Репортаж из центра Вселенной.
Пятая жизнь.
Размер вины.
- Мы снимаем все претензии к подсудимому, отзываем свой иск и просим суд снять обвинения с него.
- Все это хорошо, но был факт нарушения Закона и все ваши обвинения уже не важны. Поэтому сядет как миленький.
Ситуация, когда меня заказали, о потом, чтобы получить деньги решили замять дело.
Так я узнал, что суд и Закон не выключатель лампочки, не все так просто.
(Вместо эпиграфа)
Сейчас очень много сообщений типа «должны смыть кровью», «этот военный не знал», «он никого не убивал» и т.п.
Прелесть черно-белого мира в очень высокой конкретике. Нет полутонов, нет опций, нет никаких сложных условий.
Ты пришел на территорию Украины с оружием. Всё. Ничего больше не надо, чтобы признать тебя виновным. С оружием, в форме, значит готов убить.
Это означает, что не требуется никакого доказательства для наказания. Простого. Смерть.
Черно-белое. Все просто.
В таком случае нет вины больше или меньше. Потому что нет никакого другого наказания. Военный преступник. Все просто.
Если не убили, то это везение, чье-то милосердие. У кого-то были крепкие нервы. Потому что размер боли от того, что освободители здесь творят не вмещается ни в один сосуд.
Ты пришел с оружием на нашу землю – ты враг. С тобой все просто.
Гораздо сложнее с теми, кто не пришел. Нет такого суда, чтобы рассматривать личные претензии такого порядка. Да, может так получиться, что страну россия признают виновной и тогда все граждане россии будут что-то совместно должны по решению суда. Но это не будет признанием виновности какого-то гражданина россии.
Все находится на своем уровне.
Россия – враг. Тот, кто пришел на территорию как захватчик – враг.
Но гражданин россии, не пришедший на нашу землю находится на другом уровне. Нет основания только потому что он гражданин считать врагом. Хотя очень хочется. Потому что много боли.
Но я стараюсь остаться человеком. Нет, не простить. Нет, не не видеть боли. Нет, не стать абсолютным милосердием. Я пытаюсь остаться на уровне логики. Ну, хотя бы морали. Сохранить свое психическое здоровье насколько это возможно. Очень это тяжело. Очень. Но даже в такой вселенской боли и полном основании для обвинений, я пытаюсь руководствоваться принципами.
Итак …
Мне нужно делать выводы по поводу всех граждан россии. Мне важно только те, с кем я взаимодействую. Ну нет у меня сил судить всех и каждого. Нет сил наказать каждого, кого могу считать виновным. Не мой это уровень.
А вот с теми с кем приходится взаимодействовать, мне разобраться важно. И тут принципы вывести могу. Ну, например, с 2014-го года, любой запрос в друзья от гражданина россии приводил к тому, что я не ленился опуститься до исследования что тот говорил по поводу Украины. Результат – 90% запросов … нет, не отклонены. Забанены. Без ответа. Без объяснений.
Это не наказание. Это установление рабочей дистанции.
Рабочая дистанция. Сразу вылезает маркер «свой/чужой» И несмотря на черно-белость, мне не хватает такой градации. Свой разделится на «родной» и «единоверец», а чужой на «не опасен» и «опасен».
Получается 4 очень простые группы. Теперь все просто. Для каждой группы есть своя рабочая дистанция и свой паттерн поведения при взаимодействии. Но, кроме этого, и оценивать очень легко. Потому что мне нужны никакие мировые принципы добра и зла. Теперь оценку могу строить на основе себя. Какой он по отношению ко мне. К моей морали. К моим догматам веры.
Если вел себя так же как я вел себя, чувствовал то же что я, переживал, ужасался, кусался, не боялся … так же как я, то … привет, родная душа! Даже, если по крови нет никакого родства.
Если «в принципе» такой же как я, одни заповеди чтил, один набор ценностей, один уровень культуры, то … «Мы с тобой одной крови, Маугли!» Вне зависимости от того каким Богам молимся. И молимся ли вообще.
Если «ничего против не делал», но и проявлений культуры никаких не было, то … кто я такой, чтобы судить или разбираться в деталях … живи своей жизнью, на безопасном расстоянии. Глухо-немой ты для меня. Пустота. Уважение как к любому человеку. Не более. Нулевое взаимодействие.
