Ж

Березов

Берёзову целый день тянуло в машонке, поэтому он уселся на тахту совсем по-хамски, у окна, и вынул причиндал, чтоб обдувало. Ум у него был неприятно затуманен, на душе неуютно. Временно отбросив не задавшуюся редактуру, он разглядывал некрасивый литературный журнал с портретами авторов. Это от страницы к странице были всё какие-то приплюснутые вульгарные рожи, перебитые носы, просящие дегенератские взгляды, не профили, а карикатуры, бугры, прыщи. В общем, «дикая дивизия», а еще лучше - «коллективное фото работников колхоза имени Крупской».
Надо же случиться, чтобы в эти полудикие хари было заронено неплодовитое зерно поэзии. Берёзов причмокнул.
А это кто? Сапожница, сержантка, буфетчица, пединститутка? При каких санчастях какие фельдшерицы с какими прапорами приблудили это юдо? Но нет — се поэтесса! Бежит, словно желтый подтек по снегу, израненная душа стихотворной строкой.

Берёзов скрючившись, одной судорогой пальцев перевернул страницу. Там - то же: Матрона просит гандона.
Однако, вот, редкий поэт-мужчина. Совсем не имеет к себе уважения. А оно и видно. Амбал с подлым, ублюдочным лицом, рот выгнут завистливо, взгляд поднят подобострастно, в его глубине опасно блестит слабоумие. И он обосрался. Зернистая фекальная куча под портретом несет заглавие: «Поэма не о себе».

Березов ослаб. Комната начала казаться ему склепом. Но деваться было некуда. На улице развезло грязь. Обрюзгшая соседка поливала в покрышке блеклые флоксы, болтала брылями, как собака. Ее слабоумный приблудок задумчиво ковырял землю. «Стих напишет» - отчетливо промелькнуло в голове у Берёзова.

Он прошелся взад вперед по комнате, с болью взглянул на корректуру. Завтра сдавать. И решил все-таки пройтись. В коридоре почему-то долго искал рожок, чтоб не покривить задники у новых туфель. Почистил зубы, мало что бывает. Сплюнул. Присмотрелся.
Неизгладимое, бережно передаваемое из рода в род подхалимство и тупоумие теплилось в этом родном, только шиворот-навыворот перевернутом лице.
Березов повертелся вправо-влево, прифрантил волосы.
— Но зато поэзия у меня какая! В Новый мир пойдет.

И выбежал на улицу в совершенно ином расположении духа.

Автор: Рем Карсавинов

Моя душа - шизофрения
Делез о ней все написал
Моя душа - говностихия
Которой Ганнушкин посрал

Я был пиздой собаки Павлы
Я гнусом был на жожоба
Я был последним чмом в России
Я был да всплыл, привет-пока

Сегодня я большой и сильный
Любовниц целая гора
Лежу сейчас, такой бессильный
Мну член, катаю стих, ура

Автор: Цвет Жмурика

Подражание прапорщику Сидоренке, то есть срапорщику Пидоренке

Львiвскiй житель Мозохист
Был мозолист и плечист.
На плечах носил он ребе,
А мозоль натëр на хере.

Слонколя

жил поэт свет нурека
и сидел в эстонии
очень он любил писать
разные стихи о том,
кака плоха Россия-мать
предложил он как-то раз
вновь себя опубликовать
что-то там гадливое
побежал он сочинять
пригласили мы его
к нам в Россию погостить
......................................
нет теперь свет нурека
есть теперь цвет жмурика

Не император Сунь под сливой, не хуй с горы, не конь в пальто -
Мудофель, томный и красивый, проснулся, пьяный в жопито.
Над ним сияло небо мая, цвела крапивою земля
И, тоненький бисквит ломая, склонилась этакая бля.
- Ну чо, ковбой, пропита лошадь? Потерян черный пистолет?
Вставай, родной, вставай, хороший, я сотворю тебе обед. -
Захохотав, как Мефистофель, в лазурь подзапустив струю,
Бисквитную схватил мудофель и мял, как молодость свою:
Без божества, без вдохновенья, без слез, без песен, без любви -
Сплетенье ног, судьбы сплетенье, а хули делать, се ля ви.

Автор: Вадим Степанцов

Ступни солнца к холму опустились,
пряча пальцы в кривой горизонт.
И пытают писцы мыслью стилус,
как медсёстры – в кишечнике зонд.

Где-то празднует давнее сволочь,
где-то курит концы обормот.
По дворцам растекается щёлочь,
По деревням беснуется рот.
И по школам, примерным лицеям
ходят красно-уродские дни,
гематомы моральные сея
и крича: "пострадавшего пни!".

В прошлом всём интересного много:
как в моём, так и в мира сего.
Представляю, как едкого смога
так же много, как и ничего,
и прям смог этот вижу в закате,
он клубится, и солнце шумит.
Дух пустынный сдыхает в палате,
и с пиздою пизда говорит.

Я сижу незаметно для взора
и смотрю, размышляю и пью.
Как-нибудь всё закончится скоро,
а я, может, под это спою.

Мне не нужно палёных фантастик,
чтобы с жизнью представить гранит.
Кипит в горле расплавленный пластик,
и меня им часами тошнит.

То эстетика или приблуда?
Или просто больной некрофил?
Нет, я грязный и стойкий иуда,
и я это не раз говорил.

Ляжка солнца прикрылась прилично,
тихий вечер обрюзг и обмяк.
Всё во всём вроде как-то обычно,
но вот вроде всё как-то не так.

Автор: саша

Как сделать мужчину только вашим

Если он засматривается на других
Если почти с каждой он готов на перепих
А вы толстая и в прыщах
Никак не схуднете на сырых овощах
Хотите без стресса прожить много лет
То вот мой вам золотой совет:

Желание трахнуть каждую вторую
Лечится довольно просто
Записывайте, вангую
Берете яйца с хером
Серп и молоток
Затем:
По яйцам - вжух!
По херу - кок!
Предсказываю, что член уже не встанет у вашего мужика
Ни на другую
Ни на вас
Ни даже на себя
Не посмотрит он уже на других
Не сможет совершить он левый перепих
Ни с кем уже не сможет
Даже сам с собой
И вы спокойно скажете:
"Теперь ты только мой"

Автор: Цвет Жмурика