Непонятая история джентрификации
Городские историки побывали в Иваново. Как кажется, весь город должен жить обещанием джентрификации, связанной с проектами редевелопмента Большой Ивановской мануфактуры. В то время как о российских вариантах этого процесса мы с вами вообще мало что знаем, на Западе эта тема – одна из ведущих в Urban Studies.
Для историков особенно заметной стала недавняя книга профессора Денниса Гейла с провокационным названием Непонятая история джентрификации: люди, планирование, сохранение среды и городская реновация (1915–2020 гг.). В монографии ученый указывает на необходимость удревнить феномен повторного использования недвижимости, в рамках которого вытесняются местные сообщества.
Урбанисты, как правило, датируют начало джентрификации 1970-ми годами. С точки зрения Гейла, современный период следует называть «развитой джентрификацией», а по-настоящему само явление родилось еще в годы Первой Мировой войны. Эту раннюю форму он определяет как «зачаточная джентрификация». На примере районов Джорджтаун в Вашингтоне, Гринвич-Виллидж в Нью-Йорке и Бикон-Хилл в Бостоне Гейл показывает, что обновление городских исторических центров осуществлялось силами отдельных домовладельцев, сохранявших многие ветхие дома, тогда как городские власти хотели их просто снести.
По его мнению, даже субурбанизация 1920–1950-х гг. обладала определенной формой джентрификации, когда средний класс, переезжавший в пригороды, выбирал для нового жилья более старые, плотные и менее автомобилизированные районы. При этом зачаточная джентрификация имела расовую подоплеку – белые пытались отобрать у афроамериканцев старую городскую недвижимость.
В этой борьбе городские управленцы встали на сторону белых. Тем самым, «не было бы счастья, да несчастье помогло», и муниципалитеты осознали значимость возвращения исторических центров в городскую жизнь. В итоге в 1970-е гг., при поддержке местных властей, джентрификация стала процессом, в большей степени обусловленным интересами крупных девелоперов, чем индивидуальных домовладельцев.
Городские историки побывали в Иваново. Как кажется, весь город должен жить обещанием джентрификации, связанной с проектами редевелопмента Большой Ивановской мануфактуры. В то время как о российских вариантах этого процесса мы с вами вообще мало что знаем, на Западе эта тема – одна из ведущих в Urban Studies.
Для историков особенно заметной стала недавняя книга профессора Денниса Гейла с провокационным названием Непонятая история джентрификации: люди, планирование, сохранение среды и городская реновация (1915–2020 гг.). В монографии ученый указывает на необходимость удревнить феномен повторного использования недвижимости, в рамках которого вытесняются местные сообщества.
Урбанисты, как правило, датируют начало джентрификации 1970-ми годами. С точки зрения Гейла, современный период следует называть «развитой джентрификацией», а по-настоящему само явление родилось еще в годы Первой Мировой войны. Эту раннюю форму он определяет как «зачаточная джентрификация». На примере районов Джорджтаун в Вашингтоне, Гринвич-Виллидж в Нью-Йорке и Бикон-Хилл в Бостоне Гейл показывает, что обновление городских исторических центров осуществлялось силами отдельных домовладельцев, сохранявших многие ветхие дома, тогда как городские власти хотели их просто снести.
По его мнению, даже субурбанизация 1920–1950-х гг. обладала определенной формой джентрификации, когда средний класс, переезжавший в пригороды, выбирал для нового жилья более старые, плотные и менее автомобилизированные районы. При этом зачаточная джентрификация имела расовую подоплеку – белые пытались отобрать у афроамериканцев старую городскую недвижимость.
В этой борьбе городские управленцы встали на сторону белых. Тем самым, «не было бы счастья, да несчастье помогло», и муниципалитеты осознали значимость возвращения исторических центров в городскую жизнь. В итоге в 1970-е гг., при поддержке местных властей, джентрификация стала процессом, в большей степени обусловленным интересами крупных девелоперов, чем индивидуальных домовладельцев.