Егор Сенников продолжает свой цикл о людях, которые оставили свой отпечаток в истории — и повлияли на него самого.
На телевизионном экране мельтешат идиотские попсовые клипы. И вдруг это перетекание кислотного зеленого в ярко-розовый прекращается, голоса, приправленные скучным битом, умолкают, и на экране появляется неприглядный человек в жилетке.
«
Привет-привет! Я по-прежнему Роман Трахтенберг, и каждый раз, когда я смотрюсь в зеркало, меня охватывает чувство непередаваемой жалости ко всем тем, кому повезло меньше, чем мне!»
Так начиналось шоу «Деньги не пахнут» на «Муз-ТВ». За кадром играла музыка из песни Money, money из мюзикла «Кабаре». С крашенными в огненно-рыжий цвет волосами мужчина с козлиной бородкой в жилетке на голое тело с волосатыми руками — весь его вид напоминал о чем-то таком залихватском, странном и неприличном. Персонаж из книжек о межвоенной Европе, разбитной пошляк, прячущийся за бесконечными сальными шутками.
Что в нем подкупало? Сочетание искренности с ложью. Он был органичен в своих пошлых выступлениях; почему-то в память врезался выпуск «Блеф-клуба», куда он пришел в футболке с рекламой кабаре «Хали-Гали» и надписью «Баба без ласки как гондон без смазки» — надпись прочитали без купюр (все равно она была видна на весь экран), а дальше Трахтенберг шутливо намекал, что может вывалить член. Но как-то беззлобно. У него бесконечно брали интервью и просили рассказывать анекдоты; он устраивал соревнования на ринге, где предлагал всем рассказать ему анекдот, которого он не знал бы и не мог закончить (по-моему, иногда эти соревнования в «Хали-Гали» даже показывали по телевизору). Было видно, что сама атмосфера клуба, шоу — это абсолютно его стихия. Он чувствует себя как рыба в воде, он напитывается сил от смеха, низкий и грубый жанр его не смущает, а наоборот — заводит. И в то же время…
У него всегда были очень усталые глаза. За круглыми стеклами в золотой оправе можно было не всегда это заметить — блеск позолоты мог показаться озорным огоньком в зрачках конферансье. Но было видно, что, ведя пошлые конкурсы «жадин», заставляя молодых гостей «Хали-Гали» сражаться за деньги: они то пожирали на скорость просроченную тушенку, то брились налысо, то обматывались туалетной бумагой, — в издевательском постмодернистском названии шоу «Деньги не пахнут» чувствовалась изобретательность человека, знакомого с социальными науками, но в самом Трахтенберге не было видно ни злобы, ни ярости. Только усталость, плохо скрытая за алкоголем и кокаином.
Помню, как у него соревновались две девицы, перетягивая канат, который был привязан к их лифчикам. В центре сцены стоял Трахтенберг, бесконечно шутя, но глаза… Глаза не врали.
Трахтенберг, король анекдотов категории «Б» и публичной пошлости, был, видимо, удивительно отважным человеком. Обратив все возможные свои недостатки в преимущества, он бравировал ими перед камерой. Он превратил себя в карикатурный образ — размахивая одновременно и еврейством, и смешным псевдонимом, и полнотой, и пошлостью, и нетривиальным внешним видом. И совершенно не боясь реакции публики.
Про него всегда было понятно, что все это маска. И даже когда он ее якобы снимал, когда у него брали серьезные интервью, — как у недоучившегося филолога и выпускника института культуры, как ценителя интеллектуальной литературы и хороших вин, — то было видно, что этот дополнительный Трахтенберг тоже был придуман с начала и до конца. Наверное, в те времена, когда, изучая для курсовой анекдоты, он понял, что все шутки уже были написаны.
Порно, анекдоты, кабаре, конферанс, грязь, говно, жопа, деньги, шутки, ринг, секс, теща, ебля. Роман Трахтенберг царил в атмосфере подвижного низа, существуя в полумаргинальном странном пространстве — и даже из него смог прорваться к всенародной известности. Но его время заканчивалось — и смерть во время эфира на радио кажется удивительно красивой точкой.
Невозможно себе представить Трахтенберга в 2024 году. Невозможно представить Россию, Петербург без него 20 и 30 лет назад — кто-то должен был быть на его месте.
#сенников
Поддержите «Кенотаф» подпиской: телеграм-канал | Boosty