Курумканский Дацан "Гандан Ше Дувлин"

К ночи слуги вернулись в Лхасу и сообщили мне, что сын не вернется. Хотя я знала об этом заранее, я притворилась, что впала в ярость, и долго рыдала, так что никто не мог заподозрить, что я была посвящена в планы бегства. Мне очень трудно плакать, и то только в случае сильного страха или принуждения. Я велела слугам передать новость Его Святейшеству и китайским официальным лицам.
Китайцы очень огорчились и отправились к Его Святейшеству в Норбулингу. Они сказали, что напишут моему сыну и попросят его вернуться. Потом они явились с утешениями ко мне. Я плакала скорее от страха, чем по какой-либо иной причине. Позже Пемба Римши сообщил мне из Дикилингки, что мой сын благополучно добрался до Индии.
Продолжение следует.

Там у меня случилось что-то вроде паралича. Моя дочка отправилась в Гангток, чтобы вызвать по телефону доктора и заказать лекарства из Дикилингки. Через шесть дней лекарства были доставлены. Госпожа Панда думала, что я нахожусь на пороге смерти, и очень много плакала, даже дала мне подержать четки господина Панды. Мой самый младший сын подходил ко мне и просил, чтобы я не спала. Я носила четки, пока была больна, а когда поправилась, их взял сын. Через две недели лечения мне стало лучше.
Потом мы на три месяца уехали в Дарджилинг. Я написала своему сыну Гьяло Тхондупу письмо с просьбой приехать в Индию, так как планировала вернуться в Тибет. Я не виделась с ним с момента его отъезда в Китай. Однажды поздно вечером, уже собираясь ко сну, я услышала, что к дверям подъехал автомобиль. Вбежала служанка и сказала, что прибыл некто, назвавшийся моим сыном. Ей он показался иностранцем. Прежде чем я успела встать, подошел сын. Я не видела его много лет, он очень изменился. Он уехал почти мальчишкой, а теперь передо мной был очень высокий мужчина. Он приехал с женой и дочерью.
Мы отправили Гьяло Тхондупа в Китай, когда ему было шестнадцать лет. Я не хотела отпускать его, ведь Китай был так далеко, и меня обуревали материнские чувства. Но муж считал, что это будет для него хорошим опытом. Сын тоже очень хотел поехать, в результате было немало семейных споров. Наконец было решено, что он все-таки поедет в Китай. У меня было предчувствие, что я долго не увижу его, и оно оказалось верным. В следующий раз я встретилась с ним, когда ему было уже около двадцати и он нашел себе в Китае жену.
Гьяло Тхондуп проводил нас в Лхасу, оставив свою семью с моей дочерью. Жена Яба Цетен Таши попрощалась с нами с выражениями глубокого почтения. Она настояла на том, чтобы я взяла ее шарф и перчатки, поскольку мы возвращались зимой и ожидалось, что дорога окажется очень холодной. Наша семья приняла решение просить убежища в Индии.
Когда Гьяло Тхондуп приехал с нами в Лхасу, он утвердился во мнении, что жизнь в Тибете более небезопасна, и начал строить планы нового отъезда. Тогда об этом не знал никто, кроме меня. До того он никогда непосредственно не встречался с коммунистами, и некоторые китайцы злобно говорили, что его следует подвергнуть перевоспитанию. Это было косвенной угрозой, и сын говорил мне, что придет время, когда китайские коммунисты постараются «убедить» его исправить свой образ мыслей. Он умолял меня вернуться в Индию, и я неохотно согласилась .
Перед отъездом Гьяло Тхондуп объехал все наши поместья и раздал крепостным работникам все наши запасы, заявив им, что впредь они ничем нам не обязаны. Он сжег в их присутствии все документы, определявшие их прежний статус. Примерно через три месяца он отбыл в Индию через Дунце. Для отъезда он выбрал ярмарочный день и умолял меня не сердиться на него. О его отъезде знали только мой сын Лобсанг Самтен и я. Он не сообщил Его Святейшеству о своем отъезде; по утверждению Лобсанга Самтена, если бы китайцы спросили у Его Святейшества о местонахождении брата, тот бы выдал себя румянцем стыда на лице, так как был еще очень юн.
Гьяло Тхондуп отправился в Джаюл, в Джору, а оттуда в Таванг. Ему очень помог Пемба Римши из Дикилингки, дав ему письмо для индийского пограничного поста в Таванге. Вся эта секретность была необходима, поскольку, если бы китайцы узнали о том, что он намерен уехать, они не позволили бы ему покинуть Лхасу.
Когда они прибыли в Таванг, индийского офицера на месте не было. Моего сына и его спутников заперли, а оружие отобрали. Только на следующий день приехал правительственный чиновник и принял их с огромным радушием. Мой сын велел слугам отправиться в Лхасу, поскольку сам он направлялся в Индию. Слуги упрашивали его вернуться вместе с ними, говоря, что я очень рассержусь, если его с ними не будет. Они хватали его за ноги и спрашивали, что же они скажут Его Святейшеству. Он велел им сказать мне, что у него дизентерия и что ему пришлось поехать на лечение в Индию.

