У М.А. Давыдова в «Цене утопии» были рассуждения о том, что долгое время для русского правящего класса истинной утопией было патриархальное общество, неподверженное влиянию индустриализации и сопутствующих ей невзгод, вроде обнищания сельского населения, деклассирования части крестьян и прочего кризиса капитализма, который Саймон Кузнец назвал «паузой Энгельса». А были ли примеры реализации вот этой самой патриархально-классовой утопии на практике? Не знаю.
Но отчёт губернатора Сахалинской области за октябрь 1913 года выглядит так, будто на подведомственном ему острове эта утопия реализовалась и, как это обычно бывает в жизни, обернулась дистопией*
«Интеллигентные слои общества в отчётном месяце не выказали себя какими-либо незакономерными выступлениями. Просветительских и политических организаций и обществ в области совсем нет и не издаётся ни одного периодического издания равно не существует изданий повременной печати.
О роли учащейся молодёжи в жизни населения не приходится совершенно говорить, т ак как в области, кроме низших учебных заведений, сельских школ, других не имеется.
В Сахалинской области в настоящее время нет подходящей почвы для того, чтобы могло возникнуть и развиться что-либо опасное для общественного порядка и существующего государственного строя. Общественная жизнь населения области ещё только в зачаточном состоянии, вернее её совсем пока нет; относительно интереса масс населения к политическим вопросам и говорить не приходится — население области к ним относится совершенно индифферентно. Последнее объясняется, главным образом, историческим прошлым Сахалина, как ссыльной колонии, где совершенно была подавлена всякая самодеятельность населения, , также и современными условиями жизни его. Среди крестьянского населения области пока ещё не может быть тех беспорядков, каковые наюлюдаются в Европейской России на почве экономической, так как здесь нет земельного стеснения, не говоря уже о безземельи.
Промышленных предприятий в области ничтожное число, и те с незначительным числом рабочих, которые к том ещё жёлтой расы, вообще мало склонные к различного рода волнениям. Интеллигентных слоёв общества, если не считать чиновников, совсем нет, так что некому, кроем них, играть руководящей роли в жизни населения.
Сопоставляя всё изложенное, и принимая во внимание, что на месте нет тех очагов, где обыкновенно зарождается всякого рода недовольства существующими порядками, и где подготовляется различного рода противоправительственные и противообщественные выступления, а также и то обстоятельство, что Сахалин, благодаря своему географическому положению, как отдельная, обособленная часть Империи, малодоступен проникновению сюда вредных общественному порядку идея — приходится констатировать факт того, что и в будущем, при теперешних условиях, жизнь острова будет протекать также спокойно» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 118. Д. 108ч. 55. ЛЛ. 103-104).
Некая «утопичность» Сахалина обеспечена полным отсутствием на острове общественной жизни и институтов (пресса, образование), которые её подпитывают. Пролетариат не революционен, так как малочисленен и укомплектован инородцами-рабочими. Крестьян тоже мало и земли для них слишком много. Учащаяся молодёжь не фрондёрствует, в силу своего отсутствия.
Честно говоря, несмотря на достаточно оптимистичный вывод о том, что при сохранении этих условий жизнь острова будет протекать спокойно, от самого отчёта губернатора Сахалина Дмитрия Григорьева (сын его, кстати, стал одним из столпов северо-американской славистики) веет, скорее, тоской и унынием, нежели радостью и спокойствием. Вероятно, Григорьев (да и иные чиновники Империи) уже понимал, что спокойствие, купленное такой ценой ничем хорошим не оборачивается.
* — А вы попробуйте почитать «Утопию» Мора или «Город Солнца» Кампанеллы, помещая тамошние описания в современный контекст. Получите описание тоталитарного (или близкого к тому) общества, натурально «1984» Оруэлла. Ну, и да — «Город Солнца» был одним из источников вдохновения для Андрея Платонова.
#ДВ #Всякое
Но отчёт губернатора Сахалинской области за октябрь 1913 года выглядит так, будто на подведомственном ему острове эта утопия реализовалась и, как это обычно бывает в жизни, обернулась дистопией*
«Интеллигентные слои общества в отчётном месяце не выказали себя какими-либо незакономерными выступлениями. Просветительских и политических организаций и обществ в области совсем нет и не издаётся ни одного периодического издания равно не существует изданий повременной печати.
О роли учащейся молодёжи в жизни населения не приходится совершенно говорить, т ак как в области, кроме низших учебных заведений, сельских школ, других не имеется.
В Сахалинской области в настоящее время нет подходящей почвы для того, чтобы могло возникнуть и развиться что-либо опасное для общественного порядка и существующего государственного строя. Общественная жизнь населения области ещё только в зачаточном состоянии, вернее её совсем пока нет; относительно интереса масс населения к политическим вопросам и говорить не приходится — население области к ним относится совершенно индифферентно. Последнее объясняется, главным образом, историческим прошлым Сахалина, как ссыльной колонии, где совершенно была подавлена всякая самодеятельность населения, , также и современными условиями жизни его. Среди крестьянского населения области пока ещё не может быть тех беспорядков, каковые наюлюдаются в Европейской России на почве экономической, так как здесь нет земельного стеснения, не говоря уже о безземельи.
Промышленных предприятий в области ничтожное число, и те с незначительным числом рабочих, которые к том ещё жёлтой расы, вообще мало склонные к различного рода волнениям. Интеллигентных слоёв общества, если не считать чиновников, совсем нет, так что некому, кроем них, играть руководящей роли в жизни населения.
Сопоставляя всё изложенное, и принимая во внимание, что на месте нет тех очагов, где обыкновенно зарождается всякого рода недовольства существующими порядками, и где подготовляется различного рода противоправительственные и противообщественные выступления, а также и то обстоятельство, что Сахалин, благодаря своему географическому положению, как отдельная, обособленная часть Империи, малодоступен проникновению сюда вредных общественному порядку идея — приходится констатировать факт того, что и в будущем, при теперешних условиях, жизнь острова будет протекать также спокойно» (ГАРФ. Ф. 102. Оп. 118. Д. 108ч. 55. ЛЛ. 103-104).
Некая «утопичность» Сахалина обеспечена полным отсутствием на острове общественной жизни и институтов (пресса, образование), которые её подпитывают. Пролетариат не революционен, так как малочисленен и укомплектован инородцами-рабочими. Крестьян тоже мало и земли для них слишком много. Учащаяся молодёжь не фрондёрствует, в силу своего отсутствия.
Честно говоря, несмотря на достаточно оптимистичный вывод о том, что при сохранении этих условий жизнь острова будет протекать спокойно, от самого отчёта губернатора Сахалина Дмитрия Григорьева (сын его, кстати, стал одним из столпов северо-американской славистики) веет, скорее, тоской и унынием, нежели радостью и спокойствием. Вероятно, Григорьев (да и иные чиновники Империи) уже понимал, что спокойствие, купленное такой ценой ничем хорошим не оборачивается.
* — А вы попробуйте почитать «Утопию» Мора или «Город Солнца» Кампанеллы, помещая тамошние описания в современный контекст. Получите описание тоталитарного (или близкого к тому) общества, натурально «1984» Оруэлла. Ну, и да — «Город Солнца» был одним из источников вдохновения для Андрея Платонова.
#ДВ #Всякое