь»
Я бережно взял ангела, и увидел под ним остаток крыла и подобрал с полу. (а на полу мусора и птичьего помёта с метр толщиной, я видел, как в древних деревянных церквях расписное небо из-под купола обрушивается из-за многотонной массы птичьего помёта)
Дал денег священнику, не пожадничал, понятно, что он не для себя, да даже если и себе что возьмёт, не беда, видно, что он человек бедный.
Распрощался, уложил ангела на сиденье и поехал в Москву.
Почистил, проклеил, поставил у стенки и крыло рядом положил.
Прошла неделя, поехал снова на Север. Встретились с батюшкой, полезли в закрома, увозились все, нашли в завалах ещё двух ангелов, и несколько крыльев. Он позволил взять только одного, я вздохнул, сделал взнос, уложил ангела на сиденье и поехал в Москву. Промыл, проклеил, поставил рядом с братом.
Прошёл месяц, снова сгонял, нашли ещё несколько, но забрал одного. Сделал взнос. Увёз в Москву.
Через месяц снова поехал.
А батюшка уже понял, что ему счастье привалило и просто тянул удовольствие, выдавая мне за раз по одному ангелу и получая взносы. Кроме этого мы пили чай, степенно разговаривали о погоде, о политике, о международном положении и удивлялись, отчего прежние времена были лучше нынешних. Всё это прилагалось к обретению каждого ангела.
Всего их сохранилось восемь. Наконец, когда я приехал за последним, и мы выполнили всю официальную программу визита, батюшка от себя, в качестве гостинца вручил мне картофельный мешок, полный обломанных ангельских головок, которые он наковырял в толще мусора специально мне в подарок.
Из Москвы я вёз их поездом, взял СВ, распаковал багаж, достал всех этих печальных малышей, поставил на соседний диван, вот так и ехали, в окно смотрели удивленно, чисто дети.
Потом, уже в музее, приводили в порядок, раскрывали, проклеивали, приспосабливали крылья, недостающие копировали по сохранившимся.
И теперь они все висят у меня в музее, чистые и умытые, и конечно, с крыльями, потому, что ангелу без крыльев никак нельзя.
Вообще, резные иконостасы появились на Руси в середине 17-го века, первый в Новом Иерусалиме создали белорусские мастера, их пригласил Патриарх Никон из Шклова, а потом эти беларусы делали несколько резных иконостасов в Москве, подготовили учеников и такие иконостасы стали ставить и на Русском Севере и в Поволжье.