Дики Церинг
Мой сын Далай-Лама. Рассказ матери
Часть 32

«Мой сын Далай-Лама. Рассказ матери»: Издательский дом «София»; Москва; 2005
ISBN 5-9550-0744-Х
Аннотация

«Бабушка Тибета» рассказывает потрясающую историю своей жизни – жизни матери Его Святейшества четырнадцатого Далай-Ламы.
Рассказ этой замечательной женщины богат историческими и культурными деталями, полон чарующих образов, воспоминаний и событий, о которых не смог бы поведать миру никто другой, кроме нее, матери Далай-Ламы.
9. Коммунистическая оккупация

К началу 1950 года китайцы захватили Цонку. По Лхасе прокатилась волна паники, сопровождаемая слухами, что китайцы готовятся двинуться на нас через Чамдо, который вот-вот падет. Его Святейшество покинул Лхасу и разбил лагерь в Дромо (другое название – Йатунг). Еще до нашего отъезда в Дромо представители коммунистического Китая обосновались в Лхасе со своей радиоаппаратурой. Его Святейшество, члены правительства, знать и наше семейство все вместе отбыли в Дромо.
Его Святейшество остановился в монастыре Дункар, а я с семьей устроилась поблизости. С нами были мои сыновья Лобсанг Самтен и Тендзин Чогьял. Старшая дочь в это время была на лечении в Индии, она взяла с собой обоих своих детей и мою младшую дочь Пему с целью устроить их в школу-пансионат в Дарджилинге. Узнав, что мы в Дромо, они приехали навестить нас, и мы вместе отметили Лосар. Через девять месяцев Его Святейшество решил вернуться в Лхасу, так как не желал надолго покидать свой народ .
В начале 1951 года Кашаг настоял на том, чтобы ради собственной безопасности Его Святейшество образовал временное правительство в монастыре Дункар в Дромо, небольшом городке милях в пятнадцати от границы с Индией и Сиккимом. Прямо по ту сторону границы на индийской территории находились тибетские поселения Калимпонг и Дарджилинг. Перед отбытием он назначил двух премьер-министров в Лхасе, наделив их полнотой власти в управлении правительством и попросив их прибегать к консультациям с ним только в «вопросах первейшей важности». Он намеревался вернуться в Лхасу, как только будет заключено соглашение с китайцами .
После этого я отправилась в паломничество в Индию через Непал. Его Святейшество предложил мне взять с собой моих друзей господина и госпожу Тарингов в качестве переводчиков. Это было аристократическое семейство, сопровождавшее нас в Дромо. Из Дромо мы отправились в Гангток, где оставили своих лошадей и прочую живность. В Гангтоке мы остановились в резиденции Яба Цетен Таши и в еще одном доме за монастырем. Через неделю мы тронулись в путь по дороге на Калимпонг. Там Чогьял из Сиккима тепло принял нас и пригласил на обед. В Калимпонге мы провели примерно месяц, готовясь к паломничеству. Нам сделали прививку от оспы, а когда мы прибыли в Непал, у меня от прививки образовалась огромная опухоль и я не шутку разболелась.
В Непале мы прожили неделю во дворце в качестве гостей короля. С нами было множество народа: господин и госпожа Таринг, госпожи Суркханг, Садуцанг, Нгари Чангзо, Чангзо Дакинг, а также их слуги. Король сказал нам, что время для поездки в Лумбини, на родину Будды, еще не пришло, но, если мы пожелаем, он пошлет с нами эскорт из пятидесяти вооруженных охранников. Я вежливо отклонила этот добрый жест гостеприимства, ибо он был бы обременителен для короля, и поблагодарила его за внимание.
Из Непала мы вылетели самолетом в Патну, а затем отправились поездом в Калькутту, где нашим переводчиком была дочь Гья-ламы. Она не слишком хорошо владела тибетским языком, но очень старалась. После Патны мы посетили Бенарес, Бодхгайя и другие места. Через неделю мы возвратились в Калимпонг через Дарджилинг. Находясь там, я приняла решение вернуться в Тибет, чтобы быть рядом с Его Святейшеством. Китайские друзья спросили меня, неужели я спешу навстречу верной смерти, и посоветовали никуда не уезжать. Я испугалась и осталась в Калимпонге еще на год.