Пятая жизнь.
Размер вины.
- Мы снимаем все претензии к подсудимому, отзываем свой иск и просим суд снять обвинения с него.
- Все это хорошо, но был факт нарушения Закона и все ваши обвинения уже не важны. Поэтому сядет как миленький.
Ситуация, когда меня заказали, о потом, чтобы получить деньги решили замять дело.
Так я узнал, что суд и Закон не выключатель лампочки, не все так просто.
(Вместо эпиграфа)
Сейчас очень много сообщений типа «должны смыть кровью», «этот военный не знал», «он никого не убивал» и т.п.
Прелесть черно-белого мира в очень высокой конкретике. Нет полутонов, нет опций, нет никаких сложных условий.
Ты пришел на территорию Украины с оружием. Всё. Ничего больше не надо, чтобы признать тебя виновным. С оружием, в форме, значит готов убить.
Это означает, что не требуется никакого доказательства для наказания. Простого. Смерть.
Черно-белое. Все просто.
В таком случае нет вины больше или меньше. Потому что нет никакого другого наказания. Военный преступник. Все просто.
Если не убили, то это везение, чье-то милосердие. У кого-то были крепкие нервы. Потому что размер боли от того, что освободители здесь творят не вмещается ни в один сосуд.
Ты пришел с оружием на нашу землю – ты враг. С тобой все просто.
Гораздо сложнее с теми, кто не пришел. Нет такого суда, чтобы рассматривать личные претензии такого порядка. Да, может так получиться, что страну россия признают виновной и тогда все граждане россии будут что-то совместно должны по решению суда. Но это не будет признанием виновности какого-то гражданина россии.
Все находится на своем уровне.
Россия – враг. Тот, кто пришел на территорию как захватчик – враг.
Но гражданин россии, не пришедший на нашу землю находится на другом уровне. Нет основания только потому что он гражданин считать врагом. Хотя очень хочется. Потому что много боли.
Но я стараюсь остаться человеком. Нет, не простить. Нет, не не видеть боли. Нет, не стать абсолютным милосердием. Я пытаюсь остаться на уровне логики. Ну, хотя бы морали. Сохранить свое психическое здоровье насколько это возможно. Очень это тяжело. Очень. Но даже в такой вселенской боли и полном основании для обвинений, я пытаюсь руководствоваться принципами.
Итак …
Мне нужно делать выводы по поводу всех граждан россии. Мне важно только те, с кем я взаимодействую. Ну нет у меня сил судить всех и каждого. Нет сил наказать каждого, кого могу считать виновным. Не мой это уровень.
А вот с теми с кем приходится взаимодействовать, мне разобраться важно. И тут принципы вывести могу. Ну, например, с 2014-го года, любой запрос в друзья от гражданина россии приводил к тому, что я не ленился опуститься до исследования что тот говорил по поводу Украины. Результат – 90% запросов … нет, не отклонены. Забанены. Без ответа. Без объяснений.
Это не наказание. Это установление рабочей дистанции.
Рабочая дистанция. Сразу вылезает маркер «свой/чужой» И несмотря на черно-белость, мне не хватает такой градации. Свой разделится на «родной» и «единоверец», а чужой на «не опасен» и «опасен».
Получается 4 очень простые группы. Теперь все просто. Для каждой группы есть своя рабочая дистанция и свой паттерн поведения при взаимодействии. Но, кроме этого, и оценивать очень легко. Потому что мне нужны никакие мировые принципы добра и зла. Теперь оценку могу строить на основе себя. Какой он по отношению ко мне. К моей морали. К моим догматам веры.
Если вел себя так же как я вел себя, чувствовал то же что я, переживал, ужасался, кусался, не боялся … так же как я, то … привет, родная душа! Даже, если по крови нет никакого родства.
Если «в принципе» такой же как я, одни заповеди чтил, один набор ценностей, один уровень культуры, то … «Мы с тобой одной крови, Маугли!» Вне зависимости от того каким Богам молимся. И молимся ли вообще.
Если «ничего против не делал», но и проявлений культуры никаких не было, то … кто я такой, чтобы судить или разбираться в деталях … живи своей жизнью, на безопасном расстоянии. Глухо-немой ты для меня. Пустота. Уважение как к любому человеку. Не более. Нулевое взаимодействие.