"Пушкин сидит у себя и думает: "Я гений, и ладно. Гоголь то-
же гений. Но ведь и Толстой гений, и Достоевский, царствие ему небесное, гений. Когда же это кончится?" Тут все и кончилось".
В семидесятые годы, когда по рукам ходили эти перепечатки, мы думали, что это Хармс, а оказалось, не Хармс. Все равно смешно.
...Веселое имя Пушкин.
же гений. Но ведь и Толстой гений, и Достоевский, царствие ему небесное, гений. Когда же это кончится?" Тут все и кончилось".
В семидесятые годы, когда по рукам ходили эти перепечатки, мы думали, что это Хармс, а оказалось, не Хармс. Все равно смешно.
...Веселое имя Пушкин.