Поэтому, когда моя дочь отправилась в Цонку, чтобы привезти одну из наших родственниц, я попросила ее привезти и мою маму, которой в ту пору было уже семьдесят три года. Вскоре после того, как дочка добралась до Цонки, умер мой муж, и я послала ей телеграмму с просьбой возвращаться как можно скорее. Дочь вместе с мамой немедленно вылетели из Цонки в Китай, а оттуда – в Индию. Это был самый удобный путь. Думаю, что жена Чан Кайши помогла им с самолетом. Из Индии они приехали верхом на лошадях, и мы наконец-то встретились в Дунце. Мою мать пришлось нести в паланкине, так как она очень ослабела и к тому же у нее была сломана рука. Я была вне себя от радости и плакала счастливыми слезами. С ней приехала и тетушка, которой было шестьдесят четыре года. Дочку я не видела два года.
По возвращении в Лхасу мой сын Тендзин Чогьял был официально посвящен в монахи и с того момента стал зваться Нгари Ринпоче. Его монастырь потребовал прислать помощника, чтобы тот заботился о его питании, одежде и прочих нуждах, что и было немедленно сделано. В это время у нас по пути из Цонки в Индию остановился погостить брат моего мужа, Нгаванг Чанчуп. Он рассказал, что встречался с моим сыном Гьяло Тхондупом, у которого было двое очаровательных детей. Он пробыл с нами два месяца, после чего ему пришлось вернуться в Цонку, где его ждали обязанности в Кумбуме.
Продолжение следует.

Дики Церинг
Мой сын Далай-Лама. Рассказ матери
Часть 31

«Мой сын Далай-Лама. Рассказ матери»: Издательский дом «София»; Москва; 2005
ISBN 5-9550-0744-Х
Аннотация

«Бабушка Тибета» рассказывает потрясающую историю своей жизни – жизни матери Его Святейшества четырнадцатого Далай-Ламы.
Рассказ этой замечательной женщины богат историческими и культурными деталями, полон чарующих образов, воспоминаний и событий, о которых не смог бы поведать миру никто другой, кроме нее, матери Далай-Ламы.

8. Семейное паломничество

После смерти мужа я отправилась в паломничество в Дунце Шикар и Ташилунпо. Среди сопровождавших меня лиц были моя самая младшая дочь Пема, моя старшая дочь и два ее сына, Кхандо и Тензин Нгаванги. В помощь нам правительство выделило на время паломничества двух представителей, в чьи обязанности входило заботиться о нашем устройстве на ночлег и прочих удобствах.
Усадьба Дунце принадлежала нашей семье. У нас там было около трех сотен семей крепостных-лшсе. Когда-то здесь жил Дже Ринпоче (Цонкапа), и дом был превращен в музей. Мне было страшно в этом доме. Он был очень стар, и казалось, вот-вот рухнет. Все стены покосились. Когда я ходила по нему, то словно бы оказывалась в далеком прошлом. Даже мебель осталась та же, что была четыреста лет назад, во времена Дже Ринпоче. Там были четыре огромные молельные комнаты, по одной на каждую сторону света. За каждой молельной комнатой присматривал особый слуга.
Меня особенно впечатлила одна из этих комнат. В ней был установлен огромный барабан с самым богатым звучанием, какое мне доводилось слышать в Тибете. Мне сказали, что, если кто-нибудь в доме близок к смерти, комната наполняется запахом крови. У меня от этого места всегда начинали бегать мурашки по коже, я даже боялась проходить мимо.
Через десять дней мы отбыли в Ташилунпо, штаб-квартиру Панчен-ламы. Дорога туда занимала три дня. Во время нашего визита Панчен-лама находился в Цонке. Нас приняли весьма радушно и разместили в одном из коттеджей в садах. Вокруг размещались огромные клетки для животных, которых держал Панчен-лама, но поскольку он был в отъезде, клетки пустовали.
Как и мы, Панчен Ринпоче происходил из крестьянской семьи Амдо. Тибетское правительство нашло мальчика из Кхама и все подготовило для церемонии, но китайцы назначили собственного кандидата и отправили его учиться в Кумбум.
В Ташилунпо был комплект одежд, принадлежавших Дже Ринпоче. Одежды были сделаны из кремово-белой кожи козленка; шляпа, костюм, даже чулки были кожаные. Одежды было мало, так как за много лет благочестивые почитатели отрывали от нее кусочки. Там также хранилось хари матери Дже Ринпоче, поскольку она была из Амдо. Оно показалось мне очень странным – гораздо шире, тяжелее и вообще более громоздкое, чем современные хари.
В Дунце, как и в Ташилунпо, мы делали подношения в монастырях. Через десять дней уехали, посещая по дороге монастыри поменьше, а затем вернулись в Дунце, где пробыли еще три недели в ожидании моей матери и дочери, возвращавшихся в Тибет из Цонки через Индию.
В первые годы проживания в Лхасе я жаждала повидаться с мамой гораздо сильнее, чем когда мы жили в Цонке. Я то и дело посылала ей маленькие подарки, типичные для Лхасы, а она в ответ присылала мне всякие вкусности, которых в столице не было. Только она могла понять мое одиночество в чужом городе.

