Редко задумывался над тем, как именно революционные события и связанные с ними люди и явления воспринимались буквально сразу, после того как они произошли. Ну, то есть, понятно, что у большевиков почти сразу началась мифологизация — заря новой эры человечества, Великий Октябрь, то-сё. А что было у белых? Ведь белым надо было, исходя из опыта и рефлексии над революцией, придумать способы её а) побороть; б) не допустить повторения. То, что с обеими задачами они не справились, не говорит о том, что они о них не думали.
На помощь пришёл начальник Приморского областного управления государственной охраны (колчаковский аналог царской охранки) Альвиан Немыский, который в ноябре 1919 года составил справку-доклад о партии эсеров и их попытке свержения власти Колчака:
«...однако, на практике ни героическое «хождение в народ» народовольцев, ни отчаянные попытки эс-эров, новейшей формации, обратить на себя внимание террористическими актами, успеха не имели. Тёмное и забитое крестьянство относилось с недоверием к «барской затее» эсэров, а искать последователей в среде фабрично-заводских рабочих они сами отказались, видя в развитии капиталистической промышленности отдаление своих конечных идеалов. Успех русского социализма они видели в аграрной революции, обобществлении средств производства в обобществлении землевладения, и форма общинного землевладения в России им казалась лучшей школой подготовления крестьян к коммунальному землевладению.
Быстро развивающаяся крупная промышленность страны, нарождение вследствие этого класса городского пролетариата и перенесение с запада учения социал-демократического марксизма положило конец эс-эровскому первенству в руководстве либеральной общественной мысли и в 90-х годах они сходят с политической арены, в широком смысле этого слова, продолжая существовать лишь в узко ограниченном круге интеллигенции.
К моменту общегосударственного переворота, умелой тактикой Департамента Полиции жалкие остатки некогда грозных и опасных бунтарей – эс-эров были доведены до положения вымирающего поколения и с ними даже не считались как с политическим течением. В этот период эс-эровская интеллигенция была занята кооперативным строительством, или тонула в мещанском болоте, а разрозненные кружки, или отдельные представители бывшей партии в рабочей среде, плелись в хвосте у социал-демократов.
В самом перевороте эс-эры окончательно оторвались от масс и потерявшие свой политический облик, абсолютно ни какой роли не играли, а появились на сцену лишь когда сами массы начали разыскивать вождей. В этот момент, когда явилась чисто органическая потребность организоваться и когда каждый не пожелавший прослыть невеждой или отсталым человеком, считал священным долгом принадлежать к той или другой политической партии, аншлаг партии «Социалистов-Революционеров» являлся лучшей приманкой малосознательных и не разбирающихся в политических течениях людей. Партия по мановению волшебника-политического момента, в течение марта месяца превратилась в самую многочисленную в России политическую партию. Она представляла гиганта только численно; качественно же она была сборищем случайных искателей, беспочвенно шатающихся, не имеющих собственных убеждений людей, получивших прозвище «мартовских эс-эров».
Политическую физиономию, её удельный вес, во всех отношениях, представляла центральная группа и отдельные руководители на местах из старых подпольщиков с революционным прошлым. Встретившись с реальной действительностью повседневной жизни, искусственно созданная партия разбилась, и её руководители, встретившись с тактическими противоречиями в своей среде, раскололись на левых и правых, или максималистов блокировавшихся с большевиками и правых – поддерживающих контакт с меньшевиками» (ГАРФ. Ф. Р-147. Оп. 14. Д. 28. ЛЛ. 8об-9об).
#Владивосток #ГВ
На помощь пришёл начальник Приморского областного управления государственной охраны (колчаковский аналог царской охранки) Альвиан Немыский, который в ноябре 1919 года составил справку-доклад о партии эсеров и их попытке свержения власти Колчака:
«...однако, на практике ни героическое «хождение в народ» народовольцев, ни отчаянные попытки эс-эров, новейшей формации, обратить на себя внимание террористическими актами, успеха не имели. Тёмное и забитое крестьянство относилось с недоверием к «барской затее» эсэров, а искать последователей в среде фабрично-заводских рабочих они сами отказались, видя в развитии капиталистической промышленности отдаление своих конечных идеалов. Успех русского социализма они видели в аграрной революции, обобществлении средств производства в обобществлении землевладения, и форма общинного землевладения в России им казалась лучшей школой подготовления крестьян к коммунальному землевладению.
Быстро развивающаяся крупная промышленность страны, нарождение вследствие этого класса городского пролетариата и перенесение с запада учения социал-демократического марксизма положило конец эс-эровскому первенству в руководстве либеральной общественной мысли и в 90-х годах они сходят с политической арены, в широком смысле этого слова, продолжая существовать лишь в узко ограниченном круге интеллигенции.
К моменту общегосударственного переворота, умелой тактикой Департамента Полиции жалкие остатки некогда грозных и опасных бунтарей – эс-эров были доведены до положения вымирающего поколения и с ними даже не считались как с политическим течением. В этот период эс-эровская интеллигенция была занята кооперативным строительством, или тонула в мещанском болоте, а разрозненные кружки, или отдельные представители бывшей партии в рабочей среде, плелись в хвосте у социал-демократов.
В самом перевороте эс-эры окончательно оторвались от масс и потерявшие свой политический облик, абсолютно ни какой роли не играли, а появились на сцену лишь когда сами массы начали разыскивать вождей. В этот момент, когда явилась чисто органическая потребность организоваться и когда каждый не пожелавший прослыть невеждой или отсталым человеком, считал священным долгом принадлежать к той или другой политической партии, аншлаг партии «Социалистов-Революционеров» являлся лучшей приманкой малосознательных и не разбирающихся в политических течениях людей. Партия по мановению волшебника-политического момента, в течение марта месяца превратилась в самую многочисленную в России политическую партию. Она представляла гиганта только численно; качественно же она была сборищем случайных искателей, беспочвенно шатающихся, не имеющих собственных убеждений людей, получивших прозвище «мартовских эс-эров».
Политическую физиономию, её удельный вес, во всех отношениях, представляла центральная группа и отдельные руководители на местах из старых подпольщиков с революционным прошлым. Встретившись с реальной действительностью повседневной жизни, искусственно созданная партия разбилась, и её руководители, встретившись с тактическими противоречиями в своей среде, раскололись на левых и правых, или максималистов блокировавшихся с большевиками и правых – поддерживающих контакт с меньшевиками» (ГАРФ. Ф. Р-147. Оп. 14. Д. 28. ЛЛ. 8об-9об).
#Владивосток #ГВ