Около часа пополуночи в день смерти Ретинга дворцовая стража слышала доносившиеся со стороны тюрьмы крики о помощи. Точные обстоятельства его смерти так и не стали достоянием гласности, но многие были убеждены в том, что его убили. По всей Лхасе были развешены правительственные плакаты, в которых говорилось, что всякий, кто утверждает, будто смерть Ретинга не была вызвана естественными причинами, будет сурово наказан.
Наша семья была дружна с Ретингом. Перед его арестом Кашаг пытался вызвать моего сына и зятя из Китая. Они велели мне послать за ними кого-нибудь, чтобы вернуть их в Лхасу. Кашаг хотел подвергнуть всех моих сыновей и зятя тюремному заключению, что было невозможно, поскольку никого из них не было в Лхасе. Я слышала также, что Кашаг хотел отправить меня с дочерью назад в Цонку. Таким образом они смогли бы раскидать всю семью по разным частям страны и подавить оппозицию режиму. Возможно, планы Такры и Кашага расстроило дружеское отношение к нам Ма Бу-фана, губернатора Амдо, который мог бы воспользоваться своей властью, чтобы помочь нам. Посему им пришлось хорошенько подумать, прежде чем начать действовать.
Ретинг Ринпоче и мой муж были очень близкими друзьями. Их объединяла любовь к лошадям. Арестовать и убить Ретинга было бы не так просто, если бы мой муж, отец Далай-Ламы, был жив, поскольку у него было больше возможностей, чем у меня, и уж по крайней мере, он не позволил бы так легко арестовать Ретинга и заключить его в тюрьму. Люди думали, что моего мужа отравили именно по этой причине.
Примерно в то же время стали распространяться слухи, что Его Святейшество не был настоящим Далай-Ламой, что произошла ошибка. Говорили, что мой сын на самом деле был Дитру Ринпоче, а Дитру Ринпоче был настоящим Далай-Ламой. Дитру Ринпоче был сыном родственников тринадцатого Далай-Ламы. Наконец было решено положить оба имени в сосуд, встряхнуть его под изображением Дже Ринпоче и посмотреть, чье имя выпадет. Эту процедуру проделали трижды, и когда все три раза выпало имя моего сына, Такра и Кашаг уже ни на чем больше не посмели настаивать. Тогда Его Святейшеству было Четырнадцать лет.
Это было очень трудное время. Я никогда раньше не чувствовала себя такой одинокой и беспомощной, как теперь, когда мои сыновья были далеко, а муж умер. Примерно в это время меня навестил шапе Царонг и посоветовал быть очень осторожной, так как Тибет оказался в руках злых людей. Он сказал, что только богам может быть известно, что замышляет правительство. Это было самое тревожное для меня время в Лхасе, пока китайцы не начали просачиваться в Тибет .
Продолжение следует.

Дики Церинг
Мой сын Далай-Лама. Рассказ матери
Часть 30

«Мой сын Далай-Лама. Рассказ матери»: Издательский дом «София»; Москва; 2005
ISBN 5-9550-0744-Х
Аннотация

«Бабушка Тибета» рассказывает потрясающую историю своей жизни – жизни матери Его Святейшества четырнадцатого Далай-Ламы.
Рассказ этой замечательной женщины богат историческими и культурными деталями, полон чарующих образов, воспоминаний и событий, о которых не смог бы поведать миру никто другой, кроме нее, матери Далай-Ламы.

7. Политический кризис

В начале 1941 года регент Ретинг Ринпоче отказался от регентства, так как этот год был для него ка, то есть неблагоприятным и опасным с астрологической точки зрения. Он передал бразды правления Такре Ринпоче и собирался отправиться в паломничество в Индию.
Такра Ринпоче, весьма неприятный человек семидесяти лет, был одним из наставников Его Святейшества, и мой сын побаивался его. Он шептал мне: «Амала, Такра Ринпоче вечно ждет неприятностей». В руке он всегда носил шелковый хлыст и однажды ударил им Лобсанга Самтена за то, что тот слишком шумно вел себя. Именно по его приказанию Лобсангу Самтену не разрешили оставаться с Его Святейшеством и отправили в школу, а затем в монастырь к Такцер Ринпоче.
Такра ввел ограничения на мои визиты к Его Святейшеству в Потале. Раньше я могла посещать своего сына, когда мне вздумается, теперь же Такра уведомил нас, что мы с дочерью больше не можем навещать Его Святейшество так часто, как нам хотелось бы, и что во время визитов нас должен сопровождать один из его людей, – ему не нравились наши приватные встречи. Этот вопрос обсуждался в Кашаге членами кабинета. Кашу Кунго (Кашупа) выразил протест против этого предложения, ведь присутствие посторонних во время встреч Его Святейшества с матерью и сестрой было просто нелепо. Такра так рассвирепел, что немедленно отправил Кашу Кунго под стражу.
Госпожа Кашу пришла ко мне и стала умолять сделать что-нибудь для ее мужа. Я отправила в тюрьму письмо, в котором писала, что Кашу Кунго попал туда в результате политической интриги, а вовсе не за преступление, и просила тюремщиков обращаться с ним мягко. Позже мне говорили, что мое письмо не осталось без последствий. Когда Его Святейшество повзрослел и принял бразды правления, власти Такры пришел конец, и все политические заключенные, попавшие в тюрьму во время его правления, были освобождены. Однако в период междуцарствия Его Святейшество не обладал никакой властью и Такра как регент обладал всей полнотой власти.
В свое время Ретинг просил Такру принять пост регента на три года. Они договорились, что по их истечении Такра вернет бразды правления Ретингу. Но по истечении трех лет, когда Ретинг попытался вернуть себе регентство, Такра отказался передать ему власть, несмотря на то что Ретинг трижды напоминал ему об этом. Ретинг был так огорчен, что решил отправиться в паломничество в Цонку, Индию и Китай. Он сказал нам, что не может оставаться в Лхасе, так как наступили плохие времена. Его люди и слуги умоляли его остаться. Мы с мужем тоже просили его не уезжать, и он в конце концов согласился.
Обычно в течение периода ка человек ломает себе ногу или с ним случается какое-нибудь другое неприятное происшествие, но неблагоприятный для Ретинга год открыл целую серию событий, оказавшихся роковыми для всех нас. Через год после попытки вернуть себе власть он был посажен в тюрьму, а еще через два месяца пришло известие, что он умер в заключении. Это случилось в 1947 году, через месяц после смерти моего мужа. Многие считали, что он был убит. Во время своего регентства Ретинг приказал вырвать Ципону Лунгшару глаза, и ходили слухи, что за смертью Ретинга стоял сын Лунгшара .

Краткое дополнение. 8 мая – День Будды, 10 мая – Бальжиннямтай, благой день, 11 мая – день Реализаций, 12 – день Солнца. В эти дни карма от совершённых поступков и проступков будет иметь многократный эффект. Поэтому надо постараться совершить как можно больше добродетелей и как можно меньше – нехорошего. Соблюдение вегетарианского поста, отказ от ужина и вредных привычек будут не только полезны для здоровья, но и хорошо очистят энергетику. С 9 мая начинается Благой Месяц (Буянтай hара по бур.), в этом месяце родился, достиг Просветления Будда Шакьямуни и ушёл в Нирвану. Это самой благой месяц в году, в эти 30 дней все поступки и проступки имеют многократный кармический эффект.
Дни нагов – это благоприятные дни для ритуалов Луусад, также для самостоятельных подношений божествам Водной стихии. Если нет возможности пригласить лам для проведения данного ритуала, можно самому это сделать в очень краткой форме. Но для этого нужно иметь лекарство нагов – Люмэн, Луусадай зай. Люмэн следует посыпать в не отведанное молоко красной коровы или белой козы, почитать мантру мирных божеств и побрызгать молоком с лекарством в водоём и на берег. Место должно быть чистым, тихим. Делается это в ранние часы.
7 мая в нашем дацане будет проводиться ритуал Жамсаран сахюусан (Защитник Учения Будды). Очищает энергетику от болезней, порчи и злых языков. Покровительствует военным, охотникам, путникам. Защищает от нападений, несчастий, врагов, оружия, зубов, клыков и прочего. С 14.00 часов (с 9.00 по МСК). 8 мая – Мандал Жева. Ритуал обширных подношений богине Зелёной Таре (Ногоон Дари Эхэ). За благополучие и благоденствие, очищает карму. С 10.00 часов (с 5.00 по МСК). 10 мая – hама сахюусан (Защитник Учения Будды). Ритуал от болезней, порчи. Весьма полезен для женщин, рожениц. Защищает от инфекционных заболеваний, нападений, зависти, нападок и злых языков, помогает путникам. С 10.00 часов (с 5.00 по МСК).
Для желающих оказать посильную помощь моему каналу сообщаю номера моих карт: Сбер – № 4276 1609 5069 5511, ВТБ – № 2200 2407 9740 2027, Тинькофф – № 2200 7005 5305 7406. Буду рад и благодарен за любую помощь. На ютубе не доступны стали почему-то прямые эфиры через телефон, поэтому трансляции с молебнов теперь вещаются только в VK, в группе «Курумканский дацан».
Благодарю всех, кто пишет добрые комментарии, ставит лайки, вверх поднятые пальцы. Это тоже здорово меня поддерживает, способствует продвижению канала, распространению буддийского Учения. Отдельное большое спасибо тем, кто помогает финансово! Надеюсь, что данный прогноз поможет людям избежать больших проблем и быстрее достичь своих целей, пожеланий.
Желающие прочитать данный прогноз в текстовом режиме могут зайти в мои группы Курумканский дацан на VK, в вайбере и телеграм-канале. Ссылки на эти группы будут в описании.

Неблагоприятный день для возврата долга, путешествий, переездов, кочёвок, вкладов, инвестиций, похоронных и охотничьих дел. Не стоит проводить детские мероприятия, меланы и прочее, также обучать малышей ходьбе. Стрижка волос – к конфликтам.
Сбудутся желания людей, родившихся в годы Змеи, Коня, Овцы, Обезьяны и Курицы. Не будут поспевать люди, родившиеся в годы Зайца.
Ла (hунууhэн) будет находиться на лодыжке левой ноги у мужчин и правой – у женщин. Местоположение Ла нужно беречь.

11 мая, суббота. Планета Сатурн, 4 лунное число, день синеватой Свиньи, мэнгэ – 5 жёлтых отметин, местоположение (hуудал) – Небо. День Реализаций. 3 таhарhан удэр, 3 лунное число отсутствует.
Благоприятный день для животноводства, растениеводства, культуры, науки, торговли, многих начинаний, брачных и похоронных дел. Сделки, договора, купли-продажи будут весьма удачными. Посадка растений, уход за ними, приготовление лекарств, домашних блюд и заготовок впрок зарядят долголетием, здоровьем. Оказание помощи, участие в молебнах, получение посвящений, учений, а также вывешивание флажков хии морин помогут обрести семейное счастье, известность и успех, кому-то помогут найти спутника жизни. Стрижка волос придаст сил.
Неблагоприятный день для путешествий, переездов, кочёвок, судебных, военных и охотничьих дел.
Всё будет получаться у людей, родившихся в годы Коровы, Тигра и Зайца. Непросто будет людям, родившимся в годы Мыши и Свиньи.
Ла (hунууhэн) будет находиться на передней стороне колена левой ноги у мужчин и правой – у женщин. Местоположение Ла нужно беречь.

12 мая, воскресенье. Солнце, 5 лунное число, день красной Мыши, мэнгэ – 4 зелёные отметины, местоположение (hуудал) – Вода.
Благоприятный день для животноводства, растениеводства, культуры, торговли, науки, благотворительности, путешествий, военных и судебных дел. Оказание помощи, участие в молебнах, получение посвящений, учений, также вывешивание флажков хии морин сулят богатства, успех. После проведения специальных ритуалов, пожалуй, можно будет браться за новые дела и заниматься брачными делами. Стрижка волос – к благополучию.
Неблагоприятный день для покупки б/у техники, одежды, обуви, рытья колодца, бурения скважины, охотничьих и похоронных дел. Крайне противопоказаны рубка дерева, куста, выкорчёвывание пней.
Лучший день для людей, родившихся в годы Дракона.
Ла (hунууhэн) будет находиться на задней стороне колена левой ноги у мужчин и правой – у женщин. Местоположение Ла нужно беречь. Если это место повредить, обжечь, порезать или, например, прооперировать, тогда наступит упадок сил (душа может уйти).

8 мая, среда. Планета Меркурий, 30 лунное число, день чёрной Обезьяны, мэнгэ – 8 белых отметин, местоположение (hуудал) – Огонь. День Будды и нагов.
Благоприятный день для животноводства, растениеводства, культуры, науки, торговли, благотворительности и судебных дел. Оказание помощи, участие в молебнах защитят от ожогов, возгораний, скачков давления и прочих бед.
Неблагоприятный день для закладки фундамента, путешествий, любых начинаний, брачных, похоронных, военных и охотничьих дел. Стрижка волос – к неприятной встрече.
Успешнее других будут люди, родившиеся в годы Мыши, Коровы, Дракона, Собаки и Свиньи. Не заладятся дела у людей, родившихся в годы Змеи и Коня.
Ла (hунууhэн) будет находиться на стопах и во всём теле. Местоположение Ла нужно беречь.

Первый летний месяц желтоватой Змеи
9 мая, четверг. Планета Юпитер, 1 лунное число, день черноватой Курицы, мэнгэ – 7 красных отметин, местоположение (hуудал) – Земля.
Благоприятный день для животноводства, растениеводства, культуры, науки, торговли, путешествий, многих начинаний и брачных дел. Оказание помощи, участие в молебнах, получение посвящений, учений, также вывешивание флажков хии морин отвратят беды, несчастья, увечья, аварии и т.д. Посадка растений, уход за ними, приготовление лекарств, домашних блюд и заготовок впрок зарядят долголетием, здоровьем.
Неблагоприятный день для продажи мяса, крови, сбоя, покупки оружия, военных, судебных, охотничьих и похоронных дел. Стрижка волос укоротит жизнь.
Прилив сил ощутят люди, родившиеся в годы Тигра, Обезьяны и Курицы. Не стоит полагаться на авось людям, родившимся в годы Дракона, Овцы и Собаки.
Ла (hунууhэн) будет находиться на большом пальце левой ноги у мужчин и правой – у женщин. Местоположение Ла нужно беречь.

10 мая, пятница. Планета Венера, 2 лунное число, день синей Собаки, мэнгэ – 6 белых отметин, местоположение (hуудал) – Железо. Бальжиннямтай удэр, Благой день.
Благоприятный день для животноводства, растениеводства, культуры, науки, торговли, многих начинаний, судебных, военных и брачных дел. Лучший день для устройства на новое место работы, вступления в новую должность. Оказание помощи, участие в молебнах, получение посвящений, учений, а также вывешивание флажков хии морин даруют исполнение желаний, силу речи и влияния. Посадка растений, уход за ними, приготовление лекарств, домашних блюд и заготовок впрок зарядят долголетием, силой и здоровьем.

Краткий зурхай на семь дней
Заключительный весенний месяц жёлтого Дракона
6 мая, понедельник. Луна, 28 лунное число, день белого Коня, мэнгэ – 1 белая отметина, местоположение (hуудал) – Дерево. День нагов.
Благоприятный день для животноводства, растениеводства, культуры, науки, торговли, многих начинаний, судебных и военных дел. Принятие водных процедур бальнеотерапии, питьё целебных вод из источников будут весьма эффективны и полезны. Посадка растений, уход за ними, приготовление лекарств, домашних блюд и заготовок впрок защитят от болезней, порчи.
Неблагоприятный день для путешествий, покупки обновок, изделий из шкуры, кожи, пуха, похоронных и брачных дел. Стрижка волос – к ссоре.
Хорошо сложится день для людей, родившихся в годы Овцы и Собаки.
Ла (hунууhэн) будет находиться на лодыжке правой ноги у мужчин и левой – у женщин. Местоположение Ла нужно беречь. Если это место повредить, обжечь, порезать или, например, прооперировать, тогда наступит упадок сил (душа может уйти).

7 мая, вторник. Планета Марс, 29 лунное число, день беловатой Овцы, мэнгэ – 9 красных отметин, местоположение (hуудал) – Ветер.
Благоприятный день для животноводства, растениеводства, культуры, науки, торговли, военных и судебных дел.
Неблагоприятный день для путешествий, любых начинаний, покупки б/у техники, одежды, обуви, брачных и похоронных дел. Не стоит совершать крупные покупки и большие траты. Стрижка волос – к недомоганию.
Неудачи обойдут стороной людей, родившихся в годы Мыши, Змеи, Коня и Свиньи. Не сложится день у людей, родившихся в годы Обезьяны и Курицы.
Ла (hунууhэн) будет находиться на большом пальце правой ноги у мужчин и левой – у женщин. Местоположение Ла нужно беречь.

В 1947 году, через год после рождения Тендзина Чогьяла, умер мой муж. Его смерть была для меня суровым испытанием, и я могу с гордостью сказать, что выдержала его мужественно и стойко, никому не позволив сломить себя, хотя многие власть имущие пытались воспользоваться моей наивностью и недостатком образования.
Муж съездил на один день в поместье Дамака Шикар и вернулся очень больным, страдая от жестокой боли в брюшной полости. Проболев около месяца, он умер страшно изможденным и совершенно ослабшим. Когда он умер, я обнаружила, что у него из носа и прямой кишки идет кровь. Говорили, что моего мужа отравил управляющий поместьем, которое он посетил. В момент смерти ему было всего сорок восемь лет.
Когда он умер, у нас как раз гостили мои сыновья Такцер Ринпоче и Лобсанг Самтен. Похоже, муж знал, что ему не миновать смерти, так как он попросил меня сказать слугам, чтобы они убрали из канга дрова: ему было необычайно жарко. Потом он сказал, что его не надо укрывать одеялами, хотя был уже первый месяц года и погода стояла очень холодная. Через четверть часа меня позвали в комнату – мой муж умер. Была полночь.
Я сразу же разбудила всех домочадцев, и мы собрались в комнате мужа, чтобы последний раз помолиться за него. Пригласили лам, чтобы те тоже помолились за усопшего. По обычаю, мужа усадили вертикально со скрещенными ногами и молитвенно сложенными руками. В соответствии с рекомендациями астролога его продержали в доме два дня после смерти.
Как предписывал похоронный обряд, я сняла все украшения, головные ленты и даже свое хари. С этого дня из уважения к покойному мужу я надевала хари только по случаю официальных мероприятий и даже сняла парчу с заднего лоскута, как того требовал от овдовевших женщин обычай Амдо.
В течение двух дней в доме читались молитвы, а утром третьего дня тело унесли для кремации. Погребальные носилки, которые надо было нести в руках, доставили в Сангду, в трех часах пешего хода. Мне отдали пепел мужа, так как он хотел, чтобы его похоронили в Цонке рядом с могилами родителей. Он также просил меня проследить, чтобы его останки не были преданы воде или скормлены стервятникам.
Когда мне доставили его прах, я завернула его в желтый шелк и поместила в молельной комнате в специальном деревянном ящичке. Через несколько месяцев, уезжая в Цонку, мой сын Такцер Ринпоче взял ящичек с собой, неся его на спине в течение всего пути, поскольку прикосновение к нему было неблагоприятно для любого постороннего. Прибыв в Цонку три месяца спустя, он организовал в Кумбуме молебны за упокой своего отца, а затем захоронил шкатулку рядом с могилами его родителей.
В течение всех сорока девяти дней траура мы постоянно проводили молебны в Чангсешаре. Сорок девять дней – это время, предназначенное для нового воплощения. Считается, что все это время душа усопшего пребывает в его доме. Заупокойные молитвы, читаемые на сорок девятый день, отличаются возвышенным духом и утонченностью, так как в это время происходит новое воплощение. В этот день снимают и сжигают все головные ленты, носимые в период траура, и надевают новые одежды, ленты и украшения. Однако я не носила никаких украшений в течение года.
По обычаю, все личные вещи покойного следовало раздать, чтобы не дать душе остаться с семьей. Поэтому я раздарила все мужнины одежды, одеяла и сосуды для питья, не оставив ничего, что могло бы служить памятью о нем.
Со смертью мужа я осталась с дочерью одна в Чангсешаре. Мой сын Гьяло Тхондуп вместе с мужем моей дочери жил в то время в Китае. Норбу был в Цонке.
Продолжение